14
14
— Это обычай такой, Луна, — голос Янга звучал глухо, спокойно, и как-то очень правильно резонировал в груди, наполняя тело Ирри легким гулом, мягко и сладко прокатывающимся от кончиков пальцев до макушки. Словно она — духовой инструмент, или, скорее, та странная металлическая чаша, к которой надобно правильно прикоснуться кончиками пальцев, чтоб извлечь звук… И степняк явно знал науку этих правильных прикосновений…
Бездорожье степи легко преодолевалось их смирными, послушными лошадками, солнце припекало, но не особенно сильно, и сидеть Ирри, вопреки всему, было удобней, чем до этого, в одиночестве. Возможно, потому, что не приходилось держать спину, следить за равновесием и думать ежеминутно о том, как бы не упасть с покатой лошадиной спины.
Теперь это все было отдано на откуп Янгу.
Он сидел позади Ирри, оплетая ее своими мощными татуированными руками, словно канатами самой высочайшей крепости и надежности, и настойчиво попросил опереться на каменную, мерно вздымающуюся грудь спиной, уложить затылок в удобное местечко между плечом и шеей…
И Ирри ехала теперь, словно в мягком кресле, полностью расслабившись, лениво поглядывая по сторонам и ощущая, как тяжелая ладонь ее любовника осторожно, но со значением поглаживает живот и грудь.
Это были странные ощущения, одновременно волнующие и томные… Она подумала, что, наверно, именно так выглядят ленивые, сладкие ласки любовников под утро, после бурной ночи, когда тело уже пресыщено и силы на исходе, а желание все еще никуда не пропало. И хочется скользить, трогать, исследовать то, что тебе доступно…
Она бы не отказалась от такого…
Ирри прикрыла глаза и неосознанно потерлась затылком о грудь Янга. Он тут же задышал чаще, наклонился, и шеи Ирри коснулись горячие губы:
— Не своди меня с ума, Луна… Дай добраться до ночлега…
— Расскажи еще про обычай, — Ирри, прекрасно понимая, что неправильно себя повела, да еще и ревнивый взгляд Раста поймав, выпрямилась и решила продолжить беседу.
— Понимаешь, Луна… В наших краях редко рождаются такие, как мы с Растом… — продолжил мягко гудеть ей на ухо Янг, — это считается хорошим знаком, благословением Луны… А, если такие дети рождаются в семье тагана, то править они будут вместе, связаны друг с другом навсегда, считается, что у нас одно сердце на двоих… И, если убить одного, то и второй вскоре погибнет… Наш шаман говорил, что мы с Растом — это один человек, просто разделенный пополам…
— То есть, то, что вы так… — Ирри запнулась, пытаясь найти правильные слова, затем продолжила, — так ко мне… Отнеслись…
— Разделили с тобой ложе, ты имеешь в виду? — спокойно поправил ее Янг, — взяли тебя вдвоем? Я знаю, Луна, что у вас это не принято… Но у нас это — обычное дело… Женщин рождается меньше, чем мужчин. И потому, если на ложе женщины претендуют двое, и они способны между собой договориться, и она не желает выбирать, то…
Ирри поежилась. С ума сойти, какие обычаи… В империи бы не просто косо смотрели, а порицали бы. И принявшие длань Матушки, и служители Отступника… Да даже воины, поклоняющиеся Ярому Страннику, не поняли бы!
— А мы с Растом всегда выбирали одних и тех же женщин… — как ни в чем не бывало, продолжил Янг.
— То есть, я у вас не первая?.. Такая?..
А вот это был неприятный сюрприз.
Конечно Ирри, обладая вполне логическим складом ума и на редкость трезвым рассудком, понимала, что братья явно не девственниками жили до того, как с ней встретились. Но это ум, это холодная голова говорили.
А вот сердце больно кольнуло. Почему-то ей не хотелось знать, что братья проделывали с другой женщиной то же, что и с ней. Что они ее так же целовали… везде… ласкали, трогали, так же хрипели ей на ушко всякие возбуждающие словечки, так же смотрели…
Почему-то это ощущалось предательством.
Янг, похоже, очень чутко понимая ее, помолчал, а затем сказал осторожно:
— Луна… Ты для нас — единственная. Теперь навсегда.
Ирри помолчала, дожидаясь продолжения. Но Янг, явно посчитав, что сказал все, что требуется, больше ни слова не проронил.
Ирри посмотрела на ускакавшего вперед Раста, затем на вороную мохнатую спину волка, то пропадающего в высокой траве, то появляющегося из нее…
И тоже не стала ничего говорить. В том числе и задавать вопросы, что значат для степняков слова “единственная” и “навсегда”. Почему-то ей было страшно услышать не тот ответ, который ожидалось…
— В империю мы попали потому, что наш отец, великий таган тейпа Белоголовых, Янгер Белоголовый, заключил договор с вашим императором… И одним из условий было наше обучение здесь, в вашей стране.
А вот это была новость интересная.
— Какое обучение? — повернулась к нему Ирри.
— Всякое, — пожал плечами Янг, — наш великий отец хочет, чтобы мы с Растом, когда придет время, достойно приняли от него кнут с золотой рукоятью. Он считает, и это верх прозорливости, что Степь не может жить, как раньше, перебиваясь набегами на границы соседей и занимаясь междуусобными войнами. Нам нужно дружить с соседями, тем более, с такими могучими, как вы… Развиваться, торговать, а не воевать… Находить общий язык… А кто это может сделать лучше, чем люди, дружившие с юности, люди, знающие друг друга и, если не доверяющие, то хотя бы понимающие друг друга?
— Но… Тогда почему вы не в столице, я не понимаю… — Ирри никак не могла сопоставить текущую ситуацию со словами Янга, — как вы оказались в свите лордов Карса и Ассандра?
— Потому что самое правильное учение — не зависит от места. Оно зависит от наставников и тех, с кем ты это учение разделяешь…
— Не понимаю все равно… Если исходить из твоей логики, то вы должны обучаться как минимум с сыновьями министров… Или даже с принцем…
Янг хмыкнул весело, и Ирри опять развернулась, посмотрела на него вопросительно… А затем, пораженная внезапно пришедшей в голову догадкой, прошептала с изумлением:
— То есть… Среди вас был… Принц? Да? Ох, Матушка… И кто же из них? Волк? Да нет… Тот мрачный мастер меча с холодным взглядом? Вряд ли… Кто же?
Оставалось только одно имя, один человек.
И Ирри замерла, внимательно вглядываясь в смеющиеся глаза Янга.
— Неужели… О-о-о-о… Но моя бедная сестра… О-о-о-о…
— Ты — очень умная девушка, Луна, — кивнул Янг, посмеиваясь, — не зря тебя нам богиня подарила…
В этот момент раздался резкий свист, а через мгновение Ирри уже оказалась на земле, надежно укрытая от опасности здоровенным телом Янга.
Оглушенная, Ирри, ничего не понимая, попыталась привстать, но тяжелая ладонь степняка надавила ей на затылок, а голос, тихий и жесткий, приказал:
— Лежи, Луна. Просто лежи и не мешай…
Ирри, понятливо уткнувшись носом в траву, больше не шевелилась.
Даже когда такая правильная, надежная тяжесть тела Янга внезапно пропала, оставив вместо себя щемящее чувство беззащитности и одиночества…
15
15
До этого дня Ирри как-то не задумывалась над тем, насколько разрушительной мощью обладали близнецы. Она, конечно, видела, как легко, играючи, братья справились с тремя офицерами, и кажется, совершенно не запыхавшись. Но тогда она была в шоке от произошедшего, в голове крутилось множество самых нелепых отрывочных мыслей, и потому легкой победе братьев она, конечно же, удивилась, но не так, чтобы слишком.
А вот сейчас, нарушив запрет Янга и все-таки выглянув из высокой травы, Ирри буквально не могла оторвать взора от развернувшегося боя.
Стремительного, кровавого и, тем не менее, в чем-то даже красивого.
Ее любовники были подобны диким зверям, огромным степным пятнистым котам, одного из которых она как-то видела, когда торговцы живым товаром проезжали через гарнизон. Ей тогда запомнилась хищная поджарая фигура невероятно большого кошака, его легкие, экономные движения… И кажущиеся безопасными позы. Он то сидел в огромной клетке, то валялся по ней, мягко ловя мощными лапами брошенный мячик, игриво прикусывая его, и, казалось, вообще не замечая собравшихся вокруг людей. Как нечто, не стоящее внимания.
