Сэм выругался и съехал на обочину, я опять прошептала:
– Я должна.
Сэм заглушил мотор и, повернувшись ко мне, взял мое лицо в свои руки.
– Я не должен был говорить, но любовь, это не какая-то дерьмовая вещь, чтобы разбрасываться ей. Твой отец-козел, но это не твоя вина. И то, что Нолан облажался тоже не твоя вина.
– Я воспитывала его, – сказал я спокойно.
– А кто тебя воспитывал, Хло? – с нежностью в голосе спросил Сэм.
Я не знала ответа. Меня некому было воспитывать, мы оба знали, что никого не было рядом.
– Ты сама себя воспитала, – напомнил Сэм, – И ты – самая удивительная женщина, которую я знаю. Так что ты все делала правильно. Все, что происходит с Ноланом не твоя вина. Мы найдем его, потому что он – твой брат и ты его любишь. Но не вини себя за его ошибки. Ему двадцать два года, он давно принимает самостоятельные решения. Ты всего лишь на три года его старше. Вряд ли достаточно взрослая, чтобы нянчиться с ним, и тем более отвечать за его поступки.
Сэм ждал моего ответа, но я не знала, что сказать. Он снова прав. Он показал, как со стороны выглядит эта ситуация, что нет смысла чувствовать вину, я не могу заменить ему мать, я должна оставаться сестрой. Я была всего лишь ребенком, когда наша мама покинула нас, а отец перестал заботиться. Но логика не могла побороть мое чувство ответственности. Нолан всегда будет моим младшим братом. Чтобы Сэм почувствовал себя лучше, я сказала:
– Я знаю.
– Ладно, – Сэм переместил руки с моего лица и поцеловал меня в лоб.
– Я пойду в бильярдную, – добавила я.
– Прекрасно, – гневные нотки показались в голосе Сэма, – Но ты не пойдешь туда без меня.
– Договорились.
Я не собиралась скрывать свои намерения, хотя понимала, что Сэму это не понравится. В последние дни его резкие перепады настроения все усложняли, поэтому врать ему мне совсем не хотелось.
Я ушла в свои мысли, и не заметила, как мы выехали обратно на главную дорогу. Я вновь пыталась разобраться в мотивах Сэма, его пугающей опеки против моей воли. Интересно, что Аксель сможет узнать про Феликса. Потом я переключилась на мысли о своём брате. Я могла бы позвонить ему на работу и поговорить с ним, но как выяснилось ранее он несколько недель уже без работы.
Я была слишком обеспокоена всей этой ситуацией, поэтому вопрос об увольнении Нолана отошел на второй план. Я, конечно, поговорю с ним и устрою ему хорошую взбучку за то, что он снова потерял работу, но все это будет после того, как я его найду. Я вспомнила, что хотела позвонить его другу, с которым он работал и узнать о причинах увольнения, но из-за нежданных гостей в своей квартире совсем про это забыла. У моего брата было мало друзей, но в последнее время он часто общался с программистом по имени Тим. Вполне возможно, что Тим что-то знает. Хватаясь за очередную соломинку, я начала копаться в сумочке.
– Что ты ищешь? – Сам перевел на меня взгляд.
– Я просто вспомнила о друге Нолана, которому могу позвонить. Они работают вместе.
– Ты предупреждала его о том, что Нолан пропал и не сможет ходить на работу? – спросил Сэм.
Я пока не упоминала о ситуации с работой Нолана, не сейчас. Я бы не хотела слышать, что скажет Сэм про это.
– Не совсем, – призналась я, боясь очередных комментариев Сэма, когда он узнает, что моего брата снова уволили, – Я позвонила, надеясь поговорить с Ноланом, но они сказали мне, что уволили его несколько недель назад.
– И твой брат ничего не сказал тебе про увольнение? – спросил Сэм тихим и ровным голосом.
На что я отрицательно покачала головой. Сэм взял меня за руку.
– Мне жаль, милая.
Что это было? Никаких колкостей о Нолане, о его безответственности или необходимости перестать быть его нянькой. Просто «мне жаль» … Мое сердце сжалось в груди. Если была хотя бы малая возможность поверить в намерения Сэма, я могла бы принять его предложение и быть с ним. Но я не могу заставить себя поверить в то, что он говорил про реальные отношения между нами, да он славный парень, но несерьезный.
Найдя свой телефон, я с неохотой убрала свою руку от Сэма и начала искать номер Тима. Я никогда не звонила ему, но некоторое время назад Нолан потерял свой телефон и дал мне номер Тима на всякий случай, чтобы я могла дозвониться до него, когда они вместе ходили по клубам. Я редко стираю свои сообщения, так что номер должен быть где-то здесь.
Мы почти добрались до работы, когда я нашла его. С замиранием сердца я набрала номер и стала слушать телефонные гудки. В животе все сжалось от неизвестности.
– Алло? Нолан? – послышался голос Тима в динамике.
– Нет, это Хлоя, Тим. Я ищу Нолана. Ты его не видел?
– Нет. Я сам звонил ему и оставил голосовое сообщение. Мы собирались потусить ночью, но он так и не появился. Я подумал, может, он опять потерял телефон, и звонит с твоего.
– К сожалению, нет. Так ты не знаешь, где он? – продолжила я.
Узел в моем животе становилось все туже. Я не знаю, с чего я взяла, что Тим мог бы помочь. В этот момент я вновь хваталась за соломинку.
– Честно говоря, я немного беспокоюсь о нем, – выдал Тим, – Он говорил какие-то странные вещи, когда мы в последний раз виделись. Это навело меня на мысль, что у него неприятности.
– О чем шла речь? – спросила я.
– Хлоя, я не хочу говорить о них по телефону, – сказал он, – Может, лучше поговорим после работы?
– Конечно. Просто скажи где? – мне была нужна любая информация о брате.
– Давай в кафе, вниз по улице, где мы работаем. Я хотел сказать, где работал Нолан, ну, ты знаешь.
– Я знаю, про какое ты имеешь в виду, Тим. Когда? В пять?
– Можем чуть позже, я до пяти работаю.
Как только я отложила телефон, Сэм спросил:
– Так он что-то знает? Ты встречаешься с ним после работы?
В ответ я кивнула, стараясь не накручивать, почему Тим не стал говорить по телефону.
Сэм заехал на стоянку перед офисом, заглушил мотор и обошел вокруг, чтобы помочь мне.
Несмотря на мое беспокойство по поводу Нолана, нужно было работать. По графику у нас было много работы. Заехав ко мне на квартиру, мы почти опаздывали на первую встречу. Времени в обрез. Сэм придержал для меня входную дверь и пропустил вперед. Дверь была огромной из стекла, полированного дерева и камня, и вела в фойе с высокими потолками, полированным полом прямо к столу регистрации. Мы оба улыбнулись и кивнули, администратору, который тихо говорил в свою гарнитуру.
