Спускаясь по лестнице, я старалась не сбиться с шага. Только чудо могло помочь мне остаться незамеченной. Через широкий дверной проём виднелся угол стола, чья-то ступня в кожаном ботинке. Однако сегодня удача была на моей стороне. Прижавшись к стене, я пробралась в узкий коридор, ведущий на задний двор, толкнула дверь и прошла по широким камням, ведущим к дороге. Только там, обувшись, пошла вдоль кромки асфальта. Мне нужно было добраться до города и начать решать свои проблемы. Сегодня я поняла, что пора начинать новую жизнь.
Спустя час я пожалела о собственной гордости. Стоило попросить у Игоря телефон и вызвать такси. А заодно и занять денег на проезд.
Нет, такого бы я сделать просто не смогла.
— Вывез, блин, — бормотала я устало.
Как назло похолодало и неожиданно с неба стали срываться большие хлопья снега. Они тут же таяли, но падая на оголенную кожу, порождали волны мурашек. Понуро я шагала по обочине, не глядя на притормаживающие автомобили. Страшно представить, за кого меня принимали проезжающие мимо. Разорванные чулки канули в лету, алое платье с белой рубашкой смотрелось провокационно, а вкупе с туфлями на высоченных каблуках… Снять бы их, но идти босой было попросту стыдно. Я и так походила на выброшенную за порог собаку, которую для начала…
— Эй, ты чего тут…
— Отвали! — огрызнулась я, не глядя на очередного насмешника.
— Так не пойдёт.
Рядом со мной оказался крепкий мужчина и, ухватив за локоть, повёл к стоявшей в нескольких метрах от нас машине.
— Пусти, — возмутилась я, вырываясь, но тут на мои плечи лёг мягкий джемпер. Ну, не может обладатель такой вещи быть недобрым. Эта мысль потонула в желании согреться, и я быстро просунула руки в рукава. Они оказались длинными, как и сама вещь, прикрывшая озябшие ягодицы.
— Прыткая, — весело отозвался незнакомец.
— Замёрзла, — пояснила я обречённо. — Можно я его не отдам?
— Давай, подвезу до города, а там ты мне вернёшь свитер. Мне его сестра вязала. Обидится.
— Как её зовут?
— Алина, — ответил он, не задумываясь, и мне пришлось поверить.
— Правда, в город отвезёшь?
— Так. Забирайся, — усадив меня в машину, он занял кресло водителя и включил обогрев. — Тебя сюда привезли силой? Обидели?
— Нет, — поспешно ответила, протягивая руки к панели с тёплым воздухом.
— Ты обиделась и решила сбежать?
— Вчера я попала в неприятности. Один парень мне помог. Привёз к себе, — я украдкой кинула взгляд на водителя: старше лет на десять-двенадцать, с проблесками седины на висках и едва заметными морщинками в уголках глаз. — Но мне нужно обратно.
— Он оказался таким никчёмным? Этот парень?
— В каком смысле?
— Ты сбежала от него полуодетая…
— Не сбежала, а ушла, — поправила я и потупилась под ироничным взглядом. — Я спала в гостевой спальне и, проснувшись, решила, что достаточно воспользовалась щедростью хозяина.
— Говорю ж, никчемный. Был бы я лет на десять моложе, и в моём доме ночью оказалась такая девушка…
Я не смогла не улыбнуться, прикрыв лицо спущенными манжетами. В компании этого человека было спокойно — так, как много месяцев назад.
— Вы разговором напоминаете моего отца.
— Ну, вот, теперь у меня точно нет ни единого шанса, — усмехнулся он добродушно. — А я уже стал строить планы, а ты перешла на "вы".
— Я даже не знаю, как вас зовут.
— Виктор. И я тебя накормлю завтраком, — машина свернула к придорожному кафе. — Здесь отличное место и подают замечательную пиццу.
— Пицца на завтрак? — в животе заурчало, и я вынуждена была признать, что идея мне по вкусу. — И кофе с пироженкой.
— Ещё чего. Станешь толстой, и тогда даже никчемный не клюнет.
— Он хороший, — возразила я и поняла, что покраснела от смущения. — Немного хамоватый, но хороший.
— Чего ж смылась-то? — мы остановились на парковке.
— Стыдно стало, — я выдохнула и толкнула дверь. — Он такой… а я… Мы из разных лиг. Это очевидно.
— Ты, это что ж, второсортной себя считаешь? — мы шли к входу, едва касаясь друг друга локтями.
Я даже запнулась, услышав такое. Хотелось ответить, что нет, но тут я вспомнила про шрамы на запястьях и поджала губы, решив промолчать.
— Хороший парень не стал бы помогать недостойной девушке. И она бы не смущалась поутру…
— Мне начинает казаться, что вы сватаете меня за него. А ведь не знаете, что он предлагал мне ночью!
— Ну, значит, он не совсем безнадёжный. Только распоследний идиот умудрился бы проигнорировать такую красотку.
Глава 16
Мы уселись у окна на потёртый удобный диванчик. Косые лучи утреннего солнца, пробирались сквозь приоткрытые жалюзи, и Виктору приходилось щуриться, отчего он казался моложе. Он не стал дожидаться официантки и направился к стойке, на ходу выуживая из кармана трезвонящий телефон. Что-то коротко ответив, мужчина сунул его обратно в джинсы и послал мне лучезарную улыбку. Чем-то она мне напомнила ту, которой меня ослепил Игорь, и я не смогла не улыбнуться в ответ.
Еду принесли через пятнадцать минут. Огромная, источающая аромат сыра и томатов, пицца оказалась настолько вкусной, что я забыла обо всём, откусывая кусочки и тщательно их пережёвывая. Наверное, со стороны смотрелось так, будто перед этой трапезой я голодала неделями. На протяжении нескольких месяцев вся еда мне казалась пресной, а сейчас…
— Люблю людей с хорошим аппетитом, — поддержал мужчина и также принялся за выпечку.
Мы обменивались довольными взглядами и беззастенчиво облизывали пальцы. Я нагло стащила маслину с его куска и демонстративно забросила её в рот.
— Совести нет совсем, — проворчал мужчина, но отложил мне ещё кружок чёрного плода на край тарелки.
— Совесть — роскошь в наше время, — подтвердила я, спустя некоторое время, откидываясь на спинку дивана. — И доступна она не всем.
— Здесь шикарный пирог с вишней. Будешь?
— Кофе бы вместить, — пожаловалась я, поглаживая живот.
— Справишься. Я в тебя верю.
На мгновенье солнце закрыла туча, и в кафе стало темнее. Я поёжилась, возвращаясь в реальность.
— Что бы ты ни сделала — всё можно исправить, — мужчина протянул руку через стол и накрыл мои пальцы. Он казался таким серьёзным, что трудно было поверить, что пару минут назад мы оба наслаждались жизнью, и друг другу улыбались.
Напитавшись поддержкой практически незнакомого человека, я освободила ладонь и пригладила волосы.
— Мне кажется, что ты попала в беду.
— Это случилось давно, — после долгого молчания призналась я.
— Тебе ведь нужна помощь?
— Только не говорите, что вы — психиатр, — горько усмехнулась я. — Второго мне не вынести.
— Настолько плохо?
— Мне повезло попасть в группу реабилитации к профессору Пранину. Говорят, он гений и однажды сделает меня полноценной.
— Мне ты не показалась больной, — мужчина нахмурился, и я передёрнула плечами, чтобы сбросить мерзкое ощущение ущербности.
— Полгода назад… — ладони взмокли, и я взяла из подставки красную салфетку, чтобы сминать её пальцами, — случилась беда. И я с ней не справилась. Оказалась слишком слабой… — тонкая бумага казалась кровью. — Я сломалась. Доктор взялся меня чинить.
— У него получается?
— Мне кажется, что нет. Но я не могу быть объективной, — отбросив испорченную салфетку, я наклонилась к собеседнику и едва слышно призналась. — Я перестала пить таблетки.
— Это неправильно.
— Знаю, — я проглотила комок в горле и прошептала, — но впервые за многие дни мне по-настоящему хочется жить.
— Это может быть ложной реакцией.
— Я кажусь сумасшедшей? — Виктор мотнул головой.
— Депрессия — не безумие. Её нужно лечить.
— Конечно, вы правы, — я запустила пальцы в волосы и заметила изучающий взгляд, скользнувший по моим оголившимся запястьям.
— Яна, ты должна проконсультироваться с другим специалистом… — он заметил, как я нахмурилась, и встал, загораживая мне выход. — Выслушай…
