Глава 50
Соня
Не знаю, как он умудряется покинуть мою спальню незамеченным, но вышел Тан так же тихо и незаметно, как и вошел. Я, все еще растрепанная, но со счастливой улыбкой, по-прежнему думаю о том, как рассказать маме. У меня столько слов, но все они слишком восторженные, влюбленные, даже слегка эйфорические. Ни одного разумного довода, почему именно Тан и как мы к этому пришли, я так и не придумала.
А ведь мама будет спрашивать. Нет, конечно, она поймет мою влюбленность, но я хочу, чтобы она мне не посочувствовала, а порадовалась. Тан – он… особенный. Не такой, каким был с ней все это время. Не такой, каким был со мной раньше. Он… другой. Совершенно. Назвать его идеальным мне сложно, но он… старается. Я вижу, как он меняется рядом со мной, как на его лице появляется улыбка, когда он просто на меня смотрит. Я чувствую, что он тоже… тоже влюблен. Вижу это по его глазам. Разве такое можно не видеть?
Но как сказать об этом маме – понятия не имею. Думаю об этом постоянно. Даже стоя под струями душа, представляю, что ей скажу. Она ведь наверняка скоро отдохнет и придет ко мне, вспомнив, что я бы хотела поговорить.
Когда в дверь спальни стучат, я подпрыгиваю на кресле и иду открывать с несущимся галопом биением сердца. Меня захлестывает волнение. Я ведь так и не придумала, что скажу!
Открываю, конечно, но разговор начинать не хочу. Планирую его перенести, только вот, кажется, это и так произойдет, потому что за дверью хоть и стоит мама, но не одна.
— Сонечка, к тебе тут девочка пришла, — сообщает мама. — Я ее впустила, она сказала, что твоя подружка.
— Подружка, конечно. Привет, Сонь, — Злата пользуется моим замешательством и проталкивается в комнату.
Мама же решает совершить глупость – закрывает дверь и оставляет нас одних.
— Не помню, чтобы мы с тобой стали подругами. Или те пощечины в туалете были дружеским жестом?
Я не обижена. Я ее… ненавижу.
Даже не за то, что она сделала, а за то, как ведет себя. Снисходительно улыбается, дает понять, что я до нее не дотягиваю. Возможно, так и есть. Я другая. Никогда не гонялась за модными брендами, за одеждой, которая стоит больше месячной зарплаты мамы. Даже сейчас. Я знаю, что у Богдана Петровича есть деньги, вижу, как теперь одевается мама, но все равно не покупаю дорогую одежду. Злата же выглядит иначе. Одевается стильно и дорого, видно, что у нее это уже в крови.
— Я тебя и пальцем не трогала, — пожимает плечами.
То, что по ее указке мне отвесили пощечину и порвали блузку, она предпочитает не видеть? Как удобно!
— И все же подружками нас не назовешь. Или ты спальней ошиблась? Комната Тана немного правее.
— Я не ошиблась. Я пришла к тебе, а не к нему.
— И зачем же?
Я хочу выставить ее за дверь. А лучше позвать Тана, чтобы он выпроводил ее из дома, только вот несколько минут назад он написал мне сообщение, в котором сказал, что едет с Кимом в зал. Спрашивал, поеду ли я, но я отказалась. А теперь вот возникает желание попросить его вернуться за мной. Вдруг он недалеко уехал?
— Поговорить с тобой хочу. Вы же с Таном… пара.
Она не спрашивает. Утверждает. Я лишь таращу глаза, не понимая, откуда ей это известно. Мы с Таном договорились не афишировать наши отношения в университете, поэтому вторую неделю подряд мастерски игнорируем друг друга, хотя домой я, конечно, еду с ним.
— Не понимаю, о чем ты… мы брат и сестра, так что…
— Это расскажешь всему университету, — отмахивается. — Я знаю, что вы встречаетесь.
Искусно врать я не умею, поэтому просто молчу. Жду, что она скажет дальше, хоть и говорить Злата не спешит. По-хозяйски заходит в комнату, осматривается, а затем садится на кровать и просит меня принести ей воды.
— У вас очень жарко, — поясняет.
— Ты можешь сказать, что тебе нужно, и спуститься вниз выпить воды. Уверена, наш разговор не затянется надолго.
— Ты ведь не знаешь, что я скажу.
— Хорошо, — соглашаюсь, чтобы быстрее ее выпроводить.
Оставлять ее в комнате одну не хочется, но из ценного у меня только ноутбук. Сомневаюсь, что она украдет его, а телефон я забираю, прежде чем выйти. На экране светится новое сообщение от Тана:
“Приеду через несколько часов, отвезу тебя кое-куда”.
У меня от его слов внизу живота порхают бабочки. “Кое-куда” звучит очень заманчиво, и я решаю, что поговорю с мамой позже. Завтра или… послезавтра. Необязательно ведь сегодня. Сомневаюсь, что ее реакция позволит мне после со спокойной душой уехать с Таном.
Возвращаюсь в комнату со стаканом воды. Протягиваю его Злате. Она делает всего несколько глотков и отставляет стакан в сторону.
— Так о чем разговор?
— Я хотела сказать, чтобы ты была аккуратнее. Тан – он… не настроен на серьезные отношения. Ни с кем, и ты не являешься исключением.
От ее наглости я теряю дар речи. Мне бы и в голову не пришло прийти к другой девушке, чтобы рассказать ей, что она ничего не значит для парня. Для Златы же, кажется, это вполне нормально. Она еще и улыбается, сидит, ждет моей реакции.
