Майер Кристина
ДАР ЛЕДЯНОГО ОГНЯ (часть 1)
Пролог
Таяла.
Его губы обжигают. Истома разливается по всему телу. Сейчас я забываю о том, что только что мы кричали друг на друга. Руки мужчины опаляют кожу на ягодицах, бедрах. Язык властно вторгается в мой рот. Секундный страх мелькнул в сознании, но не задержался.
Его рот поглощает мои тихие стоны. Живот изнутри словно щекочут мягкими перышками, внизу же спазмом скручивает мышцы. Зарывшись в волосы мужчины руками, я притянула его к себе еще ближе. Между нами исчезает расстояние, моя грудь трется о сукно его пиджака. Любимый языком обводит контур моих губ, ласкает приоткрытые уста. Между нашими языками завязывается страстный танец. Глухой хриплый стон срывается с его уст.
Злость, обида — все забывается. Его сильные руки гладят живот, вызывая восторг. Мозг плавится, останавливать эти страстные ласки нет никакого желания. Разум сейчас мой враг.
Мужчина опускает свои губы за ушко, ласкает кожу. Я дрожу в его объятиях словно осенний лист на ветру. Ладони нежно касаются груди, сжимают полушария в ладонях, вызывая поток мурашек по всему телу. Большими пальцами он обводит соски, готовые порвать платье.
Почему я не испытываю стыда? Почему мое тело так податливо?
Жар, разливающийся внизу живота, заставляет меня крепче сомкнуть бедра в попытке успокоить томление. Каждая ласка вызывает бурю эмоций и ощущений, и сколько бы их ни дарил мне этот мужчина, мне все равно мало.
Мое тело горит. Сжимаю свои бедра, тру ноги друг об друга… Где он? Почему оставил меня в таком состоянии? Сейчас я его ненавижу. Ненавижу…
Распахиваю глаза. Лежу в своей спальне на скомканных влажных простынях. Этот сон не оставляет меня на протяжении последних двух месяцев. Каждую ночь я просыпаюсь от того, что мое возбуждение не находит логического завершения. Бороться с этим невозможно, такое пробуждение пострашнее кошмара.
Сколько себя помню, я всегда была влюблена в Эдварда. Его голос окутывал меня теплым покрывалом. Его смех рождал во мне чувство счастья, глаза загорались при виде любимого, а губы растягивались в улыбке.
Неприятно лежать на влажной смятой постели, чувствую себя разбитой. Менять белье никакого желания нет. Беру чистую простыню, сажусь в удобное кресло у открытого окна, накрываюсь и любуюсь ночным небом. Приду немного в себя и отправлюсь в душ.
Я вспомнила поцелуй. Он не был бредом или фантазией. Эдвард действительно поцеловал меня. На выпускном бале, после устроенного мне разноса за то, что позволяла Тиму прижиматься к себе во время танца. Этот сон снится практически каждую ночь. Несколько раз я ласкала себя в душе после особо ярких затяжных сновидений, не получая от этого действия ни морального, ни физического расслабления. Хожу, словно натянутая тетива. Мысль о том, что мужчина, доведший меня до такого состояния, спокойно спит себе, ни о чем не подозревая, очень злит. Да еще и наверняка обнимает очередную красотку, уснувшую под боком.
Сейчас я его ненавижу, ненавижу как никогда раньше. После этого поцелуя он не сказал мне даже пары слов. Для него это ничего не значащий эпизод в жизни.
Кроме боли и обиды эта любовь ничего не приносила. Он ни разу, ни разу не взглянул на меня сегодня в храме, где мы присутствовали на двух обрядах. Больше своим вниманием я его точно не побеспокою, даже если это обидит Саяну: он для нее все равно, что брат.
Вспомнив упущенную новость, даже стукнула себя ладонью по лбу: он теперь еще и будет преподавать у меня в академии. Как преподавателя я его игнорировать не смогу, но как мужчину – вычеркну из своей жизни. Я сжала кулачки до боли, принеся себе своеобразную клятву.
Воздух в комнате стал разряженным, словно перед молнией и грозой, и это не было связано с сегодняшним проливным дождем. Мне хорошо известно, с чем это связано.
– Зачем ты опять появился? Оставь меня в покое, сколько раз можно просить? – Страшно, действительно страшно, но я храбрилась из последних сил. Не оборачиваясь, я видела мутный, окутанный серой тенью силуэт мужчины в окне. Рассмотреть его черты лица не представлялось возможным.
– Зачем ты шепчешь? Знаешь, что нас никто не услышит, я тебя уже много раз об этом предупреждал. – Приятный баритон голоса никак не вязался с его хозяином.
– Уходи. – Голос не дрогнул, и я могла собой гордиться.
– Запомни, в стенах академии мы будем видеться. Я слежу за тобой, не вздумай что-нибудь выкинуть. И не смей рассказывать обо мне никому, ни одной живой душе. В противном случае, обещаю, они пострадают.
Моя кожа покрылась мурашками. Я верила всему, что он говорил.
– Зачем ты появился? – Я уже полтора месяца задаю вопросы, на которые не могу получить ответы. – Кто ты? Зачем меня преследуешь? – Злость придала смелости, я развернулась лицом к мужчине. Он напоминал призрака в клубах белого дыма.
– Узнаешь. Придет время, я, может, и расскажу тебе об этом. Секрет кроется в тебе – это ты темная лошадка.
От этих слов ледяной озноб сковал тело.
– Я никогда не буду тебе помогать, никогда не буду шпионить, так что можешь проваливать из моей комнаты, а лучше и вовсе из жизни! – Откуда только бралась моя смелость?
– Мне не нужна твоя помощь. Все, что мне надо, я узнаю без тебя, – ехидно, произнес мужчина, словно разговаривал с дурочкой.
– Тогда чего ты хочешь?! – Мой крик могли услышать все стражники во дворце, если бы не магия этого страшного человека. А может, он и не человек вовсе.
– Пока ты только должна знать, что я всегда где-то рядом. И держать свой красивый рот на замке. Эта наша с тобой тайна.
Он внезапно исчез. Не попрощавшись, но в данном случае у меня претензий не возникло.
Глава 1
Таяла.
Первый день в академии, такой долгожданный, радости мне не принес. О какой радости вообще речь? Хорошо, что нервный тик не заработала.
Опоздали мы основательно: то Лина чемодан забыла, то Айрон никак не мог расстаться со своей суженой. Хранителям несколько раз давал инструктаж об охране Саяны. Нервничала не только я, но и мои подруги.
Прибыли мы как «настоящие дамы» – с приличным опозданием. Ректор уже произнес свою ежегодную речь, раздались громкие аплодисменты – а вот и мы… Что делать, пришлось повыше задрать голову и ступить в огромный зал. Все взгляды сосредоточились на нас. Незамеченными мы не остались.
Женщина невысокого роста и пухлой комплекции, в примечательных толстых очках, строевой походкой направилась в нашу сторону, отстукивая небольшими каблучками. Приблизившись почти вплотную, она громогласно нас отчитала, вызвав смех среди студентов всех курсов. Затем попросила представиться, чтобы вручить нам расписание. Секретарь, догадались мы.
Наши произнесенные шепотом имена она нарочно не расслышала, заставляя их практически прокричать. Академия должна знать в лицо своих «героев».
С однокурсниками, естественно, мы не познакомились. Из этой кучи ребят определить свой курс было сложно. Обведя еще раз весь зал взглядом, я цепляюсь за картину, от которой мне сделалось больно.
Эдвард нас не замечал – или делал вид, что не замечает, – стоял рядом с яркой блондинкой и о чем-то мило шушукался с ней. Красавица своим громким смехом решила разделить с нами популярность, переключая на себя внимание всех студентов и преподавателей. Ее красное с черным кружевом платье обтягивало стройную фигуру, подчеркивало пышную грудь, которая мелькала в вырезе декольте перед лицом Эдварда.
Я никому не показала, как неприятно мне видеть их вместе, и приняла безмятежный радостный вид. За последнее время я научилась делать это профессионально. «Ну и ладно, мне уже ни капельки не больно», – убеждала я себя.
Была бы я мужчиной, тоже внимательно бы прислушивалась к тем перлам, что произносят ее алые пухлые уста. Да-а-а. Чего этим мужчинам вечно не хватает? Вечно их тянет на что-то свеженькое. Хотя, учитывая возраст женщины, в данном случае я бы сказала залежавшееся. Почему нельзя как Айрон – увидел, определился, завоевал и связал с любимой свою жизнь?
