руки, Итан с трудом увернулся от струи пламени, в два прыжка очутился за спиной Ардиана, попытался ухватить того за шею…
Однако, маг подался резко вперед, ломая молодую древесную поросль, затем распахнул крылья, забил ими и взлетел. Итан подпыргнул и устремился следом. Не отпускать же его, в самом деле?
Итан поймал все-таки жаркую огненную струю, чешуя вскипела волдырями — но это было терпимо. И впервые в жизни он ощутил нечто вроде благодарности к Лессии, потому что она ухитрилась сделать из человека практически неуязвимого дракона.
Рыча от боли под спеченной чешуей, Итан заработал крыльями, успел поднялся выше Ардиана. Тому мешало прокушенное плечо. И камнем упал вниз, прямо на спину врагу, вцепился зубами в основание драконьей шеи. И вот так, кувыркаясь, полетели вниз, к земле.
Падать с такой высоты — дело неприятное и опасное, Итан это понимал. Это же понимал и Ардиан, он извивался, крутился, пытаясь вырваться из хватки, а Итан лишь сильнее сжимал челюсти. Ардиан-таки вырвался. Плеснуло кровью, щедро, фонтаном. Итан выплюнул кусок мяса, забил крыльями, набирая высоту — а маг, превратившийся в дракона, кувыркаясь и переворачиваясь, все падал, падал… Куда-то в сторону дороги — «лишь бы отряд не задавил» — мелькнула мысль. Но черная кровь лилась, орошая деревья. Итан ухитрился разорвать артерию в шее, и это означало победу.
А потом Ардиан умер. Умер в воздухе. И магия, украденная им из бедной Женевьевы, перестала действовать — тело дракона снова втянулось в пустоту, а оттуда выплюнуло обнаженное тело человека. И Итан услышал, как тело это с гулким звуком упало на дорогу.
Вот и все.
Зависнув между небом и землей, молотя крыльями, Итан видел это светлое пятнышко посреди дороги. То, что раньше было живым магом, а теперь стало просто мертвым телом. Итан видел и то, как к Ардиану побежало несколько гвардейцев. Остальные стояли, задрав головы, глядя на дракона.
И накатила мутная, горькая тоска.
Принцессу он не спас. Эту молодую и глупую принцессу, которая сделала всего лишь одну ошибку, доверившись не тому мужчине.
Что дальше?
Итан поднялся выше, сделал небольшой круг над лесом. Тело дракона слушалось идеально… И необъятное черное небо с точками звезд. Иллюзия свободы.
Любопытно, что теперь скажет король, узнав, кем сделали его сына. Наследника, кровь которого принадлежит династии.
Захочет иметь собственного карманного дракона? Наплюет на то, что это его единственный сын и теперь единственный наследник. Зато дракон. Власть. Могущество. Возможность сравнять с землей любое государство, если, конечно, напасть внезапно, и Аривьен не успеет отправить дирижабли.
Ведь донесут, обязательно донесут… а чтобы не донесли, нужно убить всех гвардейцев, вот прямо сейчас.
Бездна! Все-таки он был неправильным драконом, в котором осталось слишком много человеческого. Пожалуй, Лессия прекрасно об этом знала, иначе зачем бы ей та серебряная фигурка?
Итан вздохнул, на прощание пыхнул пламенем, стараясь попасть в тоненький рожок восходящего месяца — и начал снижаться. В небе, безусловно, хорошо — но у него были дела на земле. Даже не дела — скорее всего, теперь его там ожидали очень большие проблемы. Но у него хватит мужества, чтобы встретить иx как полагается, лицом к лицу.
ГЛАВА 16. Когда начинается счастье
Вельмина поймала себя на том, что самым безобразным образом грызет ногти. Это было совершенно недопустимо и для фрейлины, и для аристократки, и просто для женщины, получившей хорошее воспитание.
Однако, вот уже который час она сидела на краю кровати, временами обкусывая ноготь на мизинце, бездумно таращась в ночь за окном.
Все мысли куда-то делись. И в груди словно поселился колкий еж, ворочался, противно царапал… и на затылке, по которому хорошенько приложили, выросла противная болючая шишка.
Правда, советник де Вер отсыпал ей пригоршню розовеньких пилюлей и объявил, что, если их принимать, к утру все пройдет. Она, Вельмина де Ронш, будет как новенькая.
И этот же советник сообщил, что Итан отправился ловить беглецов, хотя — его величеству эта идея не понравилась, наверное, потому, что его величество не доверяет Итану, да и как тут доверять… С другой стороны, Итан спас жизнь королю, а потому дальше «наверняка вы будете как сыр в масле кататься».
Вельмина проглотила пару пилюль, ей немного полегчало, и противная тошнота, что одолевала поначалу, прошла. Но шишка на затылке все равно болела. И мысли… мысли разбегались, словно мышата. Пожалуй, только одна внятная и осталась. Боги, пусть он вернется живым.
Ардиан был опасен. Принцесса — глупа. Вернее, слишком наивна. А ее маг — очень опасен, потому что не любил эту девчонку, но крутил ей как хотел. Теперь уже Вельмина в этом не сомневалась. А Итан… должен был их поймать. Ужасно. Воображение временами начинало рисовать столь кошмарные картины, что Вельмина всхлипывала, жмурилась и впивалась зубами в многострадальный ноготь. Ей очень хотелось верить в то, что Пять богов, Отец, Мать, Дитя, Старица и Старец… Они услышат ее. Помогут. И одновременно с этим она постоянно ловила себя на совершенно богопротивных мыслях — далеко не всегда Боги слушают. Их как будто бы научили просто не слышать, это ведь так удобно.
Когда тишину разрезал скрип двери, Вельмина едва в обморок не упала от испуга. Вскочила с кровати, чувствуя, как в груди стянулась стальная пружина, повернулась… И увидела его.
Итан стоял в дверях, хмурый, почему-то одетый совсем не так, как ухоил на королевский бал, в каких-то холстяных штанах и сорочке, с чужого плеча, явно ему тесной. Растрепанный, усталый… но живой.
И когда осознание того, что ее дракон вернулся живым и даже стоит на собственных ногах, нахлынуло на Вельмину, оборачивая в розовые лепестки безбрежного счастья, она просто кинулась навстречу и повисла у него на шее, вдыхая его запах, который почему-то был запахом потухшего костра и поздней осени. Но… может быть, именно так и должен пахнуть дракон?
— Ты пришел, — выдохнула она, зарываясь пальцами в густые жесткие волосы, покрывая поцелуями его лицо, шрам через всю щеку.
И ничего ей больше не нужно было. Просто иметь возможность касаться. Чувствовать горячую гладкую кожу под подушечками пальцев. Просто, чтобы он был…
— Вельмина, — выдохнул Итан.
— Не надо, молчи, — шепнула она.
Обо всем этом они поговорят потом. И позже — пусть весь мир будет позже.
Итан поймал ее губы, его руки оказались на талии. Поцелуй как будто окутывал ее магией, завертывал в приятно-горячий кокон. Что-то менялось глубоко внутри, такое странное тепло, приятная тяжесть в том самом, сокровенном местечке…
