— Люблю тебя до сумасшествия! — выдохнул моё имя и взяв меня за волосы, запрокинул свою голову назад.
Он тяжело дышал, я же наслаждалась своей властью над ним, той, которая заставляла его выдыхать из горла очередной, низкий стон. Улыбнувшись ему, несколько раз провела языком по всей длине подрагивающего ствола и снова захватила в плен своим ртом почти взорвавшийся, разгоряченный пенис. Принялась ласкать, чувствуя, как его длинные пальцы зарываются мне в волосы. Наши желания нарастали с каждым мгновением, доводя меня и его почти до непереносимого удовольствия.
— О боже, девочка моя, ты сведёшь меня с ума! Я сейчас на грани... У меня сердце не выдержит этой пытки...
Я не поверила услышанному, моя неопытность в этом тонком деле не могла сводить с ума опытного мужчину, заставляя от удовольствия хрипло стонать и просить ещё, соглашаясь с тем, что я вытворяла с ним.
На минуту выпустила мужскую плоть изо рта и нежным взглядом посмотрела на Валентина, облизнув губы кончиком языка. Я видела, как он проследил за его движением. Любимый, резко опустившись на колени, поцеловал меня со всей страстью, жадно втягивая в свой рот мои губы, кусая их, энергично посасывая каждую из них. Поднял меня дрожащую от возбуждения на руки и нежно опустил на кровать.
Сняв бережно мои трусики, продолжал неистово целовать, возвышаясь надо мной. Я тихо простонала и обвила его шею руками. Поглощённый безумной страстью, осыпал моё лицо нежными поцелуями, прикасаясь ко лбу, щекам и векам, а потом припал ртом к бешено бьющейся жилке у самых ключиц. Мурашки снова атаковали моё тело. Оно уже не просто горело, а пылало жарким огнём, желало слиться с ним, соприкоснуться, почувствовать каждую ароматную клеточку.
— Ты заслуживаешь звание почётного жеребца! Взял снова всё под свой контроль!.. А-аах...
Он только ухмыльнулся и принялся покрывать грудь влажными поцелуями. Его губы спускались всё ниже и ниже, и когда он прикоснулся к моему лону, его язык стал медленно ласкать мои бархатные лепестки, проникая в тесную расщелину, касаясь затвердевшего узелка. Я застонала. Блаженство превратилось в сладостную пытку.
— Моя сладкая девочка... — слизывая влагу, прошептал между ног, обжигая горячим дыханием то место, в котором пульсация доводила до безумия.
— Аах, Валентииин…— прерывистым голосом прошептала в ответ и взмолилась, не в силах терпеть больше эту сладкую пытку. — Пожалуйста...
— Кто-то хотел командовать...— и снова его губы обхватили мой болезненный клитор и язык медленно ласкал его, доводя до умопомрачения.
— Ах.. — спина выгнулась дугой и я зажала между бёдер его голову. — просто... возьмии… меня... сейчас...
Один миг, и я почувствовала, как Валентин проникает в меня, погружаясь в сладостное, жаркое лоно. Сильно вцепившись в мои бедра, резко вонзался на всю длину, вызывая полу стоны — полу вскрики от удовольствия на грани со сладкой болью. Всхлипнув, выгнулась на встречу любимому. Он продолжал врываться все с большей силой, пока я, наконец, в беспамятстве не начала извиваться под ним.
— О, да... пожалуйста не останавливайся! Аах… — задыхаясь, шептала ему, принимая его толчки, понимая, что на бедрах от его рук останутся следы. И когда моя спина сильно выгнулась в очередной раз, на глубокое проникновение Валентина, он вышел из меня и сполз вниз, лаская разгорячённое лоно снова, шепча слова любви.
— Самая нежная... горячая девочка моя... — шептал он, проникая в меня языком. — Вкусная… Сладкая... В следующий раз я заберу тебя с собой в поездку, как свою жену, и не стану никого слушать...
Моя голова кружилась от страсти, которую дарил мне мой мужчина. Горячий, неукротимый, страстный любовник. Его сила и власть надо мной иногда пугали. Но в нем была загадка, которую хотелось разгадать. Его редкая весёлость и иногда бесшабашность манили меня всё больше и больше. Валентин вновь поднялся и страстно поцеловал меня, проникая еще глубже в тугое, влажное лоно. Ногти впились ему в спину, оставляя крошечные красные царапины. От этого он застонал, и я поймала звук чуть приоткрытыми губами. Обхватив мужской торс ногами, поднималась и опускалась в едином ритме со своим любимым. Моя страсть вырвалась на волю, взметнулась, взмыла ввысь, закружила налетевшим шквалом. И громко вскрикнув, почувствовала, как он присоединился ко мне и начал кончать.
— В последний раз я оставляю тебя одну... — шептал он мне, уставший и мокрый от пота, крепко обнимая и прижимаясь ко мне.
Улыбнувшись, я поцеловала его.
— Я принадлежу лишь тебе, и ты это знаешь...
— Знаю... — наслаждаясь видом своей женщины он улыбнулся. — Ни к кому меня так сильно не тянуло…до того, как я понял, что влюблён в тебя, Белоснежка!
