— Конечно… Конечно, мы пойдём вместе… — прерывисто произносит Гермиона и вспоминает. — А как же Паркинсон?
Рон тут же меняется в лице:
— Что Паркинсон?
— Но ведь она…
— Нет больше никакой Паркинсон в моей жизни! — чуть ли не кричит он.
— Что у вас произошло? — успокаивающим голосом спрашивает Гермиона.
— Ты же говорила, что не хочешь знать… — Он понуро опускает рыжеволосую голову.
— Я твой друг… Ты можешь мне рассказать. — говорит она твёрдо, хотя знает, что ей все равно будет неприятно.
Всё что связано с Паркинсон в последнее время неприятно ей. Начиная от острых подколок на уроке и заканчивая тем, что та чуть не скинула её с лестницы и наговорила черт знает что про неё… и Драко.
Но она видит, что Рону хочется выговориться, он тоже одинок, ни братьев, ни Гарри, никого близкого рядом. И она с ним не общалась долгое время.
— Я ошибся… — начал он, отстраняясь от неё. — Мне было с ней… — Он посмотрел на Гермиону и потёр лоб, соображая как же объяснить так, чтобы её не обидеть. — Она совсем не такая как ты… Она мне показалась такой интересной. Весёлой… Мне нравилась её неправильность и иногда глупость…
Гермиона хмыкнула, но продолжала слушать. В голове роились разные мысли.
Значит она была слишком правильной с ним…
Значит ему было скучно с ней…
И конечно же Паркинсон красивее и сексуальнее неё, но Рон об этом никогда ей не скажет…
— А в тот день, когда ты застукала нас… Мне стыдно, что я ничего не сказал, я был пьян и зол на тебя… И вёл себя по-уродски… Но потом, когда я увидел тебя с хорьком… Потом, она наговорила столько всего про тебя… Она не смела такое говорить! Она даже мизинца твоего не стоит! — он горячо машет рукой на эмоциях и берет её ладонь. — Ты невероятный, добрый, умный, замечательный человек! Ты мой лучший друг! Лучший! Сколько всего мы прошли вместе, а она! Как она могла?!
Рон легко сжимает её пальцы.
— Мы жутко поругались с ней в тот вечер… — грустно продолжает он. — Я никому не позволю говорить о своих друзьях такое…
В его глазах сверкают слезы сожаления:
— Поэтому да, я ошибся в ней. Я бездумно обидел и предал тебя, поступил, как последняя тварь и то, что мы снова друзья, что ты в очередной раз простила меня… Это самый большой подарок к Новому году.
Гермиона бросается к нему на шею и плачет. Его слова словно бальзам на душу. Да, то, что они прошли нельзя забыть. Нельзя вот так растоптать всё, что было между ними. И он снова не дал её в обиду.
Она смеётся сквозь слёзы:
— Рон, какой же ты дурак…
— Я просто ступил… — Он целует её в щеки. — Я вообще не должен был смотреть никуда, кроме тебя…
Они затихли и сидят в обнимку молча. Каждый думает о своём, но оба они вздрагивают, когда в коридоре раздаются шаги.
Гермиона оборачивается и ловит в сумраке коридора светлую челку, черный сюртук и колючие серые глаза.
Драко останавливается у лестницы ведущей вниз и хмуро смотрит на них, смотрит ей прямо в глаза. Потом его холодный взгляд скользит по рукам Рона обнимающим её за талию… По её рукам лежащим на его плечах… Разглядывает картину в целом и его лицо становится бледным и каменым, как у изваяния.
Гермиона, краснея, медленно убирает руки на свои колени, но Рон собственнически прижимает её ближе, отвечая Малфою самодовольным взглядом.
— Что уставился, придурок? — кричит он.
Гермиона вырывается из рук Рона.
— Ну зачем ты так! — возмущается она и оборачивается к слизеринцу… Но того уже нет на месте, она видит его гордую прямую спину, удаляющуюся вниз по лестнице.
— Рон, зачем ты оскорбляешь его? — возмущённо негодует Гермиона, она закусывает губу и растроенно вздыхает — Малфой подумает сейчас невесть что про неё и Рона. И почему её это так волнует? Она ничего не должна ему. Но дурацкое глупое сердце сжимается от мысли, что Драко сделает неправильные выводы.
— Затем, чтобы он не смотрел на тебя! Он не имеет права тебя касаться ни взглядом, ни руками! — восклицает Рон и спрыгивает с подоконника.
— Рон, я прошу тебя… Он не касается меня! Мы встречаемся только по поводу зельеварения! Ну и на маггловедении и всё! — закатывает она глаза. — Он нормальный адекватный человек!
— Разве он может быть нормальным? Это же гребаный Малфой! Гермиона, прошу, будь с ним осторожнее! Не надо ему доверять!
— Рон, давай ты не будешь начинать!
Они снова спорят и Гермиона не знает, что же делать с этим всем.
Она попала в странное положение из которого неизвестно, как выбраться. Вероятнее всего, Рону все ещё нравится Пэнси. Но он бросил её, потому что не стерпел того, что она наговорила о Гермионе.
А это значит, что если Рон узнает о том, что ей нравится Драко…
Мерлин, ей нравится Драко!
Да, это так, надо быть честной хотя бы с самой собой. Он нравится ей. И если Рон об этом узнает, что же тогда будет?
====== 6 глава ======
— Зачем ты пришла? — это первое, что Драко спрашивает на следующий день.
Он холоден, отталкивающе отстранён. Пытается прочитать записи Слизнорта, сидя за профессорским столом в кабинете зельеварения.
— Во-первых, доброе утро! — язвительно отвечает Гермиона и подходит ближе, чеканя шаг. — Во-вторых, я пришла проследить за твоим уроком и помочь тебе, если понадобится.
— Во-первых, ты мне здесь больше не нужна. Во-вторых, я справлюсь! — сухо бросает он, не поднимая взгляда.
Гермиона закрывает глаза и сжимает кулаки. Ну что за человек! Неужели… Это все из-за того, что он увидел её вчера с Роном? Ревность?
Она закусывает губу и вспоминает.
Драко влюблен в тебя…
Нет, не может быть… Вот же он, сидит и не хочет взглянуть на неё.
— М-м, Драко, — она подходит ближе и опирается ладонями о стол, напротив него. — Что ты вчера делал рядом с гриффиндорской гостиной?
Он наконец-то удостаивает её вниманием. Его глаза задерживаются на её рубашке.
— Я… Хм… — Он прокашливается, а Гермиона выпрямляется и отходит от стола, чтобы не смущать его своим сегодняшним видом.
Она надела розовый лифчик и белую рубашку, без жилетки. Как оказалось, розовый предмет нижнего белья нахально просвечивал через тонкую ткань, но Гермиона заметила это не сразу, а только после того, как все проходящие мимо парни, чуть не свернули шеи, разглядывая её.
Драко не отстаёт от них. Его взгляд упирается в её грудь, и она громко цокает языком:
— Малфой! Я задала вопрос!
Он суживает глаза. Ловит её возмущённое раскрасневшееся лицо и медленно произносит:
— Мне что, нельзя ходить в том коридоре? Или это только вам, гриффиндорцам, можно там обжиматься и сосаться?
Ревнует… Это ясно как божий день!
— Мы не сосались!
— Да мне плевать! — Малфой снова поглощен чтением или делает вид, но Гермиона не отстаёт:
— Мы с Роном просто друзья…
— Похрен!
— Мы разговаривали.
— Меня это не волнует… Зачем ты мне это рассказываешь? — не поднимая головы цедит он.
— Чтобы ты не думал, что я снова с ним встречаюсь после того… После… — Гермиона не знает, как выразиться правильнее.
Предательства? Измены? Унижения?
— Ты думаешь, мне это интересно? — равнодушно кидает Драко.
И ей невероятно больно от холода его слов. Ему неинтересно. Ему плевать. А она уже размечталась, что он что-то чувствует к ней…
Гребаная Паркинсон со своими «уж я-то вижу, уж я-то знаю»!
— Да, наверное, тебе это не интересно… — она грустно пожимает плечами и разворачивается к своему столику в углу. — Но я все равно буду присутствовать на уроке, таков договор. Сейчас придут третьекурсники, Слизерин и Гриффиндор. Ты ещё с ними не работал…
— Я был у Макгонагалл, — слышит она в спину.
Оборачивается и видит, что Драко смотрит на неё с бесстрастным выражением лица, хотя и готов отвечать.
— Она вызывала тебя? Что-то случилось? — хмурится Гермиона с беспокойством.
— Нет… — он вдруг усмехается, а она чувствует, как её сердце тает от его полуулыбки. — Ничего страшного не случилось. Я просто взял аванс…
