— М-м–м, мистер Малфой, н-но вы даже это не прочитали, — та несмело взяла бумаги и прижала к груди, прикрываясь ими, словно щитом.
Теодор вздёрнул подбородок, смерив её надменным взглядом сверху вниз, и недовольно поджал губы, пытаясь выразить всю степень презрения большого начальника к жалкой секретарше. На самом деле его забавляла эта милая растерянность и такая искренняя приверженность делу.
— У меня талант к скорочтению, юная леди, — сказал он, по привычке едва не улыбнувшись. Если бы не облик Люциуса, и если бы не Грейнджер, с которой он ещё не закончил, то наверняка пригласил бы эту милашку на чашку-другую кофе. Но свою роль нужно было отыгрывать до конца. Он скривил лицо так, как обычно это делал Драко, когда видел перед собой маглов, и процедил: — А теперь проводите меня в аврорат. Живо!
Девушка открыла свой маленький яркий ротик, закрыла и, кивнув, развернулась на пятках. Она шла молча, и стук её каблуков эхом отлетал от чёрных министерских стен. Они петляли запутанными коридорами. Люди омывали их, словно поток воды. Волшебники разных мастей сновали туда-сюда, передавали бумаги, ругались, шептались. Кто-то обсуждал несвежий бобовый суп в столовой, другие — погоду на улице и метку Пожирателей Смерти, которую недавно кто-то видел в небе. Одни говорили — не может быть! Другие шептались, что Лорд вновь вернулся. Тео с любопытством прислушивался ко всем разговором, остро ощущая, насколько сильно из-за ссылки они были отрезаны от жизни. Наконец девушка завела его в тупиковый коридор и подвела к двери с надписью «Мистер Смитерс, начальник отдела обеспечения магического правопорядка».
— Свободна, — строго проговорил Тео прихватил её за руку и грозно добавил. — Отправь документы куда надо.
Девушка припустила вперёд со скоростью света. Дождавшись, когда ее серый пиджачок скроется из виду, он собрался уже развернуться и отправиться на поиски Грейнджер, как внезапно заметил, что дверь начальника была закрыта на замок.
Так-так.
Тео хищно облизнул губы, предчувствуя нечто любопытное. Похоже, внутри никого. Это было слишком большим искушением. Люциусу Малфою, герою войны, ничего же не будет за небольшое проникновение со взломом?
Теодор направил Алохомору, но ничего не откликнулось. Не сильно расстроившись, он вспомнил метод, которому научил его магл Бруно, и, достав из ботинка нож, просто зажал язычок защёлки в двери. Может, магическая защита на кабинете была и сильная, но замок наверняка не меняли уже полвека.
Нотт зашёл внутрь, осторожно прикрыл дверь и с любопытством огляделся — пространство от пола до потолка занимали выстроенные в несколько рядов металлические стеллажи с документами. Обстановка комнаты сохранила следы былой строгости, но не более того. Хаотичными кучами тут и там возвышались несортированные папки и коробки, и Тео неприятно скривился: ими буквально всё было завалено. Пахло пылью, сыростью и старыми бумагами. Свалка, а не кабинет.
Он помнил это место, хотя они все тогда были дезориентированы перманентной Импедиментой. Какой-то умник в аврорате изобрёл вариацию чар помех, которые действовали слабее, искажая восприятие ровно настолько, чтобы было сложно собраться с мыслями, но зато дольше. Один взмах палочки аврора, и подозреваемый смирно сидел, рассеянно глядя в стену, и пытался понять, что вообще происходит. Поэтому день своего ареста Теодор помнил слабо. Только то, что их привели в этот кабинет, где самодовольный хлыщ Смитерс лично допрашивал каждого пойманного Пожирателя.
Нотт лениво осмотрел ящики, нашёл любопытный амулет с рунами неизвестного назначения, плитку шоколада с миндалём, наручники, правда, без ключа, но всё это забрал с собой и уже собрался уходить, как дверь распахнулась, и в кабинет втолкнули Панси, а следом за ней шагнул запыхавшийся Невилл Лонгботтом.
— Мистер Смитерс, я задержал подозрительную личность, когда она попыталась попасть под защитный купол… — начал было он, но, увидев перед собой Люциуса Малфоя, запнулся и остановился. — А где Смитерс?
Удивление на его лицо было таким густым, что его можно было слизать.
Теодор сдержал улыбку, представив, как бы отреагировал Лонгботтом, если бы его лизнул Люциус Малфой. Вместо этого он гордо поднял подбородок и скрестил руки на груди. Тонкие пальцы остучали дробь по чёрной мантии. Так, словно его отвлекли от очень важного дела, и он был весьма этим недоволен.
— Отошёл, — произнёс он надменным тоном, разглядывая дезориентированную Паркинсон и взъерошенного Невилла. Куда делись Грег и Малфой, было сложно предположить.
— Значит, мы подождём его здесь, — Невилл толкнул Панси, заставляя сесть на стул, и сам грозной тенью навис у неё за спиной. Тео с прохладой отметил, что с того дня, как малец Лонгботтом отрубил Нагайне голову, он заметно подрос и стал увереннее в себе. И это в нём раздражало. Пока они гнили в ссылке, кто-то купался в лучах славы…
Нотт ничего ему отвечать не стал, а просто пожал плечами и как ни в чём не бывало продолжил рыться в ящиках его начальника. Из-под прикрытия длинных белых волос он видел, как расширились от изумления глаза Невилла, как расползлись в широкую кляксу зрачки, когда Люциус, не стесняясь, выудил одну за другой несколько секретных папок с досье Пожирателей. Судя по всему, спросить, какого хера Малфой сейчас творит, Лонгботтому не позволяла субординация. Хороший мальчик. Тео достал из кармана сигарету и протянул аврору в знак своего расположения.
— Будешь?
— Н-н-не курю, — малец отчего-то начал заикаться, но быстро взял себя в руки и переключил своё внимание на Паркинсон.
Та, кажется, начала приходить в себя. Лонгботтом присел перед ней на корточки и целомудренно похлопал по карманам. Щёки Панси тут же покрылись красными пятнами злости. Нотт лишь усмехнулся, представляя, какие мысли гуляют сейчас в её чёрной головке.
Да-да, Паркинсон, чьи-то грязные ручонки гуляют по твоему телу.
Наверняка ведьма думала, как оторвать аврору конечности, но бедняжка была скована. Увы и ах. Невилл, не обращая внимания на её недовольство, деловито вытянул из нагрудного кармана документы. Паркинсон со всей злостью пнула его по колену, на что Лонгботтом зашипел и, недолго думая, приложил к её виску палочку. Короткая белая вспышка, и Паркинсон вновь обмякла. Очевидно, он наложил те самые усмиряющие аврорские чары, которые так ненавидел Нотт.
Тео склонился над папкой, делая вид, что его абсолютно не интересует происходящее, но на самом деле видеть такую Паркинсон было забавно. Всю неделю она изводила их своими тупыми командами. «Встать, лечь, отжаться, расчесать мне волосы…». Как дрессированных собачек. И сейчас, наблюдая, как наконец кто-то смог её усмирить, Теодор испытывал тёплое, тягучее удовлетворение в груди.
Конечно, рано или поздно придётся ей помочь, но не сейчас. Пока же он собирался полностью насладиться моментом. За всю эту грёбаную неделю.
Оглушённая чарами Панси мотала головой и удивлённо хлопала ресницами, абсолютно не понимая, где и с кем она находится. Нотту злорадно захотелось вытащить из её кармана ебучий секундомер и прокричать: «Капрал Паркинсон, у вас две минуты, чтобы привести себя в порядок!» Он даже обошёл их по кругу, раздумывая, не предложить ли Лонгботтому помощь в допросе, но внезапно дверь кабинета взорвалась на мелкие щепки, и на пороге возник запыхавшийся Грег. Он тяжело дышал, словно только что вышел из боя против десяти противников, а взгляд его был абсолютно тупым и стеклянным, как у берсерка.
Не успел аврор даже обернуться, как ему в затылок полетело Оглушающее. Грег, хоть и был медлительным в обычной жизни, при необходимости разгонялся и превращался в неудержимую машину для убийств. Теодор поднял руки вверх, показывая, что безоружен. С Гойла вполне сталось бы приложить всё живое в радиусе мили, если бы он заподозрил хоть малейшую угрозу.
— Люциус, — Грег пару раз моргнул, словно приходя в сознание, и сдержанно кивнул в знак приветствия.
— Грегори. Как поживаете? — решил не выходить из роли Тео.
