Сатоши комкал пальцами простыню, извивался и стонал, не веря в то, что все это происходило в реальности. За эти долгожданные ласки он готов был простить Таке все что угодно и на всю жизнь оставаться его лучшим другом — рабом.
— О, боже… боже… Та-а-а-ака, — простонал он, чувствуя, что вот-вот кончит. Фуджими вынул член изо рта, довольно улыбнулся, и в этот момент Сатоши пролился ему на лицо. Така рассмеялся и облизнулся, стирая сперму рукой. А затем поднялся к Сатоши и зашептал ему на ухо:
— Вот видишь, на что я способен ради тебя? Я хочу, чтобы ты был счастлив.
Тояма никак не мог отдышаться. Он облизывал пересохшие губы и с трудом пытался передать слова, чтобы выразить свой восторг, свое счастье, но не смог придумать ничего, кроме как положить руку на твердый член Таки и слегка помассировать его со словами:
— Хочешь? Я… тебе…
— О, нет, — блондин мягко убрал его руку. — Это было только для тебя. Считай это проявлением моего альтруизма.
— У тебя его нет, — заметил Сатоши, понемногу приходя в себя. — Ты захотел у меня отсосать — ты это сделал. Альтруизм тут ни при чем.
— Раскусил меня, — горячо рассмеялся Така на ухо другу. — А что такого в том, что я захотел отсосать? Тебе же было хорошо? А мне даже понравилось…
— Тебе никогда не приходило в голову, что удовольствие от сосания члена может получить только гомик? Ну, или бисексуал, по крайней мере. Но явно не натурал, коим ты сам себя считаешь.
— Проехали, — отрезал Така и поцеловал Сатоши в щеку. — Спокойной ночи.
«Да уж, уснешь тут…»
Сатоши ворочался в кровати, силясь уснуть, но из головы у него никак не выходили губы Таки и этот минет. Парень все еще был возбужден не на шутку. Стараясь не разбудить мирно посапывающего во сне друга, Сатоши начал осторожно ласкать себя. Он думал о своем друге, о его губах и языке, о развратном шепоте на ухо… Этот минет был местью Таки. И не столько ему, сколько Асано. Сатоши знал, что теперь каждый раз, когда Йоичи будет ласкать ртом его член, он будет думать о Таке. О неумелых, неопытных, но таких настойчивых движениях и о рае, который друг подарил ему сегодня. Така… его лучший друг… Такой близкий и в то же время недоступный.
* * *
Тоо-сан вышел навстречу сыновьям в халате и уже без очков.
— Ну и где вас носило? — спросил он строго.
Тетсу предпочел молча кивнуть и улизнуть в свою комнату, предоставив Хаято возможность умасливать отца — у него это здорово получалось.
Мальчик посмотрел на себя в зеркало в дверце шкафа-купе и подумал, что действительно выглядит, как шлюха: размазанные по векам тени, растрепанная прическа, усталый и затраханный вид.
«Бедный отец, — промелькнула мысль, — ему приходится смотреть, как его сын превращается в озабоченную шлюшку…»
Мысль промелькнула и исчезла, а Тетсу, взяв махровый халат, отправился в ванную — окончательно приводить себя в порядок.
* * *
Хаято с виноватым видом стоял в дверях отцовской спальни и выслушивал нотации возмущенного отца.
— Я считаю, что два часа ночи — это слишком позднее время для двух школьников, — сказал Кеита гневно. — Давай поговорим серьезно. Я считаю, что ты переборщил с перевоспитанием Тетсу. Посмотри, во что он превращается! Это настолько демонстративная провокация, что мне становится страшно. Как будто, он хочет стать жертвой изнасилования!
— Просто имидж, — робко возразил Хаято. — Мода. Для Тетсу это все еще так ново. Пройдет. Главное: я — рядом и не дам ему натворить глупостей.
«Самое идиотское вранье, на которое ты способен, Хаято… самое…»
— Мне кажется, ты как раз и толкнул его на глупости своим примером, — сказал отец. — Юрика считает, что ты дурно влияешь на своего младшего брата. Может, мне стоило побольше прислушиваться к ней.
«Юрика-сан права на все сто. Кто же еще обучит братишку всем прелестям гей-секса…»
— Ах, это Иватари-сан так говорит? — сказал парень вслух. — Ну а ты и готов принять ее сторону? А кто говорил, что рад за Тетсу? Что у него появились друзья, и он ведет себя как нормальный подросток?
— Я не говорю, что ты поступаешь плохо. Но ты переборщил, — смутился отец. — Конечно, я рад за Тетсу. Но я не хочу, чтобы мой сын превратился в… — Кеита запнулся.
— В шлюху, ты хотел сказать? — угадал его мысли Хаято.
— Вот именно, — отец кивнул.
«Поздно спохватился, пап… очень поздно…»
— Прости, — парень опустил голову. — Я поговорю с ним, чтобы он вел себя поскромнее.
Лицо Кеиты просветлело. Он посмотрел на сына и даже немного улыбнулся ему.
— Спасибо за заботу, — сказал он. — А теперь, иди-ка ты спать.
«Прости меня, отец… прости, пожалуйста…»
Выходя из комнаты, Хаято больно прикусил себе губу. То, что он делал с отцом, — настоящее предательство. Тоо-сан так доверяет ему, так любит, а Хаято творит за его спиной такие ужасные вещи.
Парень вошел в ванную, стянул с себя футболку и кинул ее в корзину. Тетсу в одном халате стоял перед зеркалом, расчесывая мокрые волосы. Хаято ничего не мог с собой поделать — смысл его жизни теперь заключался только лишь в младшем братишке. Он подошел к мальчику сзади и нежно обнял его за плечи, потом откинул волосы Тетсу и коснулся губами трепещущей жилки на шее.
— Ты все уладил? — спросил братишка, блаженно потягиваясь, в то время как руки брата скользили вниз по его телу поверх халата и, наконец, сомкнулись вокруг талии.
— Отец сказал мне, чтобы я поговорил с тобой… — Хаято зарывался лицом в мокрые волосы мальчика.
— О чем?
— Чтобы ты вел себя поскромнее.
— Да ну? — Тетсу изогнул спину, плавно, как кошка, накрыл ладонью член Хаято и погладил его через джинсы.
— Пожалуйста, не сейчас, — выдохнул парень на ухо братишке. — Я не… не выдержу…
Он был уже на исходе, от нежных и порочных прикосновений Тетсу срывало крышу, Хаято чувствовал, как мозг отключался, и он все меньше и меньше мог контролировать свои действия. Это было, как спуск в преисподнюю. С каждым шагом все безумнее становились их ласки, все рискованнее и распутней.
— Тетсу… — Хаято облизнул ушко братика. — Я хочу тебя сейчас.
На лице мальчика появилась соблазнительная ухмылка.
— Мало тебе сегодня было? — спросил он сладким голосом, еще сильнее прогибая спину.
Тетсу был так мил, так нежен и порочен. Его розовые губы так просили поцелуя, что Хаято понял: он уже не сможет остановиться. Резко разворачивая к себе брата и жадно впиваясь в его губы, парень подхватил его под бедра и усадил на стиральную машинку. Тонкие ноги мальчишки тотчас обвили Хаято за талию.
