Шайла Блэк - Восхитительный

Алисса проскользнула между стеной и его твердым телом и устремилась в свою комнату, хлопнув за собой дверью. Оказавшись в ванной, она защелкнула замок и прислонилась спиной к двери. Алисса закрыла глаза, из ее глаз полились слезы. Она сердито смахнула их рукой. Гребаная безнадежность. Она терпела неудачу в отношениях. Нет, к черту это. Она никогда в действительности не была одинока. С пятнадцати лет ее жизнь представляла собой борьбу за то, чтобы сводить концы с концами, добывать еду и крышу над головой. С годами она научилась понимать людей, но не в романтическом смысле. Насколько она могла судить, Люк был честен с ней. Была другая женщина, которая, по его мнению, подходила ему лучше, чем она. Как, черт возьми, она могла с этим бороться? Разве следовало пытаться? Вероятно, нет, но что-то внутри нее продолжало кричать о том, что он был ей нужен. Люк признал, что желает ее больше, чем кого-либо другого. Это и было началом. Может, между ними было нечто большее, чем просто невероятная химия. После той ночи, что они разделили, Алисса осознала, что он ничего не знал о ней, как о личности. Ей следовало и дальше соблазнять его - это было ясно. Использовать это преимущество было крайне необходимо. Но она также должна была заставить его по-настоящему узнать ее, хотя перспектива полностью открыться перед ним, чертовски ее пугала. Полное доверие было дорогим удовольствием и довольно глупым. Но, если она не хотела отпускать Люка к другой "особенной" женщине, Алиссе предстояло выяснить, как заставить его тяготеть к ее сердцу так же, как к ее телу. 

Тишина, повисшая во внедорожнике, была оглушающей. Aлисса продолжала кусать нижнюю губу. Ее солнечные очки защищали от яркого утреннего солнца, и мешали Люку увидеть выражение ее лица. Что бы она ни думала, это не должно было иметь значение. Но имело. Хотя она не выдала никаких эмоций, когда он упомянул о своих отношениях с Эмили, Люк подозревал, что это причинило ей боль. И он чувствовал себя дерьмово. Ему хотелось что-то сказать, но зачем? Он уедет через шесть дней, и, вероятно, никогда больше не увидит Алиссу Деверо. Так было лучше. Однако... она надела очередную короткую юбку — белую, с каким-то причудливым узором, и черные подвязки. От вида ее черных чулок с сексуальным задним швом, он едва не проглотил свой язык. Красные туфли были чистым сексуальным призывом, как и ее топик, что облегал ее роскошную грудь и тонкую талию. Прямо сейчас он даже не мог вспомнить, как выглядела Эмили. И он был чертовски уверен, что, если бы кто-то приколол записку со словом "шлюха" к водительскому сидению его школьной учительницы, она бы зашлась истерическим криком и зарыдала. Люк тихо выругался.

- С такой работой ты можешь путешествовать по всему миру, - предположила Алисса.

Остановившись на красный свет, Люк посмотрел на нее. Она долго размышляла, прежде чем начать этот разговор. К чему она вела?

- Да.

- Какое твое любимое место?

- Ты и правда спрашиваешь меня о путешествиях? - "А не о том, что мы обсуждали в коридоре?"

Она ощетинилась, откинулась на спинку сиденья и отвернулась.

- Просто пытаюсь поддержать разговор.

С какой целью? Она не была одной из тех женщин, что увлекались пустой болтовней.

- И ты действительно хочешь узнать мое мнение о путешествиях? И больше ничего?

- Забудь. - Алисса повернула голову в сторону окна.

Он поморщился. Возможно, она предлагала ему оливковую ветвь, чтобы показать, что не испытывает никаких обид. Если это было так, он только что отверг ее предложение. Он не должен был позволять себе сексуального флирта с ней, но это не предполагало грубости.

- Барбадос. Мне нравится теплый климат. Их пляжи просто великолепны. Плавать вместе с черепахами — умопомрачительный опыт.

Тишина.

- Я учился в кулинарной школе в Париже. Это великолепный город. Зима слишком холодная, но ничто не может сравниться с местной культурой и уютными кафе, расположенными по углам улиц.

Она послала ему натянутую улыбку.

- Верю тебе на слово.

Когда она снова отвернулась, он нахмурился. Что это значит? Разговор о путешествиях внезапно стал утомителен или же она никогда не бывала в Париже? Правда поразила его, и он смерил ее долгим взглядом, прежде, чем возобновилось автомобильное движение. Как часто стриптизерши ездят за границу, особенно те, которые владеют собственными клубами? Но сейчас все ее сбережения были вложены в "Bonheur". Тогда почему она завела этот разговор? Он не думал, что это имело какое-то отношение к путешествию. Неужели она пыталась узнать о нем больше? После того, как он, едва зная, трахнул ее, затем ушел и прислал безликие цветы с извинениями, Люк отгородился от нее лишь несколько минут назад, она могла превратиться в разъяренную стерву. Многие женщины так бы и повели себя. Алисса же просто задала ему вопрос. Теперь он чувствовал, что был глубоко заинтригован сексуальной сиреной, сидящей справа от него.

- Расскажи мне что-нибудь о себе, - мягко потребовал он.

Она пожала плечами, прямые платиновые волосы рассыпались по ее узким плечам.

- Ты знаешь все, что относится к делу. Мне двадцать девять лет и я открываю новый ресторан.

- Это слишком поверхностно. Ты выросла в Луизиане?

Ее взгляд внезапно остановился на ее коленях. Она закусила губу, выглядя задумчивой.

- Нет. Ты вырос в Техасе?

Он покачал головой.

- Во Флориде, в Клируотер Бич. Ты не сказала, где выросла.

- Не сказала, - согласилась она.

Люк хотел было полюбопытствовать почему, но они подъехали к клубу. И он умел распознавать табу на определенные темы. Почему, черт возьми, она не хотела говорить о родном городе?

Как только он припарковался, Алисса выскочила из машины и устремилась к задней двери клуба. Позднее утреннее солнце падало на заднюю стену здания, освещая Тайлера. Парень выглядел напряженным. Он пронзительно посмотрел на него, когда поймал на себе взгляд Люка.

- Что происходит? - спросила она, когда приблизилась и попыталась обойти его.

Тайлер схватил ее за руки и удержал. Затем он взял ее лицо в свои ладони, его дыхание коснулось ее губ. Все внутри Люка восстало против того, что он видел. Он мысленно велел Тайлеру убрать свои лапы прочь от Aлиссы. Два факта поразили его одновременно: во-первых, она не принадлежала Люку, поэтому он не имел права голоса относительно того, кто мог касаться ее. И, во-вторых, она ничуть не сопротивлялась прикосновениям Тайлера. Он прошептал что-то, что Люк не мог разобрать. Она взволнованно кивнула в ответ. Тайлер замешкался, поцеловал ее в лоб, и затем взял ее за руку и потянул ко входу.

- Что происходит? - спросил Люк телохранителя.