Бентли Литтл
ПОСМОТРИ НА ТРУСИКИ МЭРИЛИН МОНРО!
Мы видели эти знаки на протяжении последних ста миль.
ПОСМОТРИ НА УНИФОРМУ СС!
ПОСМОТРИ НА ГИТАРУ ДЖОНА ЛЕННОНА!
ПОСМОТРИ НА ПАРИК ЭЛВИСА!
Они размещались в двадцати пяти милях друг от друга: единственные рукотворные объекты на всём протяжении этого богом забытого пустынного шоссе и, должен признать, как реклама были чертовски эффективны. Говорить было не о чем, обратить внимание было не на что, и без всяких визуальных конкурентов знаки привлекали всё внимание водителей. Расстояние между ними давало время обсудить следующий приближающийся знак, и это только увеличивало внимание получаемое от автомобилистов.
Как специалист по коммуникации с уклоном в рекламу и общественные отношения, я восхищался этими рекламными щитами, их способностью грубо и незамысловато завлекать и интриговать, захватывая свою аудиторию. В то же время я знал, что эта аудитория мала: в эти дни большинство предпочитает добираться до пункта назначения самолетом, а не на автомобиле и это делало знаки, как бы эффективны они не были, всего лишь причудливой реликвией из ранней эры маркетинга.
Я смотрел в лобовое стекло. Приближался следующий знак: ярко красный прямоугольник увеличивался по мере нашего приближения к нему.
ПОСМОТРИ НА ТРУСИКИ МЭРИЛИН МОНРО!
Рэй посмотрел на меня.
— Что это за место?
— Откуда мне знать? — я покачал головой и сделал глоток теплого растаявшего льда из стакана, что стоял у меня между ног.
Почти в миле впереди виднелся другой плакат. Где бы оно не было, мы приближались. Я осознал, что мы до сих пор не знаем как называется этот музей, магазин, или ловушка для туристов, зачаровавшая нас своими чудесами. Умный ход.
ПЯТЬ МИЛЬ ДО МЕСТА!
— «Место?» — сказал я. — Так оно называется?
— Откуда я знаю? — улыбнулся мне Рэй.
Впереди мы видели серию знаков, расположенных примерно в миле друг от друга. Знаки отсчитывали расстояние до Места. Четыре мили. Три мили. Две. Одна.
— Давай заглянем, — сказал Рэй, когда мы проехали последний знак.
Я кивнул:
— Конечно.
Я уже мог различить небольшое обветшалое здание на обочине автострады. Прямо возле подъездной дороги стоял последний рекламный щит с указывающей на здание стрелой и напечатанными огромными буквами словами: ВОТ ЭТО МЕСТО!!! Рэй притормозил и остановился.
Мы припарковались на грязной стоянке рядом с запыленным красным пикапом — единственным автомобилем здесь, не считая нашего. Не знаю, чего я ожидал, но конечно не этого. Как минимум я предполагал, что Место будет больше. Я понимал, что дорожка из знаков была предназначена для заманивания лохов, но в уме, в соответствии с знаками, я представлял здание большим и броским. После всех этих рекламных трюков и заманух, ветхая деревянная конструкция перед нами однозначно была не тем, что я ожидал.
Видимо, я был одним из лохов.
Я вышел из машины и и размял ноги. Рэй сделал тоже самое. Мы посмотрели друг на друга поверх машины.
— Все еще хочешь зайти? — спросил я.
— Можно. Раз уж мы здесь. Кроме того, я ссать хочу.
Входная дверь была из зеркального стекла отражающего шоссе и пустыню за ним. Мы открыли дверь и вошли внутрь.
Внутри было темно: Место освещалось лишь одной люминесцентной лампой и солнечным светом, достаточно сильным чтобы проникнуть сквозь фильтр пыли на стеклах. Воздух, охлаждаемый древним кондиционером который я заметил на крыше, был влажный и чуть прохладнее чем воздух снаружи. Все это выглядело как магазинчик сувениров, что-то вроде захудалой ловушки для туристов, которые обычно находились при автозаправках в городках располагавшихся на основных автострадах, прежде чем были построены новые, объездные. На полках и на прилавке я заметил распиленные жеоды, поддельные индейские украшения, разные сладости, и всякий новодел, который производят в Азии, но называют по-местному, пытаясь выдать их за оригиналы. За кассой стоял улыбавшийся нам старик, которому наверно было за шестьдесят, но высушенное солнцем лицо заставляло его выглядеть так, словно ему было за восемьдесят.
— Доброго дня, — сказал он. — Добро пожаловать в Место.
— У вас есть туалет? — спросил Рэй.
— Удобства во дворе, по левую сторону.
Рэй вопросительно посмотрел на меня.
— Подожду тебя здесь, — сказал я.
Он вышел, и я повернулся к старику:
— Я думал здесь что-то вроде музея.
— Ах, это, — ответил старик. — Здесь всего лишь магазин. Музей там, за дверью. — Через плечо он указал на проход позади себя. — Доллар за вход.
— Всего лишь?
— Дешевле не бывает. — сказал старик. — Не в этих местах. — Он хрипло засмеялся.
Почему нет? подумал я. Порылся в скомканных купюрах что лежали у меня в кармане, достал одну и протянул старику.
— Вот.
Он взял деньги, отошёл и щёлкнул выключателем рядом с дверью. В музее за ним зажегся ряд приглушенных светильников. Старик показал на вход.
— Заходите. Экскурсий мы не проводим, но все наши экспонаты подробно подписаны. Если будут вопросы, крикните меня.
Я кивнул и зашел мимо него в музей.
Он был больше чем я думал. Магазинчик был маленьким, и я полагал, что музей будет таким же небольшим, но он простирался довольно далеко назад, хоть и был узким. В отличии от грубой внешней наружности здания и дешевой отделки магазина, стены музея были совершенно белые, больше подходившие для столичной галереи искусств, чем для этой коллекции китча посреди пустыни.
Я подошел к первому экспонату, большой застекленной витрине, в которой разместилась электрогитара «Гибсон». Неяркий светильник находившийся на потолке над витриной был направлен прямо на инструмент, драматически его подсвечивая. Простая табличка сбоку гласила: «Гитара Джона Леннона». Только эти три слова, других описаний и пояснений не было.
Я не знаю принадлежала ли эта гитара Леннону на самом деле, но я был настроен уже не столь скептически как раньше. Что-то в этом музее и в его экспозиции говорило о подлинности.
Не зная с чего начать, я огляделся и решил обойти комнату по часовой стрелке. Подошел к следующей витрине по правой стороне и прочитал табличку.
«Трусики Мэрилин Монро.»
Я посмотрел сквозь стекло. На дне витрины лежал серовато-зеленая кучка похожая на заплесневелый комок ткани. Я вгляделся, моргнул и двинулся дальше. Наверное, эта покрытая подозрительным пушком ткань могла быть заплесневелыми трусиками, но это зрелище было таким неожиданным и странным, настолько расходившимся с моим представлением о Мэрилин Монро, что поразило меня. Я ожидал увидеть эротическое белье: атлас или какие-нибудь вычурные кружева, а не этот отвратительный комок грязи, и я не мог отвести от него глаз. Если это на самом деле были трусики Мэрилин Монро, как они оказались в таком состоянии? Их выбросили на какую-нибудь помойку или в мусорный бак? Они годами лежали рядом с гниющей пищей? Они заплесневели потому что на них попала влага.
