Кингсли был у нее в долгу. Она куда-то сбежала, он не знал куда, но предположил, что она выбрала место, где чувствовала себя в безопасности. Какое право он имел забирать ее оттуда, если там она и хотела быть? Но он сделает это, и сделает ради Сорена, и потому, что она стала такой частью его жизни, что он не мог себе представить, как проснется еще одним утром и обнаружит, что ее нет.
Если Кингсли сейчас вернется в особняк, он обзвонит всех своих знакомых и найдет ее. Сорен будет сидеть там и ждать, надеясь, что Кингсли найдет ее.
Но.
Но если он не вернется в свой особняк...
Кингсли вытащил из кармана пиджака мобильный телефон и набрал номер.
- Молчи и слушай, - сказал Кингсли, прежде чем его ассистентка успела что-то ответить.
Тишина была ее ответом. Хорошо.
- Отвечай на следующие вопросы только да или нет. Поняла? - спросил Кингсли.
- Да, - ответила Каллиопа. Ее голос был спокойным и сдержанным. Она ничего не выдала. Он хорошо ее обучил.
- Он там?
- Нет.
- Нет? - Повторил Кингсли. - Хорошо. Теперь можешь говорить. Он сказал тебе, куда пошел?
- Нет, - ответила Каллиопа. - Он просил передать вам, что у него есть идея, где она может быть. Потом он сел на мотоцикл и уехал.
Кингсли нахмурился и прислонился спиной к ячейкам.
- Он не вернет ее, - ответил Кингсли.
- Значит, ты найдешь ее?
Кингсли не ответил. Он должен был принять решение. Каллиопа сделала это за него.
- Она бы не ушла от него не будь на то веской причины, верно? - спросила она. - Она не бросила бы его без крайней необходимости. Я знаю ее. Знаю, как сильно она его любит.
- Как и я, - ответил Кингли.
- Он сделал ей больно? Например, в плохом смысле? - спросила Каллиопа, ее голос был полон страха и замешательства. Кингсли мог ей только посочувствовать.
Кинг не ответил.
- Кинг?
Он должен был принять решение. И сделал это сейчас.
- Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.
- Что угодно, - ответила она.
- Нужно, чтобы ты переехала в особняк. Кто-то должен позаботиться о собаках. Ты можешь сделать это ради меня?
- Я и так практически тут живу. Папа будет не в восторге, но мне уже есть восемнадцать. Он мало что может сделать с этим. Конечно. Все, что нужно.
- Ты можешь занять любую комнату, кроме моей и ее. В нижнем ящике моего стола лежат десять тысяч наличными. Комбинация...
- Я знаю код.
- Откуда?
- Ты нанял меня, потому что я та девушка, которая знает коды, помнишь?
- Верно. - Он почти усмехнулся. Он действительно знал, как выбрать себе помощника.
- Закрой дом. Запри его. Отмени все вечеринки. Отмени все, даже газету.
- Ты куда-то собираешься? - спросила она.
- Да. Я должен уехать из страны. Не говори ему, что я делаю. Я не скажу тебе, куда я направляюсь, так что тебе не придется лгать, когда он спросит. Правда в том, что я не знаю, куда еду, и даже не знаю, когда вернусь. Но ты со всем справишься в мое отсутствие. Ведь так?
- Да, справлюсь, - ответила она. На этот раз он услышал в ее голосе напряженную нотку страха. Но она была умна и сообразительна. Так же ей едва было восемнадцать, но он бы не нанял ее, если бы не доверял ей.
- Я уезжаю. Позвоню, когда смогу. Меня не будет неделю или две. Но все в порядке. Ты веришь?
Каллиопа ответила.
- Нет.
Он слишком сильно заботился о ней, чтобы заставить ее поверить в эту ложь.
- Я тоже, - ответил он. - Будь хорошей девочкой. Я позвоню, когда смогу. Позаботься о детях.
- Я буду гулять с ними каждый день, - ответила она. - И все время гладить их.
- Merci.
- Возвращайся поскорей.
Кингсли завершил звонок и убрал телефон.
Он снова выудил из кармана ключи. И вернулся к ячейкам. Под одной из них, которая предназначалась для Элли, была еще одна ячейка. Он открыл ее, достал кожаную сумку и проверил наличие паспорта и денег.
- Ради тебя Элли, - сказал он себе, вышел из автовокзала на Сорок вторую Стрит. - Я делаю это ради тебя. Не так ли?
Он поймал такси и приказал водителю отвезти его в аэропорт.
Что ж, самое время ему осуществить свою давнюю мечту. В конце концов, его мечта стать отцом умерла. Но у него были и другие мечты, мечты о том, чтобы увидеть те части мира, которые он еще не видел. Если он не уедет сейчас, то уедет ли вообще?
- Какой терминал? - спросил водитель с карибским акцентом.
- Не знаю.
- Вы не знаете? - повторил водитель.
Кингсли наклонился вперед.
- Если бы у вас были все деньги мира и вы могли использовать их, чтобы поехать куда хочется, куда бы вы поехали?
- Все деньги, сэр? - спросил водитель. - Я бы поездил повсюду.
- Повсюду.
- Повсюду, - повторил водитель. - А потом вернулся домой.
- А где ваш дом? - спросил Кингсли. Акцент был словно музыка в его ушах, французский, но не французский, теплый, словно белый песок под солнцем.
- Гаити, сэр, - ответил водитель.
Гаити. Что ж, Кингсли всегда хотел посетить Гаити. Тропический остров, долгая история с Францией. Может быть, он туда и поедет. Или сделает, как сказал водитель. Может, поездит повсюду. Он уедет сегодня и отправится путешествовать по миру. У Элли будет на одного человека меньше поводов для бегства, на одного человека меньше поводов для страха.
И если Сорен хотел так сильно вернуть свою Малышку...
Ублюдок может сделать это самостоятельно.
Глава 6
Северная часть штата Нью-Йорк
В последние минуты перед полуночью Элли приехала в Аббатство Сестер Святой Моники. Оно стояло перед ней, двухсотлетнее каменное здание, возвышающееся на три этажа из темно-зеленой травы. Прожекторы освещали высокие серые стены и мощенную булыжником дорожку, которая вела от извилистой подъездной дорожки к массивной деревянной парадной двери. Она знала об этом аббатстве больше, чем положено любой мирянке. Если кратко, она жила с матерью после окончания колледжа в надежде восстановить их разрушенные отношения. Ее мать разрешила ей переехать сюда по неизвестным причинам. Возможно, она питала те же самые надежды. Примирение, в конце концов, было для католиков таинством.
В первый же день под крышей матери Элли нашла белую папку с аббревиатурой ССМ. С и М Элли поняла. Но нет, это был ССМ - Сестры Святой Моники. Это место было для нее чужой страной. Вскоре она узнала, что мать всерьез решила воплотить подростковую мечту стать монахиней, мечту, которая сошла на нет после однодневной интрижки с парнем постарше, которая закончилась беременностью, свадьбой по залету и быстрым разводом вскоре после этого.
А теперь Уильям "Билли" Шрайбер был мертв и похоронен, и никто не скорбел по нему. Элли была уже взрослой. И Маргарет Кол была сестрой Мэри Джон из Ордена Сестер Святой Моники, небольшого ордена, состоявшего из пяти аббатств по всему миру, в общей сложности насчитывавшего менее пятисот женщин. Их предназначение, согласно литературе, которую читала Элли, состояла в том, чтобы служить Христу как истинные невесты - с любовью и преданностью, и непрестанно молиться за его церковь, пока она не обретет спасение, как Святая. Моника, мать святого Августина, непрестанно молилась о спасении своего сына.
Ночной воздух был все еще теплым из-за дневной жары, но Элли надела черную куртку, которую нашла в сумке. Она понятия не имела, что надеть, чтобы это было уместно в монастыре, но догадывалась, что чем меньше она будет выставлять напоказ свою кожу, тем лучше. Под курткой была обычная белая футболка и темные джинсы. По крайней мере, в своей черно-белой одежде она не выделялась среди сестер в их черно-белых одеяниях.
Она припарковала машину на заправке в миле от монастыря, и прошла остаток пути. Машина будет стоять, стоять и стоять, пока владелец не позвонит в полицию и не сообщит о ней. Полиция проверит приметы и позвонит Дэниелу, который, скорее всего, скажет, что одолжил машину другу, который забыл, где припарковал ее. Полиция будет сомневаться, но скажет "нет проблем", повестит трубку и Дэниел заберет свою машину.
