— Вы не сказали, что будете не один, — говорила женщина.
— Обстоятельства изменились. — Джесси узнала голос, это был голос мужчины, пришедшего за ней в тюрьму. Она до сих пор не знала его имени. — Вам не о чем беспокоиться, я оплачу все сполна.
Джесси едва сдерживала любопытство. Разорванной сорочкой она обернула свою нагую грудь, подвязала ее узлом, а лишние складки материи зажала под мышкой. Затем приоткрыла дверь и стала подглядывать. Ее спутник сидел за столом в гораздо более просторной комнате, жилое пространство которой говорило о том, что это наверняка гостиная. В комнате стояли стол и стулья и уютное кресло с широкими подлокотниками, переходящими в спинку, возле уютно потрескивающего камина. Рядом лежала большая стопка торфяных брикетов для топки. Через дверной проем прямо напротив она увидела еще одну комнату, очевидно спальню. У дальней стены стояла большая, комфортная на вид кровать, наполовину прикрытая тяжелым балдахином. Около нее Джесси заметила дорожный сундук с массивным замком и ключами. Сейчас крышка его была откинута, и, вытянув шею, она сумела разглядеть внутри груды одежды и каких-то бумаг.
Женщина, с которой разговаривал ее спаситель, держала в руках поднос с едой, что привлекло внимание Джесси, так как уже два дня она ничего не ела.
— Как я уже подчеркивал, когда намеревался снять у вас жилье, — продолжал он, — я хотел бы, чтобы мои дела не покидали стен этих комнат. Это по-прежнему имеет первостепенное значение.
Джесси поймала себя на мысли, что он необыкновенно красив сейчас, с мокрыми волосами и чисто выбритым лицом, в расстегнутой рубашке, которая обнажала его широкую мужественную грудь.
— Можете положиться на меня, мистер Рэмзи, — ответила женщина.
«Так, значит, его имя Рэмзи», — отметила Джесси, сделала шаг в просторную комнату и громко зевнула, обнаружив свое присутствие.
— А вот и Джесси. — Мистера Рэмзи позабавило неожиданное появление Джессики, так же как и ее небрежное одеяние.
Женщина осуждающе посмотрела в ее сторону. Это была зрелая дама, которая носила платье грязно-коричневого цвета, фартук и чепец на голове.
— Это хозяйка питейного заведения здесь, в гостинице «Дровер», миссис Мур. А это Джесси — моя… кузина, и она будет жить здесь со мной, как минимум ближайшие несколько дней. Она находится на моем попечении.
Джесси слушала объяснения Грегора, и ее чрезвычайно развеселило то, как внезапно она поднялась в статусе. Учитывая, что она теперь кузина человека с неплохим состоянием, к ней наверняка будут относиться с должным уважением. Кроме того, может быть, и само дело не будет таким уж долгим и утомительным.
Хозяйка осмотрела Джесси с ног до головы и, наконец, поставила поднос на стол. Теперь она готова была уйти, как будто удовлетворенная объяснением мистера Рэмзи.
— Ах да, — добавил он, — вы могли бы распорядиться, чтобы нам принесли еще горячей воды? Кузине пришлось преодолеть долгое и изнурительное путешествие.
Воды? Джесси заметно вздрогнула.
Хозяйка бросила на нее двусмысленный взгляд, затем кивнула и удалилась.
— А что, если я не хочу принимать горячую ванну? — спросила Джесси, как только женщина вышла. Дух бунтарства зачастую не давал ей покоя, а в сложившихся обстоятельствах он особенно обострился.
— Тебе придется это сделать, и ты еще останешься благодарна.
— Но в воде может быть какая-нибудь зараза. — До нее дошел аромат еды, и она подошла к столу.
— Может. Но тебе придется рискнуть, так же как я пошел на риск с тобой. — Ироничная улыбка скользнула по его лицу. — Единственное, в чем я уверен, так это то, что хочу как следует рассмотреть женщину, которую выкупил, а для этого необходимо избавиться по крайней мере от нескольких слоев грязи.
Джесси сердито насупилась, но тут же заметила на подносе тарелку пресных лепешек и облизнулась в предвкушении. На подносе стояла еще и чашка бульона.
— Садись, — приказал он, — и ешь.
Она подтащила к столу второй стул и взяла лепешку. Она была еще теплой, и Джесси с жадностью набросилась на нее, затем придвинула к себе чашку с бульоном и потянулась за ложкой. Бульон был очень вкусным, к тому же в нем плавали довольно крупные кусочки баранины. Желудок Джесси откликнулся благодарным урчанием.
Какое-то мгновение мистер Рэмзи наблюдал, как она ест. Его занимали ее грубоватые, неуклюжие манеры. Возможно, она казалась ему простой и недалекой девицей, которая нуждалась в жалости и заботе. Он упоминал какое-то обучение. Это вызвало у Джесси раздражение. Соблазнению мужчин ее не требовалось учить. Впрочем, она полагала, что если он собирался оплачивать время пребывания с ним, то она просто поправит или остановит его в нужный момент.
Он сосредоточился на кипе бумаг, что держал в руках. Джесси же, пользуясь возможностью, разглядывала его из-под опущенных ресниц. Нахмурившись и сдвинув брови, он выглядел еще более мрачно и угрожающе, чем прежде, а шрам, что тянулся от скулы до самого рта, казался пугающим в утреннем освещении. Это была ужасная, безобразная рана. Ей было интересно, где он получил ее. И что стало с человеком, нанесшим ее?
Она знала своего покровителя еще не слишком хорошо, но готова была поспорить, что тот человек дорого заплатил за этот шрам. Возможно даже, собственной жизнью.
— Мне уже гораздо лучше, сэр, — сказала она, завершая трапезу, — ведь теперь я ваша кузина.
— Ты бы предпочла, чтобы я рассказал, что ты шлюха, которая находится в розыске по обвинению в колдовстве? — Он смерил ее пренебрежительным, осуждающим взглядом. — Уверен, она бы приняла тебя с распростертыми объятиями, если бы я рассказал ей всю правду.
Джесси пожала плечами. Его замечание обидело ее, но исключительно потому, что он так откровенно не хотел говорить с ней. Все остальное было чистой правдой, и у нее не было причины обижаться.
— Постояльцы, приводящие в свои номера шлюх, — не такая уж редкость, поверьте мне. — Джесси невесело усмехнулась. — Если только хозяин гостиницы не настолько набожен, что отбирает постояльцев по принципу их высокой нравственности, чего, судя по всему, эта женщина позволить себе не может.
— Это было сказано для моей, так же как, впрочем, и твоей безопасности. Мое дело должно остаться в тайне. — Рэмзи сложил бумаги на столе. Он говорил угрюмо и неприветливо, а то, как смотрел на нее, свидетельствовало о том, что он отнюдь не рад ее присутствию и даже голосу.
Это ужасно раздражало ее, особенно после того, как он сам заставил ее приехать сюда. Она отодвинула чашку и посмотрела на него испепеляющим взглядом.
