Конечно, бывший лорд Волдеморт и сам вовсе не невинная овечка. Гарри не склонен был его идеализировать, но и демонизировать тоже. Реддлу пришлось многое пережить. С рождения сталкиваясь лишь с самыми неприглядными сторонами жизни, все хорошее вырывая с боем, он и не мог вырасти другим. Или сломался бы, или вот стал тем, кем стал. Жестким, расчетливым, амбициозным. Но при этом талантливым и невероятно умным.
Возможно, история повернулась бы совсем по-другому, не наткнись Том на информацию о крестражах. Но прошлое не знает сослагательного наклонения. Нужно исходить из нынешних обстоятельств. И лучше поскорее найти оставшиеся осколки души Реддла. Гарри очень хотелось сделать отца счастливым! Да и Тома тоже, к чему лукавить. Парень почему-то чувствовал родство с бывшим Темным Лордом. И дело даже не в схожих судьбах.
В это лето Малфой-старший занимался не только обучением юного лорда Поттера, но и развил бурную деятельность в министерстве, всячески препятствуя тому, чтобы события в Хогвартсе забылись или были спущены тормозах. К счастью, министр, кресло под которым ощутимо зашаталось после происшествия с Барти Краучем, полностью поддерживал Люциуса.
В результате министерство направило в Хогвартс инспектора под видом учителя защиты от темных искусств. Эта ответственная роль досталась первому заместителю министра — Долорес Амбридж. Женщина весьма специфической внешности, и еще более специфических талантов.
К счастью, Гарри об этом узнал заранее и был готов. Так же, он узнал, что среди магов все лето ходили слухи о возвращении Того-кого-нельзя-называть. Люциус готов был поклясться, что их распускал сам Дамблдор. Косвенным подтверждением этого факта стало то, что старик тоже перешел к активным действиям. Сначала Снейп, а потом и Блэк поведали Грейбеку, что Альбус созывает «старую компанию».
Конечно, это не скрывали и от Поттера, и он первый задал вопрос, который упустили взрослые:
— А откуда директор вообще взял про возрождение Темного Лорда? Ведь если бы это было так, то разве у вас, лорд Малфой, и у вас, мистер Снейп, не появились бы темные метки?
В гостиной, где происходил этот разговор, немедленно повисла тишина, которую нарушил Фенрир, усмехнувшись:
— Коул посмекалистее нас будет! А ведь верно, руки-то у вас чистые!
— Мы-то об этом знаем, — согласился Северус. — Вот только Дамблдор под любую свою мысль может теорию подвести. Например, сейчас он заявляет, что Темный Лорд возродился в другом теле, то есть от прежнего осталась только часть души, поэтому возможно, он еще не может связаться со своими последователями, или он нашел способ скрыть у них свой собственный знак.
«Директор недалек от истины, — подумал Гарри, — Вот только пока никому об этом знать не нужно». Вслух же он спросил:
— И этому верят?
— К сожалению, директор может быть очень убедительным, — фыркнул Снейп.
— Даже слишком, — согласился Малфой-старший.
— А если он пользуется каким-то заклятьем или артефактом? — Поттера сегодня как прорвало на умные вопросы.
— Не исключено, — согласился Северус. — Но это «что-то» должно быть в высшей степени уникальным, иначе его бы обнаружили если не в школе, то в министерстве. При заседаниях Визенгамота проверяют не только волшебные палочки, но и самих магов.
— Тут есть, над чем подумать, — протянул Грейбек, потирая подбородок. — Нужно знать, что затеял старик, чтобы быть готовыми. Нутром чую, что Коула он так просто не оставит. Конечно, после того, как лорд Поттер вступил в права, влиять на него очень и очень сложно, а Дамблдор об этом не знает, но недооценивать противника — последнее дело.
— Согласен. Ты предлагаешь что-то конкретное? — спросил Люциус.
— Кое-какие идеи имеются. Сириус, говоришь, Альбус обращался к тебе с просьбой открыть для ордена твой дом?
— Да. Скажем, очень настаивал на этом.
— Еще бы! — хохотнул Малфой. — Дом древнего рода защищен от всех и вся.
— Предлагаю дать им допуск, ограниченный. Скажешь, что будешь открывать дом всей честной компании только для встреч, о которых тебе необходимо сообщить заранее. Тебя-то тогда на заседание точно допустят, плюс там еще Северус будет. Понаблюдаете вместе. А в качестве бонуса я отправлю к вам Коула. Мальчик решил погостить несколько дней у крестного. Что тут такого?
— Стоит ли Гарри втягивать в это? — с сомнением покачал головой Блэк.
— Его и так уже втянули дальше некуда, — отрезал Грейбек. — Чем больше узнает противника, тем лучше. И не стоит забывать: Коул может учуять то, что пропустите вы с Северусом. Не забывайте, он оборотень.
От этих слов отца у Поттера на душе стало очень тепло. Его ценят, а не считают, что просто нужно оберегать от всего и всех, как неразумное дитя.
— Но там будет Люпин, — счел нужным предупредить Сириус.
— Не страшно, — усмехнулся Гарри. — Если он сам не полезет ко мне с доминирующей позицией, то ничего не будет.
— Точно? — подозрительно спросил крестный.
— Волки не грызутся между собой постоянно, а только придерживаются иерархии, — возразил Грейбек. — А Люпин… Если он и дальше будет вести себя подобным образом, то рано или поздно плохо кончит. И вовсе не обязательно от руки Коула.
— Ремус всегда казался мне очень тихим, ну, когда он не зверь.
— Мы уже говорили с тобой по этому поводу, Сириус. Такие, как он, угроза для нас. А вот Коул разумный парень, и на рожон не полезет.
— Об этом я и сам знаю, — улыбнулся Блэк. — Видимо, характером в Лили пошел. Что ж, ладно, я согласен на этот план.
— Вот и отлично.
Они обсудили все возможные детали предстоящего «розыгрыша», и крестный отбыл «радовать» директора. На следующий день стало понятно, что наживка заглочена. В ближайшую субботу Гарри отбыл в дом на площадь Гримо.
Стоит отметить, что парень, действительно, начал взрослеть гораздо быстрее сверстников. Сказывалась вторая суть. Его волк почти достиг размеров взрослого, кои оказались весьма внушительными. Еще чуть-чуть — и он сравняется со звериной ипостасью своего приемного родителя. Правда, телосложение худощавое — мышцы еще не поспели за ростом. Худоба сохранялась и в человеческом облике. Юноша тянулся вверх, как подсолнух к солнцу, правда, не питал иллюзий по этому поводу. Вряд ли его рост будет намного выше среднего — тут от наследственности никуда не денешься. Но благодаря тренировкам и личным особенностям болезненно-тощим Гарри не выглядел. Под кожей крепкими узлами перекатывались мышцы молодого мужчины, а не подростка. К счастью, голым перед сверстниками он особо не мелькал, и это оставалось незамеченным. При этом в парне не наблюдалось ни капли неуклюжести. Скрыть звериную грацию было гораздо сложнее.
