-Веди на кухню, а то у меня уже слюнки текут от аромата, доносящегося оттуда! – она поднимает на меня свои глаза, и я удивляюсь, откуда там может быть столь неподдельной, какой-то детской радости. Но мне нравится это. Ее улыбка – одно из самых теплых моих воспоминаний.
-Я приготовила твои любимые блюда!
-Чесночный хлеб?
-Разумеется, а еще картофель «Айдахо», мясной рулет и яблочный пирог с корицей по моему фирменному рецепту, который доходит в духовке.
-Ты балуешь меня – смеюсь я, но вдруг оказываюсь атакованным со спины и левого бока.
-По-моему кто-то уже вырос из того возраста, когда еще виснут на старшем брате! – удается прохрипеть мне, в полусогнутом состоянии, когда со всех сторон доноситься смех самых дорогих мне женщин.
-Вот именно! Мы с Эшли уже выросли, и вполне может дать тебе хорошего пинка под зад за твое отвратительное поведение – говорит Милли достаточно громко, чтобы я смог оглохнуть, в то время как младшая на три минуты Эщ душит меня, сомкнув обе руки на моей шее.
-Милли! – кричит мама. – Следи за своим языком! – но та только фыркает, и закатывает глаза.
-Ой, мам, да ладно тебе! Как будто ты у нас без грешка – мама замирает, как громом пораженная, и смотрит на нее, округлив глаза.
-Когда это я?
-Да хотя бы сегодня, когда у тебя упал противень, и половина картофеля оказалось на полу – видимо найти объяснения у мамы не получилось, потому что кроме невнятного «Эм-м-м…», она ничего не произносит, вызывая тем самым у нас новый приступ смеха.
-Расслабься, с каждым бывает – все еще не слезая с моей спины, говорит Эшли.
-Ну, все, юные леди, а ну марш за стол! И прекратите третировать собственную мать, которая рожала вас в…
-Да-да, мы помним: «В муках и болях, отдавая все свое здоровье неблагодарным нам».
-Вот именно! – сузив глаза и уперев руки в бока, произнесла она.
-А что ты на меня при этом смотришь? – удивился я.
-Боже мой, какое шокированное выражение лица! Можно подумать, я тебя в капусте нашла! – этого я точно не ожидал. Моя мать дразнит меня?! Губы сами собой расплылись в улыбке. Да, давненько такого не было.
-Нет, вы его явно измазанного в машинном масле где-нибудь под капотом машины нашли – хихикая, подмигнула мне Милли.
-Ха-ха! – передразнил ее я. – И под капотом меня не могли найти. Там нет места для посторонних вещей. Если только в багажнике…
-О, нет! – прервали меня. – Оставь, пожалуйста, свою ненормальную любовь к машинам за порогом этого дома. Не хочу ничего слышать о них – положив поверх ушей ладони, Эшли мотает головой из стороны в сторону, закрыв при этом глаза.
-Женщины, вы что, сговорились против меня?!
-Не исключено – в голос отвечают они, не оставляя мне и шанса, чтобы ответить что-нибудь на это.
-Ладно, мы есть будет или нет? – подхватив рядом стоящую со мной Эш на руки и перекинув ее через плечо, интересуюсь я, морщась от визга, издаваемого, где-то за моей спиной, иду в сторону столовой.
-Где твои манеры? – оказавшись на ногах, тут же отскакивает, поправляя свои волосы и отдергивая домашнее платье, возмущается моя сестра.
-Что ты знаешь о манерах, мелкая?
-Я в отличие от некоторых, общаюсь с людьми, которые росли не в грязных, пропахших резиной и соляркой автомастерских, а в приличном обществе, где играют в футбол и берут уроки игры на гитаре – слишком мечтательное выражение лица напротив родило во мне подозрение.
-Я не понял, тебе нравится кто-то?
-Ну-у…
-Избавь меня от подробностей! – отвернувшись, я уселся на стул, и подумал: когда это успели вырасти те две милые девочки, с которыми я нянчился и которым заплетал косы, в тех, кто уже носит мини-юбки и сводит все разговоры к мальчикам?
«Черт!» – выругался про себя. Я не был готов к этому!
-Между прочим, она уже неделю состоит в официальных отношениях с парнем из нашей школы – так любезно проинформировала меня Милли.
-Рад за нее – подперев рукой подборок, отвернулся я.
Двукратное «черт»! Ей всего тринадцать, а у нее уже есть бойфренд?! Просто фантастика!
-И он старше ее на два года – на секунду я перестал дышать. Ну, Милли! Готов спорить, что через несколько лет, стерва живущая в ней, не будет давать покоя всем окружающим.
-А про себя, что ничего не говоришь? Или же еще не нашелся тот сумасшедший, который позарится на… – окинув взглядом сверху донизу ее всю, я сделал вывод, что действительно пропустил многое. И Милли, и Эшли уже значительно вытянулись в росте и макушкой доставали мне до плеча. Исчезли детские черты из лиц уже юных девушек, короткие одинаковые стрижки отросли и превратились в длинные локоны светло-русых и каштановых оттенков. Даже знакомые голубые и серые глаза смотрели по-другому. И для всех этих изменений потребовались какие-то три года?! Почему я раньше не заметил этого, когда приезжал несколько месяцев назад?
-У меня уже назначено два свидания до конца этой недели. Притом с разными парнями.
-Женщина, в кого ты такая уродилась?! – оторопел я, когда в тот момент мне самодовольно улыбались.
-Вернон, а у тебя есть девушка? – послышался мамин голос из кухни, где они с Эшли скрылись. – Я все жду не дождусь, когда ты представишь нам кого-нибудь.
Ну, вот и первый позыв желания убраться отсюда куда подальше.
-Зачем, чтобы она с воплем убежала через десять минут?
-О чем это ты? – не поняла мама, ставя на стол большое блюдо с картофелем на нем.
-О том, что вы сильно напираете, особенно когда оказываетесь вместе в одном помещении.
-Хватит придумывать, Вернон – шлепнув меня по плечу полотенцем, она вновь скользнула в двери кухни.
-Дорогой братец – мне уже не нравился этот тон.
Наклонившись над столом и облокотившись о тот согнутыми руками, Милли приблизила свое лицо к моему.
-Знаешь, я видела такие классные джинсы в одном магазине…
-Итак, теперь ты стала еще и вымогательницей? – дернув вверх бровями, заключил я. – С этим дерьмом не ко мне – отмахнулся от нее.
-О, в таком случае, мне стоит рассказать маме о Мари? – хоть мой рот был еще пуст, я все же умудрился поперхнуться.
Как, твою мать, она узнала о Мари?!
-Вижу, ты удивлен. Что же, не стоит недооценивать младшую сестру, особенно когда у нее есть несколько козырей в запасе – подражая мне, поиграла она бровями, вертя перед моим носом своим телефоном, на экране которого светилась фотография меня и Мари из той компрометирующей фотоссесии, на которую я согласился под действием алкоголя. И все бы ничего, если бы только эта дура не выложила фотки на свою страницу в Фейсбуке!
