— Я чувствую себя так, будто бросил ее.
— Она больше не одинока.
— И это хорошо.
Повисла пауза. — И тем не менее, ты хочешь увидеть ее?
Дариус кивнул.
Дева-Летописица отошла к стайке птиц, которые выводили веселые трели, сидя на белом дереве, усыпанном белыми цветами.
— Каково твое желание, принсепс? Ты добиваешься разрешения, чтобы посетить ее? Что-то мимолетное? В ее снах?
— Если это не является оскорблением, — он старался, чтобы его слова звучали официально, потому что она была достойна почтительного отношения. И потому, что надеялся — это склонит ее на его сторону.
Одежды всколыхнулись, и из-под них появилась сияющая рука. Одна из птичек — синица — прыгнула к ней на палец.
— Ты был убит бесчестным способом, — сказала она, поглаживая грудку крошечной птички. — Кроме того, ты верно служил расе на протяжении столетий. Ты был благородным принцепсом и прекрасным воином.
— То, что я угодил Вам своими поступками, является для меня самой лучшей наградой.
— Несомненно, — она тихонько свистнула птичке. Птица, в свою очередь, прочирикала что-то, будто бы отвечая. — Что ты скажешь, принцепс, если я предложу тебе больше, чем ты просишь?
Сердце Дариуса забилось быстрее. — Я скажу «да».
— Не зная, что я хочу предложить? Или какой жертвы это потребует?
— Я доверяю Вам.
— И почему ты не король? — спросила она с легкой иронией, отпуская птицу. Богиня посмотрела на него в упор. — Вот что я предлагаю. Возможность прожить жизнь заново. Встречу с твоей дочерью. Шанс снова вступить в борьбу.
— Дева-Летописица… — он вновь опустился на колени. — Я согласен, хотя и сознаю, что не заслуживаю такой милости.
— Я не приму от тебя этот ответ. Вот чем ты пожертвуешь. У тебя не будет никаких осознанных воспоминаний о ней. Ты не будешь тем, кто ты сейчас. И я потребую взамен как жертвенный символ одну из твоих способностей.
Дариус не знал, что означает последняя фраза, но не собирался спрашивать.
— Я согласен.
— Ты уверен? Тебе не нужно время, чтобы обдумать все еще раз?
— Благодарю Вас, Дева-Летописица. Но мой выбор сделан.
— Да будет так.
Она подошла к нему, и из-под черного одеяния показалась сияющая рука. В тот же момент покров, закрывающий ее лицо, начал сам собой приподниматься. Свет был настолько слепящим, что Дариус даже не мог рассмотреть черты ее лица.
Когда богиня обхватила его подбородок и затылок, вампир затрепетал перед лицом ее силы. Она могла бы уничтожить его, если бы это вдруг взбрело ей в голову.
— Я дарую тебе новую жизнь, Дариус, сын Марклона. Возможно, ты найдешь то, что ищешь, в этом воплощении.
Она прижалась к его губам, и вампир почувствовал такой же шок, как в момент смерти. Весь этот молекулярный взрыв, как будто его тело растворилось в воздухе, а душа вырвалась на свободу и воспарила.
Глава 55Мистер Икс открыл глаза и увидел перед собой несколько размытых, неясных вертикальных линий. Решетки?
Нет, это были ножки стульев.
И сейчас он валялся животом вниз на твердом сосновом полу, под столом.
Когда он оторвал подбородок от пола, перед глазами в очередной раз все поплыло. «Черт, до чего же болит голова. Такое чувство, что ее раскроили надвое», пронеслось в его сознании.
И тут в его памяти всплыло все случившееся: как он дрался со Слепым Королем, как женщина ударила его чем-то тяжелым по голове. Его падение.
Припомнил, что, пока Слепой Король пытался остаться в сознании после полученных ран, а женщина была сосредоточена лишь на своем мужчине, он смог отползти к минивэну. Отъехав за пределы города, к горам на самой границе Колдвелла, мистер Икс каким-то чудом смог найти свою хижину и с трудом забраться внутрь прежде, чем потерял сознание.
Только богу было известно, сколько он так пролежал.
Маленькие окна в бревенчатых стенах пропускали лучи наступающего рассвета. Неужели наступило следующее утро? Отчего-то мистер Икс сомневался в этом. Казалось, он потерял не одни сутки.
Осторожно пошевелив рукой, он коснулся затылка. Рана была еще свежей, но уже затягивалась.
Собрав все силы, что в нем имелись, ему удалось приподняться и облокотиться о стол. В таком положении он действительно почувствовал себя немного лучше.
Ему повезло. Серьезные удары и ранения могут навсегда вывести лессера из строя. Не убить, а сделать больше неспособным сражаться. За прошедшие десятилетия мистер Икс не раз встречал членов Общества, мечущихся из одного укрытия в другое, медленно загнивающих от своей беспомощности вернуть былую форму. Они все были слишком слабы, чтобы убить себя, и тем самым обрести желанное забвение.
Мистер Икс посмотрел на свои руки, перепачканные уже засохшей кровью Слепого Короля и землей с пола сарая.
Нет, он не жалел о своем побеге. Порой лучшее, что может сделать лидер — это удалиться с места сражения.
Когда потери слишком велики, а проигрыш почти осязаем, самый разумный маневр — это отступить и выбрать другой день для схватки.
Мистер Икс уронил руки. Похоже, ему понадобится больше времени, чтобы восстановиться, но за это время он не должен потерять власти над своими людьми. Отсутствие сильного лидера было весьма опасно для Общества. Особенно для Старшего лессера.
Вдруг дверь хижины распахнулась настежь. Мистер Икс поднял взгляд, не представляя, как сможет себя защитить. Он не успел сообразить, что время близилось к рассвету, поэтому «гость» никак не мог оказаться вампиром.
То, что он увидел в дверном проеме, заставило его черную кровь застыть в жилах.
Омега.
— Я пришел помочь тебе восстановиться, — сказало оно с улыбкой.
Когда дверь за ним захлопнулась, по телу мистера Икса пробежала дрожь.
Помощь Омеги страшила больше, чем любой смертный приговор…
Эпилог— Особняк возле Гробницы. Говорю вам, вот куда нам следует отправиться, — сказал Тор, накалывая кусок ростбифа с серебряного подноса, который протянул ему Фритц.
— Спасибо, дружище.
Бет посмотрела на Рофа, вспоминая месяц, прошедший после его ранения. Сейчас он был полностью здоров и полон сил, вернув свой прежний устрашающий вид, а вместе с ними и заносчивость. Вновь превратившись в того любящего, невозможного и неотразимого мужчину.
Откинувшись на стуле, стоящем во главе стола, он, взяв ее за руку, стал поглаживать ладонь большим пальцем.
Бет одарила его нежной улыбкой.
Пока он восстанавливал силы и залечивал раны, они жили в особняке ее отца, строя планы на будущее. И каждый вечер братство собиралось у них на ужин. От такого количества гостей Фритц пребывал на седьмом небе от счастья.
