— А ты знаешь, как их найти? — не выдержав, встряла Ветка.
— Откуда ж мне знать? — прямо-таки изумилась Бельмондошка. — То ж потаённость несосветная. Приставники больно уж таятся. Змеища напала на след одного семейства, вот и мытарит их боле тыщи лет. А прочих-то сыскать так и не смогла.
— Но, о прочих могут знать другие Больша́ки, — сделал вывод Илья, выпрыгнув из межмирья. — Отец, вот тебе и ещё одно заделье на пенсии: найти кого-нибудь из коллег.
— Подумаем, — согласился с ним дед и встал: — Ну, пора. Не выть, — ткнул он пальцем в вернувшуюся Ольгу.
— Постараюсь, — пообещала она, вымученно улыбаясь.
— Светка, пока замуж не выскочишь, смотри в оба за моими внуками.
— Я всё сделаю, как надо, — твёрдо заверила его младшая внучка.
— Тебя проводить? — невозмутимо спросил Илья, пожав полковнику руку.
— Незачем, — так же невозмутимо ответил тот, подойдя к двери. — Через полчасика начнёте мне звонить. Тогда уже подъезжайте. Незачем вам на следствии изворачиваться. Сделаем всё чисто и очевидно, чтобы от вас поскорей отцепились. Мои мотивы понятны, лишних вопросов вызвать не должны. Да, — вспомнил он уже за порогом, одёрнув пиджак, позаимствованный у зятя, — похороните нас вместе.
Карман пиджака оттягивало что-то тяжёлое.
Глава 27
Кружавуха
Илья не стал брать их с собой — сам уехал приводить в порядок скорбные дела семьи. Ольга с Веткой сидели на крыльце, обнявшись, и ждали его возвращения.
Вернулся он под утро. Не вдаваясь в подробности, рассказал о том, как увезли тело старого офицера, застрелившегося на месте гибели жены. О чём его расспрашивали в полиции, куда пришлось проехаться, ибо событие нерядовое.
Они проспали до обеда — Илья даже будильник запретил включать: велел выспаться, как следует. Зато обедали и готовились к новому этапу операции на сверхзвуковых скоростях. Потом Илья отправился искать подельников Марго, обещанных деду, и взял с собой Ветку. А Ольга осталась встречать снятый с пепелища очаг.
Его привезли — как и обещано — целёхоньким: лишь кое-где кладку пошарпало. Рабочие аккуратно установили его под навесом рядом с гаражом. Ольга проводила их, прыгнула в межмирье и уселась рядом с родным очагом: сторожить.
Минуты не прошло, как перед ней нарисовался Моргощь. Привыкнув к защите оберега Сумерлы, она как-то не слишком испугалась вполне ожидаемого визита. А зря. Вскочить на ноги так и не смогла: запуталась в чём-то невидимом. В глазах потемнело. Но внезапно её словно выдернули из невидимой паутины. Зрение тут же прорезалось: Ольга глаза в глаза уставилась на родное хмурое лицо:
— Нешто!
— В кружавуху нас заманили, — сокрушённо объявил тот. — Еле поспел за тобой, чтоб не уволокли.
— Что это? — потребовала она конкретики, косясь на разыгравшую неподалёку баталию. — Хватит наводить тень на плетень. Давай коротко и по существу. Без этой твоей театральщины и прочих истероидных фокусов.
— Пуф-пуф-пуф! — поддразнил её Нешто и посерьёзнел: — Я что ж, по-твоему, совсем полодырый? Не сомневайся: выведу. Не на того напали! — грозно проорал древний дух в пустоту и строго-настрого приказал: — Ты тока с места не сходи. Куда б ни занесло, стой, как вкопанная. Чего бы ни увидала, ни услыхала, как сейчас. Так себе и заруби: всё округ сплошь морок. Морочить будут: для того в кружавуху и поймали. Ежели ты с дорожки сойдёшь, второго случа́я на неё встать не будет. Я тебя вытащить не смогу. И никто не сможет, покуда не попадёшь в пасть пауку, что соткал кружавуху.
— Стою, — послушно отрапортовала Ольга.
Их занесло на невысокий холм, у подножия которого шла отчаянная битва. Илья с Веткой стояли спина к спине и отбивались от целого полчища зверюг. Лица у обоих смурные — с такими принимают последний бой. Пока слушала инструкцию, ещё крепилась. Но вот наступил момент, когда всей душой рванулась на помощь…
— С места не сходи! — повис на закорках Нешто-Нашто.
Она справилась с отчаянным порывом — даже зажмурилась и губу закусила, словно это могло хоть как-то помочь. Открыла глаза и наткнулась на призывный умоляющий взгляд сестры. Нешто уже оседлал шею лучницы, колотя пятками в её грудь. И преспокойнейшим образом комментировал ход битвы:
— Вона те оборотни, что уже совсем медведя́, это аркуды. Люты без меры, потому как безмозглы. Людского в них ни крохи не осталось. А вон те серые, что будто облезлые и на людей чутка похожи, то мечки. У них сил, как у молодших, поменьше. Зато и разума поболее будет. Они хитры, оттого и опасней аркудов.
Ольга не мешала ему разглагольствовать и колотить себя пятками: сейчас это здорово помогало. Потому что сердце рвалось с привязи рассудка осатаневшим псом.
— О! — прямо-таки восхитился Нешто, тыча пальцем в сторону. — Вон и ба́бры пожаловали. Этих и танком не переедешь.
— Чем? — удивилась она.
— Так воевода-батюшка сказывал. Он ба́бров уже бива́л: знает, что за сволочи.
— Им совсем трудно, — затаив дыхание, пробормотала Ольга, когда громадный уродливый тигр в длинном прыжке обрушился на приставников.
— Сестра! — дико завизжала Ветка, погребённая под рвущей её тушей.
Нешто сжал виски лучницы и велел:
— Спроси: как меня кличут по имени?
— Как тебя кличут…
— Дура! — рявкнул он так оглушительно, что Ольга мигом сконцентрировала внимание на инструкторе. — У ей спроси, как тебя зовут.
— Сестра! — завопила она, как резанная, на всё межмирье. — Как меня зовут?!
И вдруг терзавший Ветку тигр бросил своё кровожадное дело, обернувшись на вопль. На его морде отчётливо читалось удивление. На лице привставшей Ветки тоже. Да и вообще кровавая битва как-то нелепо тормознула. Такое ощущение, будто всех окатили ледяной водой, и драчуны задались вопросом: где я?
— Как меня зовут?! — мстительно проорала Ольга, проклиная поганую свору за пережитые минуты ужаса.
— Имя твоё им сказали. Да тут же его и выдуло из дырявых голов, — пренебрежительно констатировал один из самых допотопных духов Нави, поразительно сохранивший в себе человека. — Они ж из древнейших: ни одного людского рыла. И мозгами давным-давно исхудали.
— Мы можем вернуться домой? — попросила она.
— Не, туда
