спинкой. Также был стул у большого стола, где сидел хозяин комнаты.
В кабинете было множество напольных цветов: «Сциндапсус», «Сигониум» и «Китайская роза». Даже на подоконнике стояло пару растений: «Ледебурия», «Фиалки» и другие неизвестные мне цветы. Но кактус я точно узнал.
На полу стояли разные коробки. Можно сказать, они были везде.
Также было несколько шкафов. Скорее всего, для разных бумаг и прочего.
А так, всё было на столе.
Я приземлил свой таз на стул, рядом со столом. А Джей сел за свой, обойдя стол.
На столе тоже было много всего.
Разные папки, файлы, бумаги и документы.
Много подставок под канцелярию, где находилось множество ручек и карандашей.
Также стоял ноутбук. Пока что закрытый.
Рядом с ним находилась кружка, очевидно, с кофе. Запах стоял приятный.
Ещё на столе были рамки с фотографиями. Но так, как они стояли лицом к Джею, я не мог их увидеть. Думаю, там фотографии его семьи. Обычно так и бывает.
Пока я осматривал кабинет, Джей уже отпил пару глотков кофе и начал разговор.
— Итак. Я думаю, вам уже рассказали, что вы должны делать?
— Да. Убираться в зале перед закрытием и открытием. Помогать на кухне и, если нужно, убирать в кладовке и туалетах.
— Верно. Но иногда вам придётся кого-нибудь заменять, так что я даю вам ключ от вашего шкафчика, — он протянул мне серый ключ, который я сразу взял, — Там форма официанта. Когда кто-то не сможет работать или заболеет, я могу попросить вас заменить его. Для этого и нужна будет форма.
— Хорошо. Пока я всё понимаю.
— Отлично. Итак. Вы работаете с 9 до 20. Свои обязанности знаете, про замену тоже. Зарплата раз в неделю, каждую пятницу. Выходные в субботу и воскресенье.
— А что насчёт учёбы?
— А, да. Я так понимаю, вы тоже в колледже, да?
— Верно.
— Я в час всё всем расскажу. Ещё вопросы есть?
— Да. Один. Но он не касается работы.
— Я слушаю.
— Это касается Инка. Можете рассказать о нём? Мы живём вместе в общежитии, и я никак не могу понять его.
— Хм. Думаю, что могу рассказать. Если вы не скажите Инку.
— Хорошо.
Он вздохнул и задумался. Неужели, что-то настолько ужасное?
Через пару минут тишины он заговорил.
— Инк не всегда был таким, как сейчас. Когда он только пришёл к нам, он был очень грубым и неприятным работником. Устраивал скандалы, оскорблял и унижал персонал, а также посетителей. Я говорил с ним, пытался, если точнее. Но это не помогало. Поэтому я пригрозил ему, что уволю, если он не станет более вежливым и культурным. На что он послал меня и ушёл.
— И что потом?
— На следующий день он пришёл совсем другим. Весь добрый и милый. Принёс всем извинения, сказал, что у него был трудный период или что-то в этом роде. Меня не волнует личная жизнь работников, мне важна лишь работа. Так что я сказал ему, чтобы личная жизнь не мешала его работе.
— Вы поверили ему?
— Поначалу да. Полгода я за ним наблюдал. Детально следил за его поведением и состоянием. И только полгода назад я понял, что это не милый и добрый скелет. Это лишь такая же маска, как и тот, кем он был, когда впервые пришёл. Меня это разозлило, расстроило и… Обескуражило? Во всяком случае я понял, что он снова врёт, только в этот раз, причина была в том, чтобы его не уволили.
— А как вы поняли?
— Все полгода он просто улыбался. Он не дружил ни с кем. Он лишь одаривал всех улыбкой, говоря, что всё в порядке. Если его первая маска грубо тебя ударила бы, то этот Инк лишь мягко скажет тебе отстать. На самом деле, такой он больше нравится, его хоть можно контролировать. Но хотелось бы знать, что это не навредит никому.
— Хотелось бы верить…
— Но 4 месяца назад, когда двое наших работников ушли, Инк стал ещё страннее. С их уходом стало больше обязанностей. Я сказал ему, чтобы он разделил эти обязанности между Дивом и Рен, но он отказал. Ответил, что сам справится, а их нагружать не хочет. Так 4 месяца он и работал. Пока вы не пришли. Я не знаю, какого его состояние было вне работы. Но на работе он явно давал понять, что у него всё хорошо. По нему было видно, что он сам не хочет так работать, но почему-то нагружал себя.
И тут я вспомнил. Первые два дня, что я провёл вместе с ним, я всегда видел его состояние:
Он постоянно засыпал в разных местах.
«Сейчас же он просто сидит за столом, рядом со своей кроватью. Подойдя ближе, я заметил, что в таком положении он спит. Сидя на стуле, лёг животом на стол, а голову положил на руку, вторую же вытянул.
Я бы удивился тому, что он может спать так, но мне было плевать на него. Поэтому — всё равно».
Его бессонные ночи.
«Недохудожника тут не было. Стул отодвинут, а его нет. Кровать такая же, как и вчера, а значит, он не спал на ней. Либо он только проснулся и встал из-за стола, либо он проснулся ночью и не ложился вообще.
Последнее было очевидным, так как рядом с его кроватью появились новые картины, а в комнате ещё стоял запах красок».
А также тошнота.
«Его лицо скорчило странную гримасу. Зрачки забегали, не зная, какие эмоции показать.
Выбежав из-за стола, он кинулся в уборную».
С ним и вправду не всё в порядке. И если раньше у меня было простое любопытство к нему, то сейчас это уже большое беспокойство.
Нужно будет поговорить с ним. В срочном порядке. Я не буду продолжать терпеть и закрывать глаза на то, что с ним происходит. Даже если я для него пустое место.
— Ну, спасибо, наверное. Я попробую разобраться с этим.
— Всегда пожалуйста. Только я не думаю, что он стоит вашего времени.
— Почему?
— Ну, — он замолчал на какое-то время, обдумывая слова, — Я не вижу смысла в том, чтобы хотеть помочь Инку, даже не зная о том, какой он настоящий. Вы, я и другие видели лишь две его фальшивки. Но кто знает, может их намного больше? Какой смысл тогда в вашей помощи, если вы не знаете кто настоящий? Как помочь кому-либо, если даже не знаешь, кто настоящий и нужна ли помощь вообще?
Я задумался. Он прав, в плане того, что я не знаю настоящего Инка. Я даже
