Офсайд (ЛП) - Килан Эйвери

Ответ был нет, и он знал это. По крайней мере, теперь у меня были записаны его угрозы. Проблема была в том, что это не помешало бы ему сначала нанести ядерный удар по всей жизни Бэйли.

— Если ты втянешь в это Бэйли, тюрьма будет наименьшей из ваших забот. Мне больше нечего терять.

Несмотря на мои жестокие фантазии о Моррисоне, я никогда всерьез не собирался его убивать. До нынешнего момента.

— О, я не знаю об этом. У тебя много других дел на кону. Делука и я болтали в последнее время. Может быть, ему было бы интересно увидеть ваш дебют в кино.

— Давай, — выдавил я. Том Делука был частью управленческой команды Лос-Анджелеса, и я тоже регулярно разговаривал с ним. — Сделай это и не вмешивай Бейли в это.

— Неа.

Я вцепился в руль, костяшки пальцев побелели.

— Почему бы и нет? Это меня ты хочешь наказать.

— Ты разрушил мою жизнь. — Он усмехнулся.

Предположительно, он имел в виду негативную реакцию на него после последней игры. За все время своего жалкого существования он ни разу ни в чем не признался; это точно, черт возьми, не изменится сейчас. — Будет справедливо, если я верну услугу.

— Ты испортил себе жизнь.

Люк едко рассмеялся. — То же самое я мог бы сказать и о тебе.

Он не ошибся, хотя я никогда не соглашался на это чертово видео.

— Тем не мение. — Люк изобразил зевок, переместив свой вес. — Я подготовил подробное электронное письмо всем, кого знает Бэйли, с прикрепленным видео. Прерви это, или я нажму «Отправить».

Сердечная боль пронзила меня, как никогда раньше, смешанная с чистой, неукротимой яростью. Мой мозг перешел в режим ящерицы, лишив меня дара речи.

— У других людей есть копии, так что не пробуй ничего милого. И даже не думай пытаться инсценировать расставание и свалить его на меня. У меня везде есть глаза, — сказал он. — Вот как я нашел тебя здесь.

Мое сердце сжалось, когда я выдавила из себя слова. — Если я соглашусь, ты оставишь ее в покое?

— Окей. — Он открыл дверь и выскользнул наружу, но задержался. — У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы сделать это.

Я оторвалась от статьи, над которой работала, и проверила время в нижнем углу экрана ноутбука. Чейз опоздал на полчаса. Это было не в его характере, чтобы не написать мне, но последние два дня он вел себя странно.

Отстраненный и унылый, не такой, как обычно. Никаких кокетливых или сексуальных сообщений, которыми мы обычно обменивались несколько раз в день.

Когда я написала ему, чтобы спросить, что случилось, он полностью отключил меня. Я могла только предположить, что он варился из-за своей дисквалификации на три игры. В то время он, казалось, относился к этому спокойно, но я мог сказать, что его действительно беспокоило то, что он сидел на скамейке запасных. Особенно, когда они проиграли свою последнюю игру в жестоком поражении.

Тем не менее, я не могла отделаться от ощущения, что происходит что-то еще.

В моем животе поселилась тревога, и я снова обратила внимание на свой репортаж о школьной художественной ярмарке. Рядом со мной на моем столе мой телефон завибрировал и загорелся новым текстом.

Далее последовало вложение с фотографией. Когда я водила пальцами по экрану, увеличивая изображение, меня охватывал страх. Это был Чейз на крыльце зеленого дома. Дверь была открыта, и Кристен стояла в дверях.

Нет.

Поселилась знакомая форма агонии: предательство. Как и в случае с Люком. Узнать об этом от него было за гранью иронии, как будто все возвращалось на круги своя. Мой разум дал задний ход, лихорадочно ища разумное объяснение. Может быть, фотография была старой, сделанной раньше. Но тогда зачем Люку вообще это было?

Из своей спальни я услышала, как Шив открыла дверь и впустила Чейза. Когда он переступил порог моей комнаты, его поза была напряжена, а в глазах застыл страх. Он даже выглядел виноватым.

— Привет. — Он засунул руки в карманы джинсов, прислонившись к дверному косяку.

В моей голове зазвенело еще больше тревожных звоночков, когда он не подошел ко мне и не обнял и не поцеловал.

— Где ты был раньше? — Я была слишком расстроена, чтобы стратегически подходить к происходящему, а его сдержанное поведение только усиливало мою панику.

— Практика, — сказал он. — Слушай, нам нужно…

Мое сердце замерло.

Ударь один.

Он врет.

Я прервала его, бросив на него острый взгляд.

— Ты уверен в этом?

— Что ты имеешь в виду? — Чейз нахмурился, но в его глазах застыло чувство вины.

— Ты делал еще какие-нибудь остановки по пути?

Пожалуйста, скажи мне правду. Пожалуйста, признай это.

— Мне нужно было сделать несколько вещей, да.

Отодвинув стул у стола, я встала, внимательно наблюдая за его лицом. Мой пульс участился. — Была ли Кристен одной из них?

Чейз прервал зрительный контакт и посмотрел в пол, качая головой. Почти неслышно он пробормотал: — Конечно.

— Что, черт возьми, происходит, Картер?

Этому должно было быть объяснение. Должна быть веская причина, по которой он был здесь, и он собирался рассказать мне, в чем причина. Я доверяла ему. Я верила в него.

Он снова посмотрел на меня с такой болью в глазах, что у меня навернулись слезы. — С ней ничего не случилось у меня. Я клянусь.

Да, я уже слышала эту строчку раньше — слишком много раз. Но никогда от него. Ничего из этого не имело смысла.

И хуже всего было то, что казалось, что он говорит правду.

Я судорожно вдохнула и впилась зубами в нижнюю губу, чтобы не заплакать. — Тогда почему ты был там?

— Я… — Он запнулся, качая головой.

Мой голос надломился. — Пожалуйста, скажи мне. Я хочу правды.

Этого не происходило. Не может быть. Это был парень, который безоговорочно поддерживал меня, даже когда я отталкивала его. Который был со мной терпелив, добр и, самое главное, честен со мной. Иногда жестоко.

— Нет, — сказал он более твердо. Проблеск его обычной самоуверенности появился, но исчез почти так же быстро. — Я даже ни на кого не смотрел с тех пор, как встретил тебя. Я думаю, ты это знаешь.

— Я тоже так думала, но мне нужно другое объяснение.

Я сделала шаг, затем еще один и приблизился к нему, пока мы не оказались на расстоянии вытянутой руки. Его челюсть тикала, когда он смотрел на меня, но не двигался. Никто из нас не шевельнулся. Я изучала его лицо, словно я могла заглянуть в его мозг, если бы постаралась.

— Мне нужно, чтобы ты доверяла мне, Джеймс. — Мускулы на его шее были напряжены, голос был таким же.

Из горла вырвался сдавленный всхлип. — Как я могу тебе доверять, если ты не дашь мне ответа?

— Я люблю тебя больше всего на свете, но не могу дать тебе этого. — Его глаза встретились с моими, болезненными, но непроницаемыми. — И мы не можем… — Он тяжело вздохнул. — Я не могу быть с тобой прямо сейчас.

Мой мир рухнул у моих ног.

— Что ? — Я попятилась назад, оставив между нами пространство, словно это каким-то образом защитило мое сердце. — Как ты можешь… как ты можешь говорить, что любишь меня, а потом поворачиваться и делать это? Ты больше не хочешь быть со мной? Просто так?

Чейз начал тянуться ко мне и поймал себя на том, что опускает руки по бокам. Он сжал руки в кулаки, сгибая и разжимая. — Это не так — я хочу быть с тобой больше всего на свете.

— Верно, — возразила я сердито. — За исключением того, что ты предпочитаешь этого не делать. В моей груди вспыхнула боль, настолько всепоглощающая, что я подумала, что у меня буквально сердечный приступ. Я любила его. Он любил меня. Я знала, что обе эти вещи были правдой, так как же это могло произойти?

Это было похоже на то, что я узнала, что все, что я считала правдой, было ложью.