Отвернувшись от Ревика, я просканировала внутренности пещеры своими глазами, наполненными светом, стараясь увидеть их, определить местоположение телекинетиков, которые должны быть здесь. Я искала существ, которые выглядели как Ревик, но ничто из увиденного не вписывалось в картину, которой я ожидала.
Быстро сощурившись и посмотрев по сторонам своим физическим зрением, я увидела, что наши люди тут одни. Касс. Балидор. Фигран. Позади себя я видела и чувствовала больше.
Я не видела ничего, похожего на Ревика, кроме самого Ревика.
Судя по звукам, их должно быть много.
Я не могла определить местоположение ни одного из тел. Я не могла их видеть.
Я постаралась вспомнить видение Кали, как выглядели эти существа, кричащие в ночи, и я осознала, что в её видении я тоже не видела их по-настоящему. Я их слышала. Я чувствовала их разумы, их свет. Я чувствовала их ужас, их панику, их отчаяние, пока они раздирали на куски солнце, разламывали его, осушали для Дренгов.
Всё в них казалось чужеродным, связанным с Ревиком лишь через его голос.
Их масса, казалось, исходила откуда-то над моей головой, но я чувствовала их всюду вокруг меня, подо мной, внутри меня. Это было подобно утопанию в улье жидких разумов. Их биология сливала их воедино, силилась вырваться, проникнуть в мой свет; они кричали в унисон, словно ничего не могли с собой поделать.
— В стене! — крикнул Ревик. Он показал рукой, и его голос был едва различим. — В стене, Элли!
Когда я попыталась проследить за его показывающим пальцем, перед глазами всё во второй раз побелело.
Я не могла видеть. Я не могла чувствовать или слышать что-то помимо криков.
Моя рука оставалась поднятой. Я продолжала прикрывать лицо и хватать воздух ртом, словно отгораживаясь от атаки. Я утратила всякое осознание Ревика, того, где я находилась и была ли я вообще одна.
К тому времени, когда я достаточно оправилась, чтобы видеть, я прижималась спиной к каменной стене.
Вокруг меня видящие вцепились в меня, вцепились в Ревика, который по-прежнему стоял в нескольких шагах от меня. Передо мной оказались исказившиеся лица, широко раскрытые от страха глаза. Губы указывали на то, что они орали, пытались достучаться до меня, добиться, чтобы я ответила на их слова.
Глядя на них, я осознала.
Это не влияло на них. Они понятия не имели, что с нами не так. Что бы я ни слышала, что бы ни заставило Ревика пошатнуться в пещере передо мной, остальные видящие этого не слышали и не чувствовали.
И всё же их света как-то стабилизировали меня, позволили мне дышать.
Я посмотрела мимо них и наконец-то увидела, на что показывал Ревик.
Передо мной находился подрагивающий круг сине-зелёного света, который пульсировал вокруг тёмного зеленоватого проёма в скале. Я никогда прежде не видела металл, насыщенный таким количеством органического материала. По проёму прокатывалась рябь, напоминавшая живую плоть под гладящими пальцами. Это походило скорее на животное, нежели на пещеру, будто кто-то разрезал животное, и я видела, как пульсируют его органы, как сердце и лёгкие расширяются и сжимаются, как отверстия открываются и смыкаются.
Я наблюдала, как проём расширился, затем стал более узким.
Он расширялся сильнее, подобно пульсирующему сердцу или, может, глотающему горлу.
Я чувствовала там тягу. Я ахнула, когда тяга усилилась, и ощутила тошноту в животе.
Я осознала, что крик исходил из той расщелины в скале.
Чем бы ни было это существо, куда бы ни вела дверь, она была живой.
При этой мысли она потянула меня сильнее. Я ахнула, схватившись рукой за живот; мне казалось, будто меня подцепили невидимым тросом, крепившимся прямо над моим пупком. В моём свете возникла тошнота. Я противилась тяге, подавляя подступившую к горлу желчь. Затем я ощутила эту тягу в Ревике, и он тут же упал коленями на камень, упираясь руками, чтобы удержаться на месте.
Недалеко от Ревика, буквально в нескольких метрах от того пульсирующего проёма в скале, Касс уже лежала на каменном полу и хватала ртом воздух. Кровь из носа стекала по её лицу. Её глаза выпучились от ужаса, губы шевелились, пока она визжала что-то Балидору.
Балидо был с ней, обхватил её руками, стиснул ладонями до побеления костяшек.
Лицо Балидора выражало ещё больше ужаса, чем её лицо.
Он тянул её со всей своей силой, его мышцы напрягались под бронированной рубашкой, стараясь оттащить её назад, подальше от проёма в стене. Его антигравитационные ботинки упирались в камень, и он своим всем весом удерживал её за талию и грудь. Я видела, как напряглись мышцы на его шее, как взбугрились мускулистые руки и плечи, когда он потянул ещё сильнее.
Поначалу мне показалось, что она противится ему, пытается вырваться.
Затем я осознала, что она изо всех сил цепляется за Балидора и вопит, прося его о помощи. Что-то отдирало её руки от него, но она снова хваталась за него, держалась, как только могла, и по её лицу катились слёзы.
Несмотря на все вопли и визг Касс, тот низкий, более мужской крик всё равно заглушал её, отчего её крики казались далёкими, словно доносившимися из-под воды или через несколько футов искажённого стекла. Мне приходилось напрячься, чтобы вообще её услышать.
Она скатилась на несколько метров ближе к проёму в камне, утащив Балидора за собой, и я встревоженно вскрикнула. То же, что тянуло меня, притягивало и её, но намного сильнее.
— Касс, — прохрипела я, пытаясь обратиться к видящим вокруг меня, но не слыша собственного голоса. — Хватайте Касс… помогите ей… помогите Балидору. Оставьте меня и помогите им!
Я оттолкнула от себя руки, когда эта мысль окрепла. Я толкала их, пытаясь заставить посмотреть не на меня, а туда, пойти за ней, помочь Балидору.
Я силилась найти своим светом Ревика.
«КАСС! ОНИ ПЫТАЮТСЯ ЗАБРАТЬ КАСС!»
Ревик резко повернул голову. Он смотрел на меня с каменного пола, тяжело дыша, и его лицо исказилось от боли. Судя по его глазам, по отрешённости и свету, который я там видела, он толком не слышал меня, но почувствовал, что я его притягиваю. Он почувствовал отчаяние и ужас в моём свете.
Я показала на Касс, на то, как она вцепилась в шею Балидора.
Затем я увидела Фиграна.
Он съёжился в углу пещеры, справа от меня, и его рот раскрылся в беззвучном крике, а ладони зажимали уши. Его янтарные глаза встретились с моими, умоляя помочь, и они словно смотрели сквозь меня на нечто вне моей видимости.
Я видела, что Стэнли встал перед ним на колени, пытался говорить с ним, сжимал его руки. Мужчина старался сделать так, чтобы Фигран посмотрел на него, услышал его, но Фигран лишь смотрел на меня, ещё сильнее зажимая уши ладонями.
«ПОМОГИ! — закричал он в моём сознании, снова издалека, так далеко, что это походило на шёпот в темноте. Лишь его паника говорила мне о том, как громко он кричал. — ПОМОГИ МНЕ! ЗАСТАВЬ ПЛОХИХ ЛЮДЕЙ ОСТАНОВИТЬСЯ! МОСТ! ТОЛЬКО ТЫ МОЖЕШЬ ОСТАНОВИТЬ ЭТО! ТОЛЬКО ТЫ МОЖЕШЬ ОСТАНОВИТЬ ЭТО! ОТКРОЙ ДВЕРЬ! ОТКРОЙ ДВЕРЬ!»
Страх в моём сознании достиг крещендо, когда я поняла, что понятия не имею, что делать.
Образы мелькали и проносились в моём сознании, и я осознала, что они тоже пришли от Фиграна.
Я увидела, как невидимая сила схватила Касс и потащила её прочь от 'Дори, пока он кричал. Она тянула её по камню, сквозь ту сине-зелёную ауру света, в пульсирующую пещеру за ней. Я увидела, как она потом схватила Ревика, оторвав его от скалы, поглотив его. Когда Ревик исчез, она схватила Фиграна… затем меня.
Образ был слишком ярким. Слишком реальным.
Он также вывел меня из транса.
Полыхнув всем своим оставшимся светом, я со всей силы ударила вверх и наружу, прорвавшись сквозь конструкцию, душившую мою голову. Потянувшись к структурам над моей головой, я использовала их, чтобы найти источник света, дернуть связь с самым высоким источником, который я могла найти в эти доли секунды.
Свет хлынул на меня сверху.
