— Все же тебе нравится ходить по лезвию, — медленно произнесла наемница, вертя в тонких длинных пальцах нож.
— А тебе разве нет?
— Ничуть. Я работаю наверняка.
— Но ты сделаешь то, о чем я прошу? Проведешь меня в замок?
— Конечно. Хотя считаю, что ты поступаешь очень глупо.
Она права. И где же мои интуиция и хитрость, благодаря которым я до сих пор жива и достаточно богата? Все разбивается о стену герцогской незаурядности.
— Чертов оборотень! — выругалась вслух.
— Ага… — отозвалась Дара. — Знай, что если что-то с ним пойдет не так, и он узнает, что тебя привела я, в столице ты меня не увидишь. Врагов хватает и без вервольфов.
— Понимаю и принимаю, — кивнула в ответ. — Когда мы сможем осуществить задуманное?
— Дай подумать… — сказала девушка, в очередной раз прикладываясь к бутылке. Я выжидательно на нее смотрела. — Экономка уезжает к матери на выходные. В замке не будет почти никого в ночь на субботу. Но можем отложить, подождать другого подходящего момента, — предложила подруга.
— Не стоит.
Лезвие, по которому я, по словам Дары, любила ходить, манило своим опасным блеском. Хочу снова прикоснуться к стали.
12. В ожидании встречи
Обитель Гриров находилась в старейшей части города около Нетского канала. Древняя фамилия и такое же пропитанное историей поколений родовое гнездо. Толстые серые стены из камня увиты плющом, на окнах — витражи с библейскими сценами, узкие башенки стремятся в сумеречный небосвод. В огромном дворе, на котором можно проводить состязания по конному поло и крикету одновременно, да так, что к всадникам никогда не прилетит чужой мяч, а спортсмены с клюшками не услышат лошадиного ржания, трудился над обрезанием кустарника старый садовник. Он, увлеченный щелканьем ножниц, не заметил, как двое — служанка и незнакомая женщина в белом платье — прошли совсем рядом.
Под ногами шелестела влажная трава, Дара не хотела идти по усыпанным гравием дорожкам, и мне пришлось следовать за ней, приподняв подол платья, чтобы не замарать сатин.
— Может, не стоит? — в который раз спросила подруга, когда мы огибали обветшавший флигель.
Это было очень трогательно — то, как она пытается меня отговорить. Сама наемница, я уверена, окажись на моем месте, тоже бы не отступила. Да и на своем, узнав об истинной сути господина, не стала сбегать. Удивительно, что мы не только с ней сошлись, но и, не зная настоящих имен друг друга и истинных судеб, так сблизились. Если не считать родителей, лица которых из памяти постепенно стирало забвение, она была единственным человеком, которого я любила. И за которого боялась.
— Нет, милая, я должна.
Мы вошли через вход для прислуги — неприметную дверь около конюшни. По дороге никого не встретили.
— Дворецкий взял отпуск, экономка укатила к мамаше, поэтому все ушли на танцы, кроме кухарки и садовника, — пояснила подруга, когда в темном узком коридоре я попросила ее не шуметь, чтобы не привлечь ненужного внимания.
Всего в доме было три дюжины слуг и всяческого персонала. И все — для одного нелюдимого герцога, который не устраивает званых ужинов и ест либо в библиотеке, либо в маленькой комнате отдыха. Бессмысленная роскошь. От услуг камердинера, правда, Ланс отказался давно.
По деревянной винтовой лестнице, по которой господа не ходят, мы, подгоняемые сквозняком, — извечным обитателем старинных замков поднялись на третий этаж, где находилась спальня Грира. Дара щелкнула замком, вслед за ней я проскользнула внутрь.
— Вот, — она развела руками, демонстрируя крайне скромное для герцога жилище.
Ничто не говорило о том, что хозяин комнаты аристократ, хотя в коридорах замка все было как полагается: древние гобелены, огромные портреты с суровыми лицами почивших предков, вазы в половину человеческого роста, рыцарские латы и прочие излишества, призванные показать значимость и древность рода.
— Я разочарована, — усмехнулась, оглядывая слишком обыкновенное убранство — как в гостинице. — Крайне безлико.
— Как и сам господин, — ответила Дара, ставя канделябр на комод из черного дерева. — Если он не придет до десяти вечера сюда, то, скорее всего, решил остаться в библиотеке. Это тоже на третьем этаже, но в другом крыле. Могу показать.
Отрицательно помотала головой. На этом миссия подруги закончилась, дальше моя работа, которую, что вовсе не свойственно, опять собираюсь делать наобум.
— Я останусь в комнате прислуги на ночь, имей в виду. Мы проходили сегодня мимо. А ты постарайся не быть съеденной, — сказала наемница, давая мне связку ключей — на всякий случай.
— Постараюсь, — ответила, чувствуя мандраж от предстоящей встречи с опасностью. Обычно хищник — я, но не сейчас. Как бы не ненавидела Грира за то, что он не играет по моим правилам, проклятое любопытство, желание неизведанного перекрывали все. Куда делись опаска и мудрость?
— Удачи!
Дара неловко поцеловала меня в щеку, и я почуяла, что от нее опять разит алкоголем. Что ж, каждый из наемников по-своему снимает стресс. Я знала одного, ныне уже покойного, который ходил в церковь после каждого нового трупа, а часть гонорара жертвовал приютам. А я копила, регулярно пополняла множество банковских счетов, заведенных на разные имена. На безбедную старость денег бы уже хватило, но уйти на покой раньше даже не хотела, слишком уж привыкла к вечному спектаклю с множеством трагических сцен. От мысли о том, что Грир, возможно, последний, кого убью, стало тоскливо. Если это и правда так, все нужно сделать очень красиво. И успеть насладиться процессом.
Подруга тихо затворила дверь, уже из коридора громко высказала свои опасения по поводу предстоящей ночи, но я не стала ей отвечать и выглянула в окно — отсюда была видна дорожка, ведущая к главному входу. По ней и пройдет оборотень, когда будет возвращаться домой.
Звонкий цокот копыт услышала раньше, чем в сгущающихся сумерках увидела герцога. Он соскочил с черного коня, которого из-за отсутствия кучера, решившего гульнуть вместе с остальными, принял садовник, и широким шагом устремился в дом.
Я напряженно ожидала появления мужчины, не зная, что предстоит пережить сегодня. Видела несколько вариантов: он меня прогонит, он меня трахнет, он попытается меня убить. Возможно, все сразу.
— Скучно точно не будет, — пробормотала в темноту.
Звук тяжелых шагов в коридоре резонировал с быстрыми ударами нетерпеливого сердца. Советник по иностранным делам герцог Ланс Грир шел в спальню.
13. Ланс Грир и тайная комната
Темный силуэт в дверном проеме замер. Я не пряталась, сидела на краю кровати и смотрела прямо.
— Зачем вы здесь, Эстер? — сухое спокойствие звучало в этом голосе.
— Кажется, в прошлую нашу встречу мы не договорили.
— Нет, мы сказали достаточно, — отозвался Ланс. — Как вы сюда попали?
— Деньги — универсальный ключ, открывающий любые замки в замках.
Он тихо усмехнулся над малоумным каламбуром.
— Что ж… Этим вопросом займусь позже. Сначала — вы, мисс Саттон.
— Что я?
— Зря вы пришли.
— Опять хотите выставить вон, герцог?
— Напротив. Теперь вам от меня никуда не деться.
— Вы так переменчивы, советник, — я встала с кровати и медленно пошла к нему.
— Я хотел вас себе, но потом решил дать уйти — в качестве благодарности, однако вам не хватило разумности воспользоваться шансом. Теперь мне не хватит сил отпустить.
— Скажите честно, чем же я так зацепила?
— Вы… другая.
— Точно как и вы.
Сейчас я не пыталась быть Эстер, которая должна понравиться герцогу, угадав, чего он хочет услышать. Я была собой и говорила то, что хотела. Приятное чувство, надо сказать.
— И все же зачем вы здесь?
А вот здесь правду, увы, не скажешь. Всю правду. Однако часть ее можно озвучить, умолчав о том, что Ланс мне сам по себе глубоко несимпатичен, и я не в таком далеком будущем планирую его уничтожить.
