Я наблюдала за тем, как он делал кофе, полностью игнорируя меня. Мужчина смотрел на меня, пока капала вода, скрестив руки на огромной обнаженной груди. Я нервно сглотнула и отвернулась.
В его руках что-то затарахтело, и я поняла, что это была дрель. Я думала, он что-то делал, чтобы охранять дверь. Что не помешало бы мне снова бежать.
Очевидно, агент не понял, что я вышла через окно.
Через несколько минут передо мной появилась чашка кофе со сливками и сахаром. Я растерянно смотрела на него. Должно быть, он вспомнил, как мне это нравилось.
Было… очень мило.
— Пей.
Я взяла чашку и сделала глоток. На данный момент, я бы сделала все, что он просил.
— Говори.
Я выдохнула и посмотрела на него. Каким-то образом тепло в моих руках придавало мне смелости. Затем от его свирепого взгляда моя смелость мгновенно пропала.
От нее осталась только половина, максимум.
— Мне нужно увидеть Мейсона.
Мужчина сжал челюсть.
— Он в безопасности.
— Он на конспиративной квартире?
— Я этого не говорил.
— Он отказался туда пойти, не так ли?
Агент уставился на меня. Затем резко кивнул.
— Мне нужно с ним поговорить.
Мужчина подошел к кушетке и наклонился вперед, пока его руки не оказались по обе стороны от моей головы. Он уставился на меня, его глаза были жесткими и неумолимыми.
- Категорическое «нет».
Мы уставились друг на друга, и я поняла, что он не хотел меня целовать. Возможно, он хотел задушить меня. Или отшлепать.
Мужчина провел руками по волосам и вздохнул.
— Я пытаюсь защитить тебя, Кейси. Я не могу отвезти тебя в безопасное место, если ты не хочешь поговорить. Никто не знает, что ты здесь.
— Что?
— Ты не свидетель, пока не заговоришь. Так говори.
— Тогда почему ты сказал, что вы везете Мейсона на конспиративную квартиру?
— Я пытался. Есть место для маневра. И когда тебя не стало, казалось, что он расколется.
— Ты использовал меня!
Он улыбнулся мне.
— Дорогая, я использую кого угодно и что угодно, чтобы добраться до Данте. Я пытаюсь сохранить тебе жизнь.
— На всякий случай.
Он уставился на меня.
— На всякий случай.
— Я хочу свалить на*ер отсюда. Сейчас.
Он покачал головой и протянул руку.
— Дай мне свою лодыжку.
Затем поднял цепь и улыбнулся мне.
— Что? Нет!
— Мне нужно поспать, а тебе нужно оставаться на месте. Повторяю, дай мне свою лодыжку.
Я покачала головой.
— Если только ты не хочешь быть прикованной наручниками ко мне? Мы могли бы спать в одной постели.
Мое сердце дрогнуло, и я почувствовала странное тепло между ног. Между своих ног.
Я сглотнула и покачала головой.
— Мне так не кажется.
Мне показалось или он выглядел разочарованным?
Агент схватил меня за ногу и защелкнул манжету. Я била ногами и кричала, но все было бесполезно. Он поднял цепь и показал мне, где она прикреплена к стене.
Она была достаточно длинной, чтобы добраться до кухни или ванной. Я уставилась на него и начала вытаскивать из ящиков все, что можно было использовать в качестве оружия.
Этот ублюдок все продумал! Теперь мне действительно пи*дец. Я не могла уйти и не могла защитить себя.
Я потянула ногу с манжетой и закричала.
Коннор
— Кричи, сколько хочешь, дорогая. Никто тебя не услышит.
Она судорожно потянула себя за лодыжку, а затем остановилась, чтобы посмотреть на меня. Черт возьми, старый стереотип был правдой. Кейси была еще красивее, чем обычно, когда злилась.
— Ты никуда не пойдешь.
— Ты не можешь так поступить.
— Могу. И я это сделаю.
— Это — похищение человека!
— Ты совсем не маленький ребенок. И я — федеральный агент.
— Хорошо! Если кто-то узнает об этом, они посадят тебя в тюрьму!
Я спокойно улыбнулся ей, и осмотрел ее длинные ноги. Она была одета в узкие джинсы и они были очень сексуальны по некоторым причинам.
Наверное, потому, что она их носила.
— Мне так не кажется.
— Да? Как ты собираешься все объяснить?
Она подняла цепь и помахала ею передо мной.
— Сексуальные игры?
Ее рот открылся от шока. Она была у меня здесь. И, черт возьми, если это не давало мне идей.
— Я устал, Кейси, или как там тебя зовут. Но ты мне кое-что расскажешь. Ты мне все расскажешь.
Ее глаза были широко раскрыты, когда я подошел к дивану и сел рядом с ней.
— Нет.
— Да.
Я улыбнулся и потянулся к ней. Потом я положил ее на свои колени. Она закричала, лежа лицом вниз на диване. Ее идеальная задница высоко поднималась передо мной, когда она крутилась, пытаясь уйти.
Я хмыкнул, понимая, что мой член становится твердым, и что нет никакого способа скрыть это от нее.
Она перестала шевелиться и громко вздохнула.
О, да, она хорошо все заметила.
Я положил одну руку ей на спину, чтобы держать на месте и другую держал над аппетитными полушариями ее восхитительной задницы.
Хм-м-м… я чувствовал себя слишком хорошо. Чертовски здорово. Я улыбнулся про себя и поднял руку вверх.
Наступило время заставить ее дрожать.
ХЛОП.
— Данте был в баре той ночью?
— Ай! Да, Господи, я же говорила тебе!
ХЛОП.
— Ты видела его с жертвой?
Молчание. Так тому и быть. Я снова поднял руку.
ХЛОП.
— Ты видела Данте с жертвой?
— Нет!
Я остановился, рука застыла в воздухе. Я знал, что то, что я делал — безумие. Все, чем я занимался.
Я был слишком близок к делу. В середине ночи. Девушка вызвала во мне защитное желание.
Но это было нечто большее.
Ее плечи дрожали. Я положил руку ей на задницу. Погладил нежно, зная, что это опасно.
Дурак.
Но, Боже, я чувствовал, что все правильно.
Она села и уставилась на меня. Ярко-синие глаза девушки мерцали от невыплаканных слез.
Я протянул руку, наклонив голову, когда осматривал ее. Своими пальцами я коснулся ее щеки и заметил, что она сухая. Кейси не пролила ни одной слезы.
Я улыбнулся прекрасной, идеальной девушке.
— Лгунья.
Кассандра
— Я… я не собираюсь врать.
Он медленно покачал головой, его пальцы все еще касались моей щеки. Мы пересекли все границы за последние десять минут.
Может, мы пересекали их с тех пор, как встретились.
Он приковал меня цепями и отшлепал, как ребенка. Но в тот момент я поняла, что агент пытался защитить меня.
Я чувствовала себя в безопасности.
И это было вовсе не самое странное. Самое странное то, что я хотела, чтобы он поцеловал меня.
Я задавалась вопросом, был ли у меня синдром, когда люди влюбляются в своих похитителей.
Стокгольмский синдром.
Но технически меня схватили только на двадцать минут. Так что… вряд ли. Кроме того, я чувствовала не любовь. ЕЕ не могло быть.
Но мне показалось, что я чертовски влюбилась в Коннора ДеВитта.
И у меня было подозрение, что чувство взаимно. Что делало все еще более запутанным. Он пытался защитить меня. И не поцеловал меня, хотя, казалось, хотел.
Он не пытался трахнуть официантку из бара с ярко-голубыми глазами. Или, может быть, пытался. Но я не чувствовала себя так.
Кроме того, мужчина не делал никаких движений против меня.
В тот момент я почти пожелала, чтобы он так сделал.
Он сглотнул, и я уставилась на его адамово яблоко, когда оно двигалось вверх и вниз. У меня было желание провести по нему пальцами. Почувствовать шероховатость его щетины.
Мужчина встал, и я вдруг почувствовала себя шокирующе одинокой. Он обошел комнату, выключив свет. Принес мне стакан воды и одеяло.
Затем забрал свой ноутбук и коробку с острыми предметами, которые конфисковал ранее. Он стоял у подножия лестницы, наблюдая за мной. Коснулся пальцем выключателя на стене, и комната погрузилась в темноту.
