Остановившись, я оперлась о стену и снова раскашлялась, сгибаясь пополам.
Именно в этот момент от противоположной стены оторвалась тень и шагнула ко мне.
‑ Наконец‑то я тебя нашла.
Ведьма вышла на свет тусклого фонаря, который бил сбоку. На ней была шубка насыщенного коричневого цвета, светлая меховая шапка, из‑под которой торчали непокорные чёрные локоны, на шее яркий платок, на ногах аккуратные сапожки, отороченные мехом. Яркий образ завершала длинная по щиколотку алая юбка.
‑ Далеко ушла, ‑ заметила Туниса.
‑ Еще недалеко, ‑ возразила я, смотря на ведьму снизу вверх.
Женщина подошла ближе, тревожно вглядываясь в глаза и пытаясь коснуться моего лица. Но я успела отшатнуться, мотнув головой. Отчего перед глазами всё замелькало, и я едва не упала.
‑ Нельзя. Я проклята.
‑ Знаю.
‑ Запрет, ‑ снова произнесла я, смотря на ведьму и пытаясь понять, что она задумала.
‑ Думаешь, это меня испугает и остановит? ‑ спросила она, скривив губы в злой усмешке, которая исказила красивое лицо. ‑ Богиня и меня прокляла, наградив этим даром. Так что бояться мне нечего. Пошли.
Она приобняла меня за плечи и попыталась увести.
‑ Куда? ‑ сопротивляясь из последних сил, спросила у неё.
‑ Отвезу к себе.
‑ Нет.
‑ У тебя лихорадка, Айвири. Ты вся горишь и едва стоишь на ногах. Тело меняется и это не проходит бесследно. Тебе надо отдохнуть, прийти в себя.
Я хрипло рассмеялась, чтобы тут же захлебнуться кашлем.
‑ Не стоит, ‑ просипела минуту спустя. ‑ Я уже мертва. Хочешь мне помочь ‑ помоги добраться до завесы.
‑ Хочешь последовать за Итаном? ‑ понимающе кивнула Туниса.
‑ Да, ‑ с вызовом ответила я. ‑ Это моё решение.
‑ Ему дали отсрочку, ‑ вдруг произнесла ведьма, мягко подталкивая меня идти дальше по улице.
‑ Что? Они не станут выгонять его за завесу? ‑ прошептала я недоверчиво.
Неужели антур смилостивился и смягчил приговор? Я так хотела надеяться и так боялась в это верить.
‑ Пока нет. Но только пока. Я запретила, ‑ спокойно отозвалась Туниса.
‑ Т‑ты? ‑ недоверчиво переспросила я, снова застывая посреди улицы.
‑ Я, ‑ отозвалась та, снова подталкивая меня вперёёд.
‑ Но как?
Как у неё получилось сделать то, что не смогла я?
‑ У меня всё‑таки есть небольшой вес в совете. Сказала им, что если Итан сейчас уйдет за завесу, то нам всем конец.
‑ Солгала? ‑ сглотнув, спросила у неё.
Но ведьма была серьёзна как никогда.
‑ Нет. Я никогда не лгу. Не могу. Разве что не досказать что‑нибудь. Но не сейчас. Итану пока рано идти за завесу.
‑ Что значит рано? Ты не собираешься его спасти?
Мы остановились у тёмной непримечательной кареты, запряженной четвёркой гнедых. Надо же как она ловко за разговорами увела меня всё‑таки куда надо.
‑ Закон един для всех, Айвири. А Итан еще не выполнил своё предназначение. Как и ты.
Я снова рассмеялась. И итог был всё тот же, жуткий кашель и головокружение.
‑ Больше нет никакого предназначения, ‑ опираясь за её руку, отозвалась я. ‑ Я проклята. Всё. Дара больше нет, как и метки. Я пустышка. И это ничего не изменит.
‑ А ты хотела бы? ‑ открывая дверь, спросила она.
‑ Что?
‑ Изменить всё, вернуть дар? ‑ запихнув меня в карету, продолжила ведьма.
‑ Не знаю, ‑ ответила ей, нахмурившись.
Сосредоточиться было всё сложнее. Мысли кружились в голове, и я совсем запуталась.
‑ Что ты делаешь? ‑ спросила я, увидев, как Туниса рассыпала по снегу какой‑то порошок, который заклубился, задымился и зашипел.
‑ Заметаю следы, ‑ возвращаясь в карету и закрывая дверь отозвалась ведьма и постучала по стене, давая знак кучеру, что можно ехать. ‑ Нельзя чтобы тебя нашли у меня.
‑ Всё‑таки боишься.
‑ Не хочу, чтобы нам мешали, ‑ возразила Туниса, касаясь моего лба. Ох, какой холодной была её рука. ‑ Г оришь вся. Слишком быстро всё идет.
‑ Итана спаси, ‑ попросила её, хватая за руку.
‑ Спасёшь сама, ‑ неожиданно серьёзно ответила женщина. ‑ Выздоровеешь, примешь новую себя и спасёшь.
‑ Я и себя спасти не могу, ‑ пробормотала я, закрывая глаза и откидываясь на спинку сидения.
Как ни старалась, как ни пыталась, но всё‑таки в какой‑то момент сознание ускользнуло. Я закрыла глаза и отдалась лихорадке, отказавшись сопротивляться.
Следующие часы или дни, время для меня тянулось странно и непонятно, то замедляясь, то ускоряясь, я провела в бреду, балансируя между реальностью и кошмарами.
Они были разными эти кошмары. Я видела тень демона, чувствовала его взгляд и дрожала от страха, зная, что он где‑то там и скоро придёт за мной. Ему не надо было даже появляться, чтобы доводить меня до истерики. Я видела смерть Итана от его рук и захлёбывалась от крика и слёз, зная, что ничего не могу сделать. Падение завесы и толпы демонов, бросившиеся в атаку, конец любимого Иллиума и разрушенные стены обители. Все мои самые страшные кошмары оживали и истязали, заставляя корчиться от боли.
Однажды ко мне пришла Кандира. Светловолосая хранительница склонилась ко мне, запечатлев на лбу холодный поцелуй.
‑ Ты молодец. Зря не позволила всё тебе показать. Сейчас было бы легче.
Я прогнала её, крича и сыпля оскорбления. Никогда так не ругалась, но и стерпеть не могла. Это её вина. Только её!
А еще меня вновь и вновь возвращало в разрушенный перевалочный пункт. Знаки на каменных колонах сияли всё ярче и кружили вокруг нас в каком‑то странном непонятном танце.
Шуршал матрас подо мной, набитый какой‑то травой. Туниса сказала, что так надо, я помнила. Или сама придумала, не помню. Мне было всё равно, трава, так трава. Посреди комнаты в самом центре был круглый камин с огнём. И ведьма кружилась вокруг него, причудливо изгибаясь и танцуя. Юбки взметались и опадали, блестели и звенели многочисленные браслеты и бусы.
Она поила меня отварами, делала различные примочки и компрессы, стирала липкий пот и раз за разом заставляла просыпаться.
‑ Не им тебя судить. Ты трижды отмечена великой. Ты выше их всех. Избранная, что спасёт наш мир.
«Нет! Нет! НЕТ! ‑ хотелось мне закричать ей. ‑ Я больше не хранительница. Я сделала свой выбор и буду отвечать. Я готова... только позвольте мне уйти... я так устала!»
‑ Процесс идёт слишком быстро. Держись, Айвири, ты должна пройти через это. Должна выдержать, ‑ вновь шептала ведьма, поглаживая меня по мокрым от пота вискам.
В голосе Тунисы читалась вина и жалость, но я всё равно её не понимала, дрожа и погружаясь в очередной кошмар. Сгорая в лихорадке, словно на раскаленной сковороде.
И такой круговорот в голове и в жизни. Без начала и конца.
А потом в дом ведьмы пришел Блейн. Пришел за мной.
В какой‑то момент я вынырнула из забытья и услышала смутно знакомый мужской голос. «Итан», ‑ застучало в сумасшедшей надежде глупое сердце.
Но я ошиблась.
Они стояли у дверей. Блейн и Туниса, которой хватило смелости встать на пути у не слишком доброжелательного ликана.
‑ Где Айвири?
‑ С чего ты взял, что она здесь?
‑ Только ты смогла бы так ловко скрыть её следы, уничтожив запахи. И только тебе хватило бы смелости привести её к себе домой, не боясь проклятья.
‑ А ты значит, не боишься? ‑ насмешливо спросила та, продолжая неподвижно стоять на его пути.
На целую голову ниже него, красивая, гордая и недоступная.
‑ Я давно проклят, Туниса. Так что отойди с дороги.
‑ А то что?
‑ Я не шучу. Пусти.
‑ Айвири больна. Жар, лихорадка, бред и кошмары. Она не узнает тебя и не сможет поговорить. Так зачем её сейчас мучить? То, что нашел ‑ молодец. И так трогательно заботишься, ‑ с лёгким сарказмом продолжила ведьма, тряхнув головой и разметав чёрные локоны по спине. ‑ Я действительно тронута.
Блейн проигнорировал её интонацию, хотя точно услышал.
‑ Что с ней?
‑ Последствия выбора, ‑ уклончиво отозвалась Туниса.
И я не смогла отделаться от мысли, что женщина что‑то скрывала. Да, лгать не лгала, но явно не договаривала. Интересно почему?
