Затем, покачав головой, он вспомнил о своем положении.
- Помочь тебе отнять у меня свободу и совершить преступление? Черт возьми, нет! Если я подделаю банковские документы, то получу такой же тюремный срок, как и твой брат. Ты ненормальная, если думаешь, что я позволю тебе заставить меня совершить глупость и нарушить закон. Вот, что я скажу тебе, милая: Ни. За. Что!
С умоляющим выражением на лице Керри подошла ближе. Господи, она так хорошо пахла: солнцем, морем и ванилью.
Проклятие, он похищен сумасшедшей, а его либидо сейчас думает только о том, как сладко она пахнет? Как глубоко в дерьмо он окунулся на этот раз?
Думай, приказал он себе. Как ему выбраться отсюда? Рейф оглядел комнату и не увидел никакого оружия в поле зрения. Он быстро окинул взглядом соблазнительную фигуру Керри и убедился, что она ничего не прячет под одеждой. Он стиснул зубы. По крайней мере, она не врала, что не причинит ему никакого вреда. Кроме того, по ее словам он был без сознания тридцать шесть часов. У нее было предостаточно времени, чтобы задушить его, вырезать органы или сделать с ним что угодно. Это имело смысл, она и правда придумала этот сумасшедший план, чтобы заручиться его помощью, а не укокошить его. Возможно, чтобы вырваться на свободу, ему просто нужно подыграть ей. Конечно, попытка наброситься на нее была не самой гениальной идеей.
- Я прошу тебя не подделывать документы, а просто их посмотреть. Если этого не сделать, мой брат сядет в тюрьму. Он единственный член моей семьи, и я люблю его. Я в долгу перед ним, ведь он заменил мне родителей.
Рейф хотел оборвать ее пламенную речь, но на глазах Керри выступили слезы. Ее подбородок задрожал, когда она попыталась бороться с ними. Он бы мог ей сказать много чего, но она выглядела по-настоящему расстроенной. Поэтому он проглотил язвительный комментарий и попытался сообразить, как использовать ее проблемы против нее же.
Комнату наполнило неловкое молчание. Ее взгляд был полон мольбы о помощи.
- Ты слушаешь? Как я поняла, слух не является одной из твоих сильных сторон. Если ты не хочешь понимать меня, то просто поверь в то, что Марк никогда бы не стал обворовывать банк. Он любил свою работу.
Она что, отчитывала его? Она не могла связать и двух слов и считала его виновным в этом?
- Прости, что не верю в невиновность брата своей похитительницы!
- Неужели тебе так обязательно на меня орать? Я знаю, ты злишься, и я не виню тебя, - она покачала головой, сожаление и злость одновременно были написаны на ее лице, - но крик не поможет.
- Думаешь, я должен быть спокоен, учитывая тот факт, что ты пытаешься испортить мне жизнь и профессиональную репутацию, - он попытался развести руки в стороны, - не говоря уже о том, что ты меня удерживаешь в этом коттедже, как какого-то сумасшедшего, пускающего слюни.
Покраснев, Керри, смотрела на него широко раскрытыми глазами. Что с ней случилось? Мгновение спустя он понял, что в пылу разговора уронил простыню. Не мешало бы прикрыться, ведь его нагота, очевидно, вызывает у нее чувство дискомфорта, но…он забил на это.
Склонив голову, он улыбнулся.
- Или ты Госпожа, а я твоя новая игрушка? Ты специально надела на меня наручники, чтобы рассмотреть во всей красе…
На ее щеках вспыхнул гневный румянец, и она отвернулась.
- У тебя стояк. Поговорим, когда ты успокоишься. Если тебе все еще нужно в ванную, то эта дверь ведет туда, - она указала на дверной проем в двух футах справа от нее, - там есть зубная щетка и туалетные принадлежности. Твои наручники позволят тебе пройти около десяти футов - более чем достаточно, чтобы оказаться в ванной.
Проклятье, он хотел выяснить все, что нужно и только потом закончить разговор, но матушка-природа не хотела ждать ни минуты.
Впрочем, как и Керри, которая вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
****
В комнате не было ни часов, ни книг, ни телевизора. Не было даже радио. Проклятье, и компьютера тоже нет. У Рейфа всегда был бесперебойный доступ к электронной почте еще со времен старшей школы. Температура в Аду снижалась быстрее, чем здесь бежало время. Прошло несколько часов. Он знал это, потому что солнце уже погружалось в океан, на который выходили окна его маленькой комнаты. В этой хрупкой тишине небольшого логова Доминатрикс Керри ему оставалось только думать. И его мысли были безрадостны.
Вскочив с кровати, он подошел к окну, не обращая внимания на качающиеся на ветру пальмы, белый песок и шепот океана. Он открыл ставни, впуская в комнату слабые лучи заходящего солнца. Он не сможет освободиться от наручников без кусачек и разводного ключа.
Он уже сделал все, что позволяли его цепи: воспользовался душем, осмотрел спальню и смежную гостиную. Он даже попробовал попасть в длинный коридор, но длины цепей хватило до шкафа, в котором, он мог поспорить, лежала его одежда. Рейф предположил, что Керри была где-то вне пределов его досягаемости, все такая же сексуальная, молчаливая и избегающая его. Не то, чтобы это имело для него значение. Ее интерес к нему был не более чем притворством.
Жаль, что Рейф не мог сказать то же самое про себя. Несмотря на гнев, его бросало в дрожь каждый раз, стоило этой маленькой преступнице приблизиться к нему на расстояние четырех футов. Это было выше его сил, и он не мог отрицать, что она заставляла его пылать.
- Керри?
Тишина. От девушки исходил почти осязаемый холод, с каждым дуновением превращающий его в ледяную глыбу.
Обычно ему нравилась тишина. Он жил один и часто работал в одиночестве. Он наслаждался этим уединением. Но молчание Керри выходило за рамки нерадушного приема. От нее веяло холодом больше, чем от промерзших глубин Северного полюса. Даже кладбище казалось более обитаемым местом, чем это. Проклятье, неужели эта женщина бросила его здесь одного, чтобы он умер от скуки?
- Керри! - крикнул он.
Опять тишина. Рейф выругался. Эта женщина, обидевшись, становилась упрямой как мул. Но он понял, что она здесь, услышав обрывки ее тихого разговора по телефону и шорохи на кухне.
- Проклятье, женщина! Это просто глупо. Я должен вернуться на работу!
Но ответом ему была тишина. Возможно, прошел час, а может всего три минуты. Судя по всему, ее не интересовало его мнение и беспокойство.
Рейф плюхнулся на кровать. И что теперь? Она ясно дала понять, что не будет разговаривать с ним снова до тех пор, пока он не перестанет кричать и не выслушает ее бессмысленное предложение помочь ее брату, который, вероятно, был невинен точно так же, как и Аль Капоне.
Люди бывают безрассудными и неуравновешенными. Вот почему он предпочитал компьютеры. Если машины начинали барахлить, то это либо можно было исправить, либо не обращать внимания. С людьми… все по-другому. Они становились все надоедливее и надоедливее.
