— Ты отвратителен.
— Я могу закончить?
— Мне не интересно, что ты можешь сказать.
Я направилась к двери, чтобы выставить его. Но открыть не успела — Дэвид привалился к ней плечом. Я посмотрела на него, как на полоумного: он явно рехнулся, но он опять оскалил зубы в улыбке.
— Короче, вот что я предлагаю. Ты становишься моим партнером, но пока остаешься здесь, с Кроуфордом, как будто ничего не изменилось. Пусть этот сопливый ублюдок влюбится в тебя, а, как только ты накинешь на пальчик волшебное лассо, мы с тобой заберем все. Ты поможешь мне заполучить «Алый лотос», а я всю оставшуюся жизнь буду тебя обеспечивать. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться, и, как бонус, лучший во всех пятидесяти штатах член будет всегда в твоем распоряжении.
Я не удержалась и рассмеялась. Во весь голос. Не думаю, что Дэвид проникся комизмом этой ситуации в той же мере, что и я, потому что лицо его исказилось.
— Что тебя так рассмешило? — рявкнул он.
— Ты, — ответила я, показав на него пальцем и продолжая смеяться. — Ты сказал это с таким невозмутимым видом, будто действительно решил, что я могу променять Ноя на такого, как ты. Нет, не верю, что ты мог до такого додуматься.
Его выражение снова переменилось, сердитая складка между бровей разгладилась, губы тронула усмешка.
— А, я понял. Ты хочешь получить деньги вперед. Ведь мой партнер тебе вперед заплатил, верно?
Мой смех резко оборвался. Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, меня парализовало страхом.
— Сколько нужно денег? Тысяча? Десять тысяч? Сто штук? Ах, нет. Цена два миллиона долларов, верно? Черт, твоя киска, наверное, вся золотом выложена.
О боже! Он все узнал!
— Не знаю, о чем ты, — сказала я, но голос мой прозвучал неубедительно даже для моих ушей.
— Не знаешь? — Он сверлил меня ядовитым взглядом: наверняка по моему лицу было видно, что я понимаю каждый его намек. — Попробую освежить твою память. Ной как-то съездил в один клуб под названием «Прелюдия». Вошел он туда незаметно, через запасной выход, потому что собирался поучаствовать в тайном аукционе, на котором он и купил тебя за два миллиона. Чтобы сделать тебя своей секс-рабыней. Не припоминаешь?
Меня всю затрясло.
— Как ты узнал?
Дэвид рассмеялся.
— Возможно, я видел один контракт…
Он нашел контракт? Но как?
— Чего ты хочешь? — спросила я, приготовившись выслушать требования.
Он обвил рукой мою талию и прижал меня к себе. Потом наклонился и прошептал мне на ухо:
— Я уже сказал. Я хочу «Алый лотос». И еще я хочу сам попробовать золотую девушку.
— Нет! — воскликнула я, отпихивая его, но он был слишком сильным, и я даже не смогла заставить его покачнуться.
— Ну, зачем же так резко? Тебе ведь именно за это и платят, разве не так? Разница только в том, что я предлагаю тебе намного больше, чем заплатил мой партнер. Ты можешь получить все, включая меня. По крайней мере, хоть узнаешь, что такое настоящий мужчина, — сказал он, а потом провел языком по моей шее, от ключицы до уха. — И выбор у тебя невелик: либо ты соглашаешься, либо корабль Ноя идет на дно. Я расскажу в правлении и сообщу в прессу о вашей небольшой сделке, и он потеряет все: компанию, честь, положение в обществе. Еще твои родители узнают, что их дочь — шлюха. Так что скажешь, Дилейн?
Он положил ладонь на мою грудь и начал с силой сжимать ее, как резиновый тренажер. Я почувствовала себя совершенно беззащитной и испугалась. Его горячее дыхание опаляло мою кожу, и он начал покрывать слюнявыми поцелуями мою шею.
Сердце у меня в груди забилось как сумасшедшее, но я заставила себя думать о том, как спастись. Ной. Мне нужен был Ной. Он скоро придет домой, и тогда…
И тут меня озарило. Именно на это Дэвид и рассчитывал. Он хотел, чтобы Ной, придя домой, застал нас в недвусмысленном положении, как это было с Джули. Дэвид хотел уничтожить его полностью. Таким образом я была поставлена перед выбором: либо согласиться на его условия и разбить сердце Ноя, либо отказать и беспомощно наблюдать, как Ной сам отдаст компанию в руки Дэвида Стоуна. Отдаст компанию, которую основали его родители. Ной пропадет, а мои родители узнают, что я сделала. Но если бы он сейчас вошел и увидел нас вместе, последствия могли быть куда хуже. Смог бы Ной любить меня после такого?
В любом случае простого решения не было.
В голове начали проноситься образы Ноя: мученическое выражение, когда он в первый раз сказал, что любит меня, сияние в глазах, когда у меня наконец появилась возможность признаться в ответных чувствах, отчаяние, когда он, стоя почти голый под дождем делал мне предложение.
Я не могла разбить его сердце. Я отказалась сделать с ним то, что сделала Джули.
Материальные вещи заменимы. Ной был достаточно умен и сноровист, чтобы отстроить все заново. А что до общественного мнения… Люди кровожадны и беспощадны, когда дело доходит до знаменитостей, но, как только с небес на землю падет следующая звезда, его грех будет забыт.
Да, я всегда буду видеть печаль в глазах родителей после того, как они узнают, что их дочь продала свое тело за два миллиона долларов. Но потеря уважения с их стороны показалась мне не самой высокой ценой, когда я подумала об альтернативе. Починить разбитое сердце куда сложнее, и Ной просто не выдержал бы новой сердечной боли. Ему очень непросто будет кому-то снова поверить после того, как он отдался мне. Ни за что на свете я не разрушила бы такой драгоценный подарок.
— Нет, — ответила я. — Я принадлежу Ною, и только Ною.
Я почувствовала, что каждая мышца в теле Дэвида напряглась, когда он услышал мои слова. Из груди его донесся глухой рокот, он отстранился и посмотрел на меня с высоты своего роста.
— Я все равно получу тебя. Хочешь ты этого или нет.
Прежде чем я успела среагировать, он схватился за мою рубашку и разорвал ее, пуговицы полетели на пол.
— Нет! — закричала я и, собрав все силы, оттолкнула его.
Он отступил на шаг, и этого оказалось достаточно, чтобы я смогла вырваться из его рук. Я бросилась к двери, но Дэвид прыгнул за мной следом и, когда я потянулась к ручке, схватил меня за руку и рванул назад с такой силой, что я полетела на пол и ударилась головой о стену.
Дэвид, расстегивая брюки, начал надвигаться на меня. Я попыталась отползти, но он за долю секунды оказался на мне. И я сделала последнее, что оставалось: начала отбиваться. Если он собрался меня взять силой, просто так я не дамся. Он навис надо мной, и я лягнула его ногой, целясь в яйца.
— Ах ты, сука! — Он согнулся, но удар оказался недостаточно сильным, чтобы его остановить. С удвоенной решительностью он вцепился в мои руки и прижал их к полу. Я, оказавшись раздавленной его весом, уже не могла ни шевелиться, ни отбиваться, когда он раздвинул коленями мои ноги и начал возиться с моими брюками.
