Решив, что непременно нужно посетить местную ванну, я сворачиваю новую рубашку, поплотней кутаюсь в ту, которая уже на мне, и высовываюсь сквозь пелену света. Коридор, к счастью, пуст.
После того, как искупалась, переоделась и привела растрепанную себя к более приличному виду, я спускаюсь на первый этаж таверны, намереваясь поужинать. Есть совершенно не хочу, но, как удается вспомнить, за последние сутки я только утром перекусила легким завтраком. Посетителей в зале почти нет – все давно разбрелись по своим комнатам. Поразмыслив над предложенным списком блюд, прихожу к выводу, что сейчас в меня не влезет и крошка. Заказываю мятный чай и вместе с чашкой в руках выхожу на улицу.
Неостывшую после ванны кожу обдает холодом, но это вызывает только приятные ощущения. Сажусь прямо на ступеньки, обхватываю чашку с дымящимся напитком обеими руками. Делаю глоток, после чего ставлю ее на колени, продолжая придерживать.
В голове зияет удивительная пустота, словно все мысли решили разом покинуть меня. Вокруг царит ночная темнота, освещенная лишь факелами у ворот на выезде с двора. Живое пламя создает атмосферу уюта. Двухэтажный, но длинный деревянный дом за спиной. Чуть сбоку, за пределами видимости конюшня для фоаров. Просторный двор с кустами и деревьями, все это огорожено высоким надежным забором. Немного правее – закрытые на ночь ворота, и вот с обеих от них сторон – горящие факелы, что добавляют всей обстановке нотку таинственного, средневекового очарования. В темно-бархатном небе сияют первые звезды. Постепенно их ряды пополняются все новыми светилами. Я бездумно сижу на ступенях, периодически отпивая чай небольшими глотками.
– Позволишь? – неожиданно раздается за спиной голос Альрайена. А я ведь даже не заметила, как он подошел.
– Разве мой ответ что-нибудь изменит? – спрашиваю отстраненно. Сил на спор и выяснение отношений уже нет, как нет никакого желания что-либо делать, говорить, думать.
– Я сорвался, прости. – Альрайен присаживается рядом со мной на ступенях. Молчаливо вглядывается в мое лицо, но я упорно продолжаю смотреть в чашку с чаем. Не дождавшись от меня реакции, аллир заговаривает: – Ты не представляешь, что я почувствовал, когда увидел тебя такой. Изможденное лицо, вымученная улыбка, безжизненный, опустошенный взгляд, как будто что-то важное внутри тебя потухло.
Альрайен поднимает руку. В неуверенном, нежном жесте прикладывает ладонь к моей щеке, пальцами зарывается в волосы. Но я наклоняюсь вбок, отстраняясь от ненужной ласки. Обреченно роняя на колени руку, аллир смиряется с моим нежеланием терпеть его прикосновения и больше попыток не делает.
– Ты никогда не была такой отчужденной. Я испугался.
– Испугался? – переспрашиваю без тени эмоций. После той бури, что бушевала во мне на протяжении четырех дней, заставляя сделать самый важный в моей жизни выбор, после пережитого потрясения, безжалостно вырвавшего меня из плена болезненных раздумий, я действительно опустошена.
– Да, испугался, Алиса, – ровным голосом говорит Альрайен. – Ты не представляешь, что значишь для меня.
Я не хочу, чтобы он говорил. Не хочу, чтобы рассказывал, впервые раскрывал передо мною душу, но не могу его остановить. А потому аллир продолжает, неторопливо, спокойно, как говорят о том, с чем уже давно смирились:
– Знаешь, впервые я увидел тебя под действием магии Повелителей Туманов, когда вместе с другими людьми тебя принесли в наш мир для участия в игре. Ты очнулась всего на мгновение, но этого хватило, чтобы поразить меня. Твои глаза, Алиса, твои прекрасные зеленые глаза, похожие на летний луг, покрытый каплями росы, они поразили меня. Сначала я думал, что это просто интерес. Сначала, наверное, так оно и было. В тебе ощущалась загадка, несмотря на твое нежелание проявлять какую-либо магию, от тебя исходило дыхание древней, первозданной силы. Наглость, непокорность, противостояние мне – все это лишь подогревало интерес. За несколько дней до игры я впервые за много лет почувствовал сожаление. Ты пробуждала во мне странные эмоции, делавшие все вокруг ярким, захватывающим. Мне не хотелось, чтобы ты погибла, но я слишком привык, что любого человека легко можно заменить другим и разницы никакой не будет. А во время игры я наконец узнал твою тайну и понял, что не смогу отпустить такую находку. Твоя необыкновенная сила делала тебя еще более ценной в моих глазах. Игрушкой? Да. На тот момент ты была только игрушкой, пусть уже незаменимой. Однако, когда ты сбежала, я впервые переоценил свое отношение к тебе и понял, что ты стала чем-то большим, чем просто интересным развлечением. Ты стала мне нужна.
Я вслушиваюсь в тихий голос с затаенным дыханием, боясь пошевелиться и отчетливо ощущая на себе взгляд Альрайена. А он все говорит, говорит…
– Я решил, что непременно заполучу тебя. Меня не волновало, что будет потом и долго ли продлится это странное наваждение. Я просто хотел, чтобы ты принадлежала мне. Пойми, я не привык уважать людей и хоть сколь-нибудь считаться с их мнением. Все люди для меня были жалкими, недостойными, низшими существами. Что для аллиров их желания, мысли, стремления? Но ты… так не похожа на остальных. Свободная, дерзкая, сильная, упрямая. Догнав тебя у Дербиана и отправившись вместе с вами в путь, я начал по-настоящему тебя узнавать. Ты оказалась такой целеустремленной, готовой бороться за себя, своих друзей. Ты заботилась о тех, кого совсем не знала, когда твердо решила, что не хочешь позволить Тьме вырваться и погубить миры. Это заслуживало восхищения. С того момента я не просто хотел обладать тобой. Я начал тебя уважать, как личность, как… равную. Да, я даже не заметил, когда увидел в тебе равную. Но ты… тебе, казалось, было все равно. Ты подпустила меня совсем ненамного, а потом снова оттолкнула, вбив себе в голову, будто я всего лишь с тобой играю. Тебе так было проще думать, верно? Убедить себя в том, что я не могу испытывать настоящих чувств, и со спокойной душой устремиться к Тэану. Не понимаю, почему ты всегда, несмотря ни на что, верила ему, но так не хотела поверить мне. Да, я ненавидел его за это, ненавидел за те чувства, которые ты к нему испытывала, однако я никогда не принимал его за серьезного соперника. Душа Тьмы… разве может быть у вас общее будущее? Но Судьба – непредсказуемая штука. Или, может, дело в Высших? Не сомневаюсь, это их игра, и они единственные знают, к чему все придет. Кто бы мог подумать, что они позволят Тэану воплотиться в человеческом теле! Тогда я тоже решил попытать своего счастья.
