Выбор, который делаем мы (СИ) - Добровольская Галина

Вот Тамара и приходила с утра и развлекала игровыми занятиями Юлю. Я же укладывала её спать и разговаривала с ней обо всём, отвлекая её от вечного вопроса: — «А когда я увижу мамочку?»

Я если честно даже понятия не имела, увидит ли Юля еще Лену когда-нибудь. Учитывая всё то, что она натворила, скорее всего, Дамизовы сделают всё возможное, что бы избавиться от Лены.

Но как оказалась я, опять сделала ошибочные выводы. Так как в один из дней, когда я пила на кухне зелёный чай, туда въехал Дмитрий.

— Ага, вот ты где, — подкатываясь ближе, констатировал он факт моего место нахождения.

А у меня сердце в пятки ушло. Он меня искал? Я ему нужна? Глупая надежда заставляла сердце сделать громкий удар.

— Доброе утро, — постаралась я придать своему тону как можно больше официальности. — Вы меня искали?

— Да, — улыбнулся Дима своей самой очаровательной улыбкой, сердце вообще ускорилась до такой степени, что даже в жар бросило. — У тебя сегодня планы, — просветил меня мужчина.

— Да? Какие? — сама же удивилась тому, что всё внутри замерло от предвкушения.

— Ты сегодня возьмёшь Юлю, и отправишься в больницу навестить сестру, — задушил возрождающуюся из пепла надежду блондин.

Если бы не моё состояние шока, от того, что Дима так просто говорит об встречи Юли с Матерью, да ещё находиться в хорошем настроении, то я, наверное, разрыдалась и убежала.

— Вы уверены? — голос меня не слушался.

— Ты! Рыжик. Обращайся ко мне на «ТЫ».

Я вздернула подбородок и посмотрела в глаза мужчине, что бы выразить свою непреклонность. Вот только зря я это сделала, поняла я. Ведь сразу погрузилась в шоколадную негу с золотистыми искрами, что окутывала и затягивала меня своим теплом, обещая давно забытую сладость.

— Все доброе утро, — веселый, задорный женский голос разорвал наш зрительный контакт.

Вот только тонкая ниточка, что связала нас ещё четыре года назад, никуда не делась. И я ощущала её как толстый канат. Позови меня сейчас Дима за собой, и я пошла бы, как под гипнозом.

— Привет, малышка, — обратился Дима к вошедшей гостье.

Красивая, статная брюнетка, поцеловала Диму в щеку и уселась рядом со мной на стул. Тут же признала в ней девушку Паши. Ника Порш собственной персоны. Интересно Павел знает, как панибратски общается Вероника с Димой?

— Привет, — обратилась уже ко мне девушка. — Ты Кристина?

Она была чем-то похожа на Аню, вот только её черты были более резкими, добавляя ей лёгкой хищности, но ни капли не портя. Можно даже сказать, что она была красивее хозяйки дома.

— Доброе утро, — поздоровалась я. — Да, а вы Вероника.

— Можно на «Ты» и просто Ника. Саша сказал мне свозить вас с Юлой к Лене, — лучезарно улыбнулась мне она.

Чем-то она и Дима похожи. Оба порывисты, и даже цвет глаз одинаковый. Удивительно, почему она до сих пор с Пашей, а не окружила заботой и внимание Диму? Она то, как раз ему очень подходит. Хотя, может в силу её молодости, ей неинтересно просиживать всё своё время подле прикованному к инвалидному креслу парню? Почему-то я не сомневалась, что всё измениться как только Дима встанет на ноги…

Я смотрела, как Лена гладит своей бледной рукой, золотые волосы дочери. Юлька, сняв сапожки и курточку, устроилась на кровати матери, и внимала её ласкам.

Почему-то именно сейчас вспомнился момент, когда я так же сидела в больничной палате перед мамой. Она умерла, когда я была примерно одного возраста с Юлей, может конечно постарше года на два, три. Но значения большого это не имеет. Детям всегда тяжело терять родителей. А в таком возрасте, они теряют целый мир. Мама умерла от язвы желудка, не дотянув буквально четырёх дней до моего дня рождения. И её похороны пришлись как раз на этот самый день.

Именно по этой причине, для меня день моего взросления, является днём памяти и скорби, который я протащила через десятилетие.

— Как тебе живётся с папой? — выпытывала тем временем сестра у своей дочурки.

— Холосо, мамоська. Папа холосый, и Аня холосая, — заставила поморщиться Лену Юля.

— Хватит пытать ребёнка. Она не понимает, что конкретно ты хочешь от неё услышать, — надоел мне этот фарс от сводной сестры.

— Может, тогда ты мне расскажешь? — перевела своё внимание на меня.

Лена всегда была мелочной, и меркантильной. Но если брать во внимание Диму, то он был её великой мечтой. Её комната была обклеена его постерами с самого начало его карьеры.

— Я не знаю, что тебе рассказать, — безразлично пожала я плечами.

— Мне нужно знать обстановку. На что мне стоит рассчитывать? — уклончиво ответила сестра.

— Ты хочешь требовать с них деньги? После того, как осталась на свободе вместо тюрьмы?

— Значит, тебя они просветили, и я до сих пор не в почете, — закусывая задумчиво нижнюю губу. Промямлила Лена.

Я не стала говорить, что «просветили» меня как раз таки не они, а Павел. Да и как я поняла, Дима нейтрально относится к ней. Вот только почему-то всё во мне протестовало, что бы дать ей эту информацию. Может это была ревность. Ведь в отличие от меня у Лены был козырь в лице Юлии. И она могла диктовать сейчас Диме условия.

И я знала, что сейчас Лена как раз продумывает все свои ходы, что бы оказаться в выигрышном приоритете.

Я бы никогда не смогла так поступить с Димой. Да и с собственным ребенком. Использовать его как оружие для достижения своей цели для меня низко. Но не для Лены. Я не удивлюсь, что и родила она Юлю, с некоторым расчетом для себя. Ведь понимает, что как минимум сможет поиметь с этой семейки денег. И в данный момент я очень хорошо понимала Пашу, который не хотел с ней общаться.

Что я что брат, были очень зависимы в данный момент от благосклонности Дамизовых. А вот Лена, которой терять в принципе было нечего, готова всё разрушить своим появлением.

— Ты должна мне помочь, — обратилась она ко мне.

— С чего бы? — удивилась я.

— Александр меня ненавидит с первой нашей встречи, — в сердцах выкрикнула Лена.

— Ну конечно, он должен тебя любить, и быть благодарен, за все, что ты сделала, — не удержалась я от ехидного замечания.

— Ты не поймёшь, наверное. Но я согласилась помочь Егору, только от обиды, что затаилась на эту семейку. Ведь Дима попользовался мной и был солидарен с братом, что меня можно как использованную одноразовую тряпку выкинуть на улицу. А Александр, с самой первой встречи не отличался радушием. Хотя впервые минуты, я видела желание в его глазах. Может по этой причине он меня и призирает, ведь он проявил слабость к моим женским прелестям, — усмехнулась Лена.

— Лен, не льсти себе. У Александра, таких как ты, были тысячи, если не миллионы. Я лично отправляла букеты каждой его пассии. А в их рядах были не только охотницы за богатым кошельком, но и известные модели и телеведущие, актрисы и прочие. Да и многие мужчины даже на меня смотрят с нескрываемым вожделением. Так что если впервые минуты, Дамизов счел тебя отличным способом убить пару минут своего времени, не значит, что он вспоминает об этом каждый божий день.

Это я чО сейчас его защищаю? Да?

— Неважно, — кажется, она даже меня не слушала. — Александр настроил Диму против меня. Да и я хороша! Из-за своей злости так оступилась. Но ты должна убедить его, что я сожалею, о своём поступке и не было и дня, что бы я не раскаивалась.

— Я тебе ничего не должна! — с трудом сдержалась, что бы ни рычать. — И если тебе так это нужно, то сама постарайся его во всём убедить. Юля, нам пора домой.

Пока помогала девчонке одеться, даже не смотрела на пациентку, что находилась в этой больничной палате. Понимала, что не сдержусь. Злость просто душила меня из нутрии. А я старалась её сдержать из последних сил. Из-за этого все мои движения выходили резкими и грубыми.

Это же надо было такое сказать!

Должна!

Да я никому ничего не должна, кроме Паши. Ведь эта он после смерти отца оформил на меня опеку в свои двадцать, а не она. Лена же настаивала, что бы сдать четырнадцатилетнюю девчонку в интернат.