— Я открою карты, если ты откроешь свои, — с вызовом бросил я.
Встретив мой взгляд, Дэвид сжал губы, побарабанил пальцами, а потом положил перед собой портфель, раскрыл его и извлек единственный листок бумаги. Закрыв портфель, он передал контракт мне.
— Это, Кроуфорд, доказательство того, что мой член все-таки больше твоего, — обронил он с довольной улыбочкой.
Видел я его член, когда он наяривал мою бывшую в зад, — ничего необыкновенного.
— И что же у тебя есть на меня? — спросил он.
— Мне известно, что ты употребляешь кокаин.
Дэвид засмеялся, явно облегченно, что говорило о том, как он нервничал.
— Докажи.
— Хватит обязательного теста на медосмотре.
Он пожал плечами.
— Делов-то. Мне дадут по рукам, я пообещаю принять помощь, чтобы избавиться от вредной привычки, — вот и все. Я по-прежнему крепко стою на ногах, но попытка хорошая.
— Ты пытался изнасиловать Лейни.
Он опять пожал плечами.
— Ее слово против моего слова. У меня есть доказательство того, что она шлюха, и знаешь, что это означает? Это означает, что мне достаточно будет сообщить полиции и правлению, что она требовала у меня деньги, угрожая обвинить в изнасиловании, если я не заплачу. Обычный шантаж. Я жертва. Что еще у тебя есть?
У меня был план Б.
— Мейсон, — сказал я, не отрывая взгляда от Дэвида.
Мейсон открыл ноутбук, взял пульт управления проектором и нажал на кнопку. На противоположной стене на белом экране появились картинки из видео, снятого Лейни и девочками в «Прелюдии».
Дэвид прервал нашу игру в гляделки, когда услышал собственный голос, объясняющий разбитое лицо происшествием на тренировке по кикбоксингу. Я не удержался и засмеялся — это действительно было смешно. Потом посмотрел на Мейсона и указал взглядом на дверь.
Он кивнул, подошел к двери и высунул голову в коридор. Через пару секунд Мейсон широко раскрыл двери, в зал вошла Дез, а за ней Скотт Кристофер.
Скотт замер в дверях, как только увидел огромный белый экран, на котором развивались события фильма со всеми признаками блокбастера: крайне нелегальный бизнес вперемешку с любительским порно.
Мейсон закрыл за Дез дверь: мы уже давно вышли за границы поведения, дозволенного корпоративными законами. Только обвинений в сексуальном домогательстве «Алому лотосу» не хватало!
Дэвид так и выпрыгнул из кресла, когда увидел Скотта.
— Ты что здесь делаешь? — Думаю, можно смело сказать, что он был удивлен. И даже, наверное, немного взбешен.
Да уж — вздувшиеся желваки и сжавшиеся кулаки безошибочно указывали на то, что и Скотт был удивлен и взбешен не в меньшей степени. Напряжение между ними было таким, будто они оказались зажатыми в телефонной будке вместе с двадцатью другими людьми.
Скотт посмотрел на Дэвида и указал пальцем на кино, достойное всех «Оскаров» сразу.
— Что это за херня, Стоун?
План Б выглядел очень многообещающим.
— Сам скажи. Ты говорил, что у тебя безопасно.
Скотт обжег взглядом Дез, но я не собирался оставаться в стороне: я встал и передвинул ее себе за спину. Дез, разумеется, не собиралась падать в обморок от страха. Вообще, я мог бы поклясться, что под этой юбкой прячется «парень» вполне достойного размера, чтобы там ни подчеркивали ее откровенные наряды.
Она вышла у меня из-за спины и с вызовом вскинула голову.
— Я записала это видео. И у меня неплохо получилось. Да, кстати, я увольняюсь. И еще: я не боюсь тебя, так что, если надумаешь меня достать, я своими руками оторву твою чертову задницу.
Скотт лишь отмахнулся от нее, как от надоедливой мошки. Наверное, он считал ее всего лишь очередным неудобством, разбираться с которым у него не было времени (что для нас было очень кстати). Если повезет, он оставит ее в покое. Но о Стоуне этого нельзя было сказать.
Думаю, Скотт понимал, что именно из-за неуемных аппетитов Дэвида угодил в это крайне неприятное положение. Скотту было необходимо что-то предпринять немедленно, прямо в этом зале! Если, конечно, он не хотел нажить себе кучу врагов в среде наркодилеров и тех весьма влиятельных людей, которых обслуживал. Понятно, что поставщики кокаина превратятся в безжалостных убийц, как только придется защищать свое дело и очищать от грязи «свое честное имя». Но и тех воротил бизнеса, которым он продавал кокаин, тоже нельзя было сбрасывать со счетов. А уж если заговорит кто-то из девушек… Может, руки у них были чистые, но деньги дают этим рукам возможность нанять другие руки, которые не прочь замарать себя за соответствующую мзду.
— Ты представляешь, что будет с нами обоими, если это выплывет? На хрен. Я не собираюсь с тобой идти на дно. Так что лучше разберись с этим дерьмом сам. И как можно скорее. — Скотт повернулся ко мне и уперся руками в бока. — Что вы от него хотите получить?
— Половину компании моих родителей… И контракт Дилейн Талбот.
Никогда раньше я не видел, чтобы у кого-то лицо становилось таким пунцовым.
Голова Скотта медленно повернулась в сторону Дэвида. Отчего-то я вспомнил маленькую девочку, в которую вселился дьявол.
— Ты украл контракт? — завопил он.
Я, естественно, не мог допустить шума.
— Кристофер, я попрошу тебя говорить тише. В здании находятся другие работники, а стены здесь не такие уж толстые. Кстати о стенах, я слышал, у тебя они тоже довольно тонкие. Лучше бы тебе это исправить, — сказал я и подмигнул.
К сожалению, он этого не заметил — он все еще сверлил убийственным взглядом Дэвида.
— Не надо устраивать сцен, — сказал ему Дэвид. — Контракт в безопасности, и никто его не увидит, если Кроуфорд отдаст свою половину компании. Расслабься.
Я рассмеялся.
— Может, ты что-то не расслышал, Дэвид? — Я указал на экран. — У меня положение получше, чем у девочки, с живота которой нюхают кокаин, пока ты суешь свои пальцы в ее сестру, как в индейку на День благодарения.
Дэвид ухмыльнулся.
— Ты блефуешь. Может, мы больше не лучшие друзья, но когда-то были ими, и я тебя хорошо знаю. Ты слишком дорожишь своей девчонкой, чтобы позволить мне рассказать всем, кто она на самом деле. Ты отдашь мне компанию и уничтожишь все копии этого видео, или я заложу тебя и ее.
Он был прав. Я бы пошел на все, чтобы скрыть тайну наших отношений. Даже если ради этого мне пришлось бы увидеть, как такие, как Дэвид, втаптывают «Алый лотос» в грязь. Но у меня в рукаве еще оставался один козырь.
