— Мы в целом похожи, только брата с детства приучали к мысли, что он будет править, а я собирался жить в свое удовольствие. Вот заговорщики и решили: уберут короля, посадят на трон меня в качестве ширмы, а власть достанется им.
— Умно! — хмыкнула Малинка. — Сочиняешь ты, в целом, неплохо, занимательно, только с предметом не знаком. Сыну короля, даже младшему, никто не позволит мечтать о жизни в свое удовольствие. И еще: ни у одного из недавно почивших королей не было сыновей-близнецов.
— А ты с предметом знакома? Сама королевских кровей? — ее пренебрежительный тон задел не на шутку. Бабенки всегда слушали мои истории, раскрыв рты, и в нужных местах промокали глаза платочком.
— Я тебе сказала, каких я кровей. Наполовину таких же, как ты, — улыбнулась, прижалась ко мне и потерлась лицом о мою шею. — Колючий… — фыркнула в ухо, я сморщился от щекотки. — С предметом знакома чуть больше тебя, потому что изучала историю. А еще читала, кто где сейчас правит. У брата было много таких книг, он не запрещал мне брать их.
— На кой твоему брату знать, кто и где сейчас правит? — удивился я.
— Он готовился стать королевским послом. Его происхождение вполне допускало это…
— Ты любила брата? — ни к селу ни к городу спросил я.
— Угу, — она опять уткнулась мне в шею. — Очень. И он меня, хотя матери у нас разные… Часто в шутку щелкал по носу, говорил, веснушки его забавляют… — Малинка подозрительно затихла.
— Ну-ну, — обнял ее. — Не вздумай слезы лить, все уже случилось. Твой брат обрадовался бы, что ты избежала позорной участи. Меня б только повесил, пожалуй.
— Не стал бы он тебя вешать. Ты мне помог, что до остального… Я сама себе хозяйка. Ни отец, ни брат мне ничего не запрещали.
— Чудная ты, Линочка, — я провел пальцем по ее зарумянившейся щечке, потом по полной нижней губке. Сладенькая потянулась ко мне и… Много б дал тому, кто рассказал, сколько времени продолжался тот поцелуй.
— Так ты и правда ничего о себе не знаешь? — взялась за свое Малинка, стоило нам разъять губы.
— Не знаю. Зачем мне тебя обманывать?
— Ну… я иногда думаю, что ты все же нечистый дух…
Я рассмеялся. Опять она за свое! Дались ей айры. Странный они народ, но вполне безвредный, хотя бабу, говорят, могут одним взглядом заморочить. Мне, впрочем, приходилось и обычных людей встречать, которые легко морочили не только баб, но и мужиков.
— Я вовсе не собиралась с тобой… — неожиданно призналась Малинка. — Хотела только медом измазать в отместку, а потом дать в челюсть и вырваться, — взглянула на меня, я молчал. Интересно, что еще скажет. — Но ты так ко мне прикасался… Не только умело, но и ласково… бережно… — замолчала, верно, подбирая слова. — Будто к цветку, бабочке или маленькой птичке, которых можно покалечить, всего лишь чуть сильнее сжав пальцы. И в то же время в твоих руках ощущалось такое желание, как если б ты ласкал первую женщину или последнюю… Или единственную… Я просто не могла противиться…
— Ты просто быстро заводишься, — не хотелось говорить ей про мои способности. Я ведь и сам не знаю, есть они на самом деле, или у меня всего лишь хорошо получается с женщинами. Говорят, некоторые с лошадьми ловко умеют обращаться, усмиряют одним прикосновением. — Принуждать не стану, коли не хочешь.
Только сказав, сообразил, что шутка получилась неудачная. Больше смахивающая на благородную глупость, мне вовсе не свойственную. А вдруг Малинка поймает на слове и откажется со мной спать?.. Эх, три болота и одна лужа, дурак ты, Перец… Хотя… Успокоить сладенькую как-то нужно, иначе станет все время думать об этих духах, и в конце концов от удовольствия ничего не останется.
— Хитрец! — толкнула меня кулачком в бок, вполне правильно расценив сказанное. — Я еще и просить должна!
— Ничего ты не должна, — про себя облегченно вздохнул. — Если хочешь, буду разрешения спрашивать.
— Не пытайся разыгрывать белую кость, Перчик! — фыркнула презрительно. — Каждый хорош на своем месте.
— И его место сейчас аккурат на камбузе, — ручища Быка ухватила меня за шиворот, наверное, также, как я недавно ухватил Линя. — Отправляйся, раз взялся и за нее отрабатывать!
Пинка он мне не дал, но до камбуза я добрался очень быстро, можно сказать, очертя голову. А у Малинки на шее появилась пара засосов, которые она то и дело пыталась прикрыть волосами. Ну почему мне почти всегда попадаются соперники на две головы выше и заметно шире в плечах?..
По счастью, капитан придерживался установленных им самим правил, и его общение с девчонкой ограничилось нечастым тисканьем. Я намахался шваброй и за весь прошедший год, и за половину грядущего, а если прибавить еще и мытье посуды… Не помню, когда в последний раз так вкалывал руками, чуть ли не до кровавых мозолей. Хрен теперь погладишь бабенку, не поцарапав…
Мы с Малинкой благополучно сошли с корабля в Граде-у-моря. Линек, помогая ей ступить на сходни, смотрел взглядом издыхающего теленка, девчонка не выдержала и быстро поцеловала его на прощание в губы.
— Развивай задатки, — проворчал я, глянув на запылавшие уши мальчишки и его счастливую физиономию. — А тебе, вижу, неймется, сладенькая. На кой я вкалывал за двоих? Сама б расплатилась с капитаном к взаимному удовольствию.
— Не ворчи, Перчик, — беззаботно рассмеялась она. — Неужели ты позволил бы мне спать с другим, да еще целую неделю?
— Запросто! Я не брезгливый. Ты, подозреваю, тоже. Небось, любовников сменила уйму, и ни об одном после не вспомнила.
— Угадал! Мужчины все, по большому счету, одинаковы, к чему их запоминать? Подарили наслаждение и благополучно забылись.
Вот так-так, Перец! Похоже, посчастливилось встретить собственного двойника в женском теле. Надо бы радоваться, но какой-то червячок ворочается в груди, вызывая весьма неприятное чувство. Ревность? Глупо. Привык просто, что женщины мыслят по-другому, мечтают о настоящей любви, о единственном мужчине и прочей несуществующей ерунде. Вот и раздражает девчонка, которая рассуждает по-мужски. Плюнь и забудь, получай удовольствие. С такой спутницей хлопот меньше.
Таща по-прежнему жадно глазеющую по стронам Малинку за руку, я быстро выбрался из портовой толчеи и направился к «Морскому коньку». Хозяйка гостиницы, Тина — старая знакомица. Если есть в Граде-у-моря для меня работа, тут же скажет. Или посоветует, к кому обратиться. Деньги-то мне сейчас ого-го как нужны: путь до Светаны не близкий, а сладенькую кормить-поить надо, да и спать в придорожных канавах она наверняка не привыкла.
* * *
Заведение Тины процветало: висящий над входом морской конек сверкал на солнце начищенным медным боком, в ящиках под окнами пестрели яркие цветы. Я толкнул дверь, мы шагнули через порог и оказались в просторном полутемном зале, уставленном столами и лавками. В глубине, за стойкой, хозяйка что-то втолковывала служанке. Завидев меня, просияла.
