Я решила заварить чай, и пошла на кухню. Включила тихонько телевизор. Возможно это поможет мне отвлечься хоть на время.
Выпив почти цистерну чая, как мне казалось, и слушая старое черно — белое кино, я прикрыла глаза.
Сколько я проспала сказать трудно. Час или минуту. Когда я приоткрыла глаза, на улице все ещё было темно, но за столом я была уже не одна. Напротив меня сидел задумчивый Ахмет, рядом какие-то бумаги.
Если честно, я немного обрадовалась, что он вернулся.
— Ахмет, почему не разбудил? Как ты съездил? Ты нашёл папку?
Ахмет перевёл взгляд на меня, но так ничего и не ответил.
— Ахмет, в чем дело? Что-то не так? Да не молчи же ты, я весь день себе места не нахожу.
— Я нашёл ее, но ответь мне, почему она была у тебя? Неужели Стас настолько тебе доверял?
Почему Ахмет говорит в прошедшем времени, я уточнять не стала.
— Признаться честно, я не имею не малейшего представления, даже приблизительно, почему он отдал мне ее.
— Ты ведь врешь мне.
— Я даже не знала, что в ней, но когда ты меня отпустил, я не могла не посмотреть, из-за чего я могу пострадать. Стас меня сразу предупредил, что со мной будет, если папка пропадёт или я открою ее. Но я у меня нет выбора и я рассказала тебе о ней. Верить мне или нет, дело твоё, но я говорю правду.
С какой стороны не посмотри, исход для меня все равно один-смерть. Стас обо всем узнаёт рано или поздно. Но ты обещал мне Ахмет, ты мне слово дал по поводу дочери.
— Тебе нужно подписать вот это- сказал Ахмет и протянул мне какие-то документы.
Я трясущимися руками, взяла одну из бумаг, и тут же вернула ее обратно на стол.
— Ахмет, как это понимать? Что это такое? Если ты так решил пошутить, то мне не до смеха.
— Похоже что я шучу? Это-твоё единственное спасение.
— Как меня может спасти замужество? Это какой-то бред, я не понимаю тебя.
— Если ты подпишешь бумаги и станешь моей женой, никто не рискнёт тебе навредить, а так, дело твоё.
Я засмеялась. Нервы уже жили отдельной от меня жизнью.
— Ты опять даёшь мне выбор без выбора. Это не спасение. Я вляпаюсь только ещё больше. Это полная хрень Ахмет. И не смотри на меня так.
— Все же я был прав с самого начала. Ты дура. Да да, дура. И не надо глаза выпучивать. Я сто раз у тебя спрашивал, знаешь ли ты что-то, ты отвечала нет. Ты так боялась Стаса, что рисковала и собой и ребёнком. И что — то подсказывает мне, что ты боялась не его, а за него. Я прав? И теперь ты надеешься, что он придёт и спасёт тебя?
— Что ты хочешь мне этим сказать?
— А то, что ты была просто его подстилкой, он будет спасать лишь свою жопу, но никак не твою. Он именно поэтому и оставил тебе папку, потому, что ты просто с ним спала. Ты ведь наверняка знала изначально, что в этой папке, не так ли? Не удивлюсь если вы ее вместе собирали? Так или нет я не слышу?
Ахмет закипал от злости. Его тон не предвещал ничего хорошего. Он сейчас мне говорит, что я любовница Стаса.
Я от обиды подскочила со стула.
Я на свой страх и риск рассказала ему о папке, а он просто урод, самый настоящий. Он так меня разозлил, что мне казалось, я вот вот начну ядовитой слюной брызгать. Я замахнулась на Ахмета, но он перехватил мою руку и повалил на стол. Но из-за лютой злости, я даже не испугалась.
— Что, правда больно бьет? Будешь и дальше его укрывать?
— Да пошёл ты, урод!!!Отпусти меня.
— Или что?
— Или я убью тебя, как только подвернётся такая возможность. Я ненавижу тебя, ты слышишь, ненавижу, ты будешь гореть в аду. Я поверила тебе, а ты…Ты говоришь, ты сказал, да убери уже от меня свои мерзкие руки.
Ахмет все так же удерживал мою руку, а я лежала на столе и плакала. От обиды и несправедливости. Я понимала, что он обманул меня. Он не собирался нас спасать.
— Закрой свой лживый рот, ты поняла, не говори того, о чем можешь очень сильно пожалеть — зло сверкая своими чернющими глазами сказал Ахмет и как бешеный зверь впился в мои губы.
Не сразу, но до меня дошло, что происходит. Ахмет истязал мои губы своими. Он в прямом смысле рычал. От возмущения я открыла рот, чем только помогла Ахмету.
Его язык уже касался моего. Он покусывал и посасывал мои губы, а я стала дёргаться под ним и вырываться. Но это не останавливало его.
Он целовал меня все яростнее, раздвинув своим же телом мои ноги. Одним движением, он пригвоздил мои руку к столу, над моей головой.
У меня все слабее получалось сопротивляться. Тем более что силы не равны.
Я перестала трепыхаться, и ответила на его поцелуй. Я просто поняла, что другого выхода у меня просто нет.
Ахмета это удивило и через мгновение он оторвался от моих истерзанных губ, посмотрел в глаза.
Мы оба тяжело и часто дышали.
— Что это было Ахмет?
Мужчина после моих слов, как-будто в себя пришёл, после своего помутнения. Он отпустил мои руки и сел обратно на стул.
Я оставалась на столе, но уже сидя.
— Время подумать, даю тебе до утра. Вариантов не много. Ты либо подпишешь бумаги, либо нет. — устало произнёс мужчина и покинул кухню.
Я так и осталась сидеть на столе, переваривая случившееся.
Как можно понять Ахмета. Если он кричит и оскорбляет, но тут же набрасывается на меня с бешеным поцелуем. Это как вообще?!И что будет дальше?
Мне придётся подписать бумаги, но с одним условием.
Вопрос с подписанием, все дальше уходил на второй или даже третий план.
Перед глазами до сих пор стоял Ахмет со своими бешеными глазами. Но меня пугал один момент. Мне понравилось то, что он делал, да мне понравилось. Только он об этом никогда не узнаёт. Много чести.
Глава 3
Ахмет
Я сорвался. Я понимал, что творю необъяснимую херню. Я просто плохо себя контролирую, когда эта горе баба находится рядом. Она смотрит своими невинными глазами и моей башке приходит трындец.
Здравый смысл покидает меня. Я уже дважды не смог держать себя в руках.
Откуда она вообще взялась, и как она дожила до своих лет, с таким острым и дерзким языком. Она позволяет себе разговаривать со мной таким тоном и с такой наглостью, что я порой ахриневаю.
Она замахнулась на меня. Она не думала о последствиях, потому, что дура. Редкостная дура. Другой бы ей голову за такое открутил. А этой, стоит только посмотреть на меня своими чёрными как самая темная ночь глазами, и я обескуражен. Моментами ее хочется прибить, но через секунду, затащить ее в койку и хорошенечко так трахнуть, чтобы успокоилась и мозги на место стали.
Я метался по своей комнате и злился. Злился на себя. На кой хер она мне сдалась? Я не обделён женским вниманием, хоть каждый день новую выбирай. Но эта…..У меня слов нет.
По поводу Стаса, все под большим вопросом. Не похоже, что у них была связь. Ну не вяжется у меня это в голове. Мерзкий Стас и эта дурачка.
Хотя кто знает…
Она отдала мне папку. Она сказала, что открывала ее. Значит и мое досье видела. Но она все равно ведёт себя как — будто бесстрашная.
Если она не подпишет документы, я смогу ее защитить, но если она будет моей женой, хоть и на бумаге, то это будет надежнее. Не думаю, что хоть кто-то осмелится угрожать моей жене. Тем более открыто.
Если бы я не оставил слежку, и она попала в руки Текуева, страшно даже подумать. Все ведь уже все прознали, не зря за ней ехали.
Судя по тому, как она покраснела увидев меня голым, мужчин у неё было не так много, ну или она просто прикидывается. Так или иначе ребёнка она родила, даже не имея мужа.
Я пробивал ее. Она не замужем и не была. У неё кроме дочери никого нет. На неё вообще ничего нет. Практически никакой информации. Так не бывает. Нет ничего о родителях, где родилась и училась, чистый лист. Такого не бывает. Присяжная Милана Олеговна. Это даже не звучит.
Скорее всего, ненужная информация, об этой женщине, попросту кем то удалена и стёрта. Только кем.
Если у неё есть кто-то с связями, тем более такими, что может подчистить биографию, то почему защитить ее некому.?
