Магия представителей Знакомых
Охотник наконец-то приехал.
Виктория внимательно изучала его через скрытое устройство наблюдения за ее приемной.
Городской костюм от Армани, который он носил, не скрывал в нем хищника. Высокий и темный, охотник двигался с привычным высокомерием, которое заставляло ее мурлыкать. Он не смотрел по сторонам, полностью сосредоточившись на моменте, когда они будут вместе в одной комнате. Наедине.
Как только она потерла руки, гортанный рык наполнил воздух. Высший Совет был готов снова связаться с ней. Она улыбнулась и привела себя в порядок, это было в характере таких, как она. Охотник был могущественным, она смогла почувствовать это даже через стены разделяющие их.
Это было свидетельством ее собственной отваги, что за ней Они послали такого мага, как он. Она ничего не могла сделать, как только быть польщенной. В конце концов, она нарушила законы по намерениям, сознательно подстрекая самых сильных, которые украли у нее Дариуса. И здесь было ее "наказание", ходящее по ее офису сексуальными, длинноногими шагами. Их выбор не мог еще больше взволновать ее.
Он сверкнул разрушительной улыбкой секретарше, прежде чем она закрыла за ним дверь. Затем он перевел свое внимание на Викторию и снял солнцезащитные очки.
О, мой.
Она скрестила одетые в шелковые чулки ноги, чтобы облегчить внезапную боль между ними.
Пронзительно серые глаза, так сурово красиво оценивали ее, что она почти склонилась к тому, чтобы покинуть свое место и потереться об него. Эта крепкая челюсть . . . эти скульптурные губы . . .
Но, конечно, она не могла это сделать. Сначала ей надо было увидеть раскроет ли он то, кем он был, или станет притворяться. Высший Совет до сих пор не осознал, как много силы завещал ей Дариус. Они до сих пор не осознали, как далеко зашла ее осведомленность.
Ее взгляд переместился на обрамленную кристаллами миниатюры на ее столе и на человека с распутными ямочками на лице, который с любовью улыбался ей. Отблески золота в его волосах, взгляд Дариуса, красиво запечатленные маслеными красками, принесли знакомую боль утраты и душевные страдания, которые укрепили ее решимость.
Потеря его жизни наполнила ее необходимостью возмездия.
Встав на ноги, Виктория протянула ему руку. Охотник неторопливо взял ее, ощутимая сила в его прикосновении, выдала его.
- Мистер Вестин, - выдохнула она, сдерживая приятную дрожь. Ей надо будет поблагодарить Совет за этот подарок, когда она с ним покончит. Он был таким темным - его кожа, его блестящие черные волосы, его аура. Секс воплоти. Она могла почувствовать его запах, ощутить его с его близостью. Было очевидно, почему он был успешным охотником. Она уже была мокрой и готовой.
Макс Вестин слишком долго держал ее за руку, его обрамленный густыми ресницами взгляд ясно заявлял о его намерениях иметь ее, укротить ее. Как и все котята, Виктория любила поиграть, так что, убирая руку, она потерла его ладонь кончиком своего пальца.
Его глаза почти незаметно расширились, крошечный знак того, что она сможет добраться до него, если действительно приложит усилия.
Конечно, ей было суждено сделать лишь это. Совет посылал за ней только Своих лучших, самых дорогих Охотников, и она знала, как Их дразнило, когда Их элита сталкивалась с жалким провалом. Это было единственным, что она могла сделать, чтобы предотвратить чувство беспомощности - дать Им жесткое напоминание о том, как велик был Дариус, и что Они потеряли с его ненужной жертвой.
-Мисс Сэнт Джонс, - голос Вестина был грубой лаской. Все в нем было немного грубым, немного жестким. Примитивное создание. Такой же, как она.
Виктория махнула в сторону кресла напротив ее стеклянного стола. Расстегнув пуговицу на пальто, Макс сел в кресло. Его темно синие брюки обтягивали крепкие бедра и впечатляющую выпуклость между ними.
Она облизнула губы. Ням-ням . . .
Одна сторона его рта изогнулась в знающей улыбке. Макс Вестин был хорошо осведомлен о том, насколько он был неотразим, что делало его неотразимым для нее. Уверенность было качеством, которое она держала в большом почете. Таким было прикосновение зла, и у Вестина оно однозначно было. Эта темная аура выдавала края темной магии, которую он обходил. Она сомневалась, что Совет держал его на привязи лучше, чем ее.
Уже очень симпатизируя ему, Виктория села в свое кресло, ставя ноги под черной юбкой-карандаш так, чтобы показать их наилучшим образом.
- Музей приносит свои искренние извинения за потерю вашего ожерелья, - начал он.
Ее улыбка стала шире. Он не собирался говорить ей, кем он был. Как приятно.
- По мне вы не похожи на куратора музея мистер Вестин.
- Я здесь по поручению страховой компании музея. Очевидно, что потеря такого масштаба требует расследования.
- Это, конечно же, обнадеживает.
Наблюдая за ним из-под занавеси ресниц, Виктория отметила энергию, что выдавала его беспокойный характер. Его твердые, полные губы намекали на греховное наслаждение. Ей нравились греховные, энергичные мужчины. Это был жестковат на ее вкус, но это могло измениться при правильном убеждении. Они все, в конце концов, поддавались. Это была единственная часть игры, которая расстраивала ее - подчинение.
- Вы кажетесь удивительно спокойной, - пробормотал Вестин, - Для женщины, которая только что потеряла бесценное украшение.
Пальчики Виктории скрутились. Его голос был таким глубоким и слегка хрипловатым, как будто он только что вылез из постели. Это было восхитительно, как и все остальное в нем. Он был такой широкоплечий, но худой, с каждым движением он создавал изящную вибрацию отточенных мускулов.
- Самоедством ничего не достичь, - сказала она, небрежно пожав плечами, - Кроме того, вы здесь чтобы найти ожерелье и вы выглядите . . . способным. За что мне беспокоиться?
- Что я не смогу его восстановить. Выше доверие в мои способности льстит мисс Сэнт Джонс, и оно не неуместно. Я очень хорош в том, что я делаю. Тем не менее, иногда что-то, не то чем кажется.
Это было предупреждение, просто и ясно.
Задумавшись, она встала и прошла к стене из окон за ее рабочим столом. Не смотря на то, что она повернулась к нему спиной, Виктория чувствовала жар его взгляда, ласкающий ее по всей длине. Она перебирала пальчиками жемчужины, украшавшие ее шею, и смотрела на городскую линию горизонта.
