- Где я? Почему я здесь? Где моя сестра?
Мужчина резко вырывает руку.
- Ты хотела пить? Пей! И прекрати задавать вопросы. Я не тот… кто ответит на них.
- А кто ответит?
- Жди.
Жадно перевожу взгляд на бутылку. Пить хочется дико. Но мне страшно.
- Сделай глоток первым, - обращаюсь к мужчине. Но он лишь качает головой и снова направляется во тьму.
Подбираю бутылку с пола, иду в угол своей камеры, где лежит грязный матрас, на котором я очнулась. Нельзя падать духом. Меня обязательно найдут. Отец сделает все возможное. Если это похищение… то будет международный скандал. Вряд ли арабам это нужно.
Но кто похитил меня? Зачем?
Поневоле вспоминаю шейха. Но не могу поверить, что он. Да, меня прятали от него. Но зачем столько сложностей? Из-за пощечины? Из-за того, что надерзила ему?
Арабы самолюбивы, да. Мужчины тут имеют куда большее эго, нежели европейцы, тем более русские. Но похитить… Вряд ли я стою таких ухищрений. Шейх что, и аварию подстроил? Слишком сложно! Если это так, то где же он? Почему не появился передо мной, чтобы насладиться моим унижением?
Готова ли я просить прощение за свое поведение перед ним?
Да… готова. Все что угодно, лишь бы поскорее покинуть это место.
Но я не хочу думать, что все так. Предпочитаю вариант что это похищение с целью выкупа. Шейхи не портят отношения со странами. Им это не выгодно. А вот какие-нибудь дикие племена, промышляющие похищениями и торговлей рабами – запросто. Это их хлеб. Возможно я попала к таким.
Отец меня вытащит. Обязательно. Я верю в это всем сердцем!
Глава 7
Кадир
- Отец девушек развернул целую кампанию по спасению своих дочерей, Кадир. В принципе, это было ожидаемо. Он едет к тебе во дворец, - сообщает Юсуф на следующее утро.
Я могу справиться с Николаем легко. Но зачем воевать и напрашиваться на неприятности, если можно их избежать?
- Скажи, чтобы подготовили самолет, - приказываю Юсуфу.
- Полетишь на родину? – спрашивает он удивленно. – Хочешь лицом к лицу с безутешным отцом увидеться?
- Да. Встречу его, как и подобает, гостеприимно. Да, и пусть Ксения тоже будет в самолете. Со мной полетит.
- Ты уверен, что она не расплачется и не расскажет отцу правду?
- Отчим. Он ее отчим, и насколько я ее изучил, сильных чувств ни к нему, ни тем более к сводной сестре она не питает. Посмотрим заодно предел ее подлости.
О да, мне нравится наблюдать за человеческой натурой, за пороками. Еще с детства я заметил за собой этот интерес. Испытывать человека деньгами, властью. Испытывать женщину еще интереснее. Мне интересно было интересно понять, почему женщины так легко предают, изменяют. Бросают своих детей. Как моя мать.
* * *
Когда поднимаюсь на борт самолета, Ксения уже там. Заметно трепещет от предвкушения, явно напридумывала себе всякой романтической хрени. О нет, у меня ни капли интереса нет к этой суке. Я думаю лишь о блондинке, которая валяется сейчас за решеткой, в сырости. Эта мысль заставляет нахмуриться. Я хочу укротить нрав гордячки, но больная с пневмонией мне не нужна. Поэтому киваю своей спутнице, сажусь в кресло, жестом показываю, что надо пристегнуться, затем достаю мобильный.
- Как там заключенная? - спрашиваю на арабском своего человека, которому велено присматривать за Виталией.
- Отказывается от еды. Но больше не зовет на помощь.
- Отлично. Проследи, чтобы не заболела. Дай горячую пищу, теплое одеяло. Мне она не нужна полуживая и изможденная.
- Тут не спа-курорт, шейх Эль Дин. Тут тюрьма. Ты велел сломать эту девушку.
- Не сломать. Поумерить гордость. Но она нужна мне здоровой.
- Она только пьет. От еды отказывается.
- Я уверен, ты найдешь способ накормить ее. Я все сказал.
Отключаюсь. Смотрю в иллюминатор. Мне нравится то что я услышал. Девочка боец, оказывается. Попала в страшное место. Но борется как может. Это вызывает уважение.
- Тебе не кажется невежливым говорить на языке, который я не знаю? – раздается обиженный голос с соседнего кресла, и я поворачиваю голову, смотрю на Ксению. На ней арабское платье, которое, надо признать, сидит неплохо. Но все равно, смотря на нее, чувствую лишь отвращение.
- Ты смеешь упрекнуть меня в том, что я говорю на родном языке, женщина? – перехожу на английский.
- Нет... – судорожно сглатывает моя собеседница, ее подбородок начинает дрожать. - Прости пожалуйста, шейх. Я глупость сморозила.
Боится. Это хорошо, что она боится.
- Что… что ты сделал с моей сестрой?
- Тебе это важно? Или просто хочешь посмаковать подробности?
- Что-то ужасное? – в глазах девушки мелькает ужас.
- Что тебе до нее? Ты ее продала.
- Да… Ради тебя. Я хочу быть твоей шейх. Мне понравилось быть в твоем гареме.
Эта идиотка даже не поняла, что гарем не мой, - усмехаюсь про себя. Я не имел никогда гарема. Слишком много времени провел на западе. Лучшие европейский школы, потом университет в Америке. Я приезжал домой лишь на каникулы, понимая, что отец специально отдаляет меня. Я напоминал ему о матери. Это не могло не дать плоды - мое мышление, образ жизни больше склонялось к европейскому. Гарем казался мне абсолютным пережитком прошлого. Иметь обязательства перед кучкой женщин. Пусть даже они покорны тебе и существуют для твоего удовольствия. Мне попросту не хотелось тратить на это время. Женщин и так хватало, любых. И каждая меня начинала раздражать через сутки. В моем дворце любая мечтала ублажить меня. Но все они были для меня скучны, не интересны. Я предпочитал белых, европеек. Мыслящих более свободно.
- Куда мы летим? – снова подает голос Ксения.
- В мой дворец. Встретимся с твоим отцом.
- Что? Как? Что мы будем делать? – женщина захлебывается вопросами.
- Ты расскажешь ему о том, как влюбилась в меня по уши и сбежала. Успокоишь его. Уверишь, что я ничего не знаю о второй сестре.
- Но это неправда? Она у тебя?
- Ты задаешь слишком много вопросов. Делай что велено. Убеди его, что тебя никто не похищал. Что наоборот, ты сама мечтаешь быть моей гостьей. Тем более, это ведь правда?
Смотрю на девушку вопросительно.
- Да, правда… Я хочу быть с тобой. Твоей гостьей. Рабой. Как скажешь.
- Ты не пожалеешь. Я дам тебе много золота.
- А моей сестре? – снова упирается Ксения. – Ей тоже заплатишь?
- Конечно.
- Где она?
- Почему тебе так важно? Ты же ее продала за бесценок.
- Нет! Я… я сделала это потому что люблю тебя!
- Ты меня совсем не знаешь. Я лишь трахнул тебя однажды. Как можно после этого влюбиться? Ты сама не понимаешь, как смешно это звучит.
- Не знаю… но я люблю тебя. Правда! Поверь мне! Она не будет тебя любить так никогда! Она холодная. Она любит своего парня, которого оставила в России. Она… она не такая как я. Она не позволит тебе все...
- Я не прошу позволения. Просто беру. Ты можешь расстегнуть ремень. Мы взлетели.
Показываю, что разговор окончен.
* * *
Николай объявился через пару часов после того как мы прибыли в мой главный дворец. Взбешенный, пылающий праведным гневом:
- Что ты позволяешь себе, шейх? Похищение дочерей работника дипломатического корпуса! Ты хочешь международного скандала?
- Похоже, скандала хочешь ты, Николай. Твоя дочь у меня. И она здесь добровольно.
Мужчина становится бледным как полотно. Входит Ксения.
- Привет… прости, что так получилось. Но я правда здесь нахожусь по собственной воле… Я совершеннолетняя…
- Где Виталия?! – ревет Николай. – Где моя дочь?
- Она ведь тоже совершеннолетняя? – спрашиваю спокойно. В глубине души шевелится что-то похожее на сочувствие. Но тут же напоминаю себе, как надменно вела себя Виталия. Если бы она не ударила меня по лицу, возможно я бы не стал так грубо похищать ее, принуждать. Но она сама выбрала свою судьбу. А этот безутешный отец должен был правильнее воспитывать дочерей.
