Пока старая миссис Лонгботтом вытирала платочком слёзы, Грейнджер аккуратно сообщила, что переезжает, и эта новость вызвала новые мокрые причитания. Потом они еще полчаса душевно обнимались-прощались, и Гермионе казалось, что она никогда не выберется из гостеприимных объятий бабушки Невилла. Пройдёт год, а её так и найдут, задушенную и утопленную в слезах. Через час, когда «бедная девочка» наконец вырвалась на свободу, в её руках были зажаты два чемодана и один тёплый пастуший пирог, завёрнутый в хрустящую бумагу.
В свою новую квартиру она спешно бежала. И в тот момент, как магия аппарации развеялась, она практически чутьём поняла, что Драко с Теодором уже здесь. Стоял грохот, в воздухе парило густое облако пыли и слышались тихие голоса. Она прошла к кофейному столику в центре комнаты и положила на него ещё тёплый пирог.
На тёмной столешнице красовалась свежая газета. «Люциус Малфой — герой Магической Англии». Гермиона замерла на несколько секунд, вчитываясь в строчки.
Рита Скитер как всегда была в ударе. Она пафосно вещала о великом спасении тридцати человек легендарным волшебником, воплощением Мерлина на земле — Малфоем-старшим. Единственный герой всего города, которому срочно нужна ещё одна награда. Гермиона невольно поморщилась — читать такое обилие пафоса и патоки было противно.
Внезапно с балкона раздался звук бьющегося стекла. Гермиона непроизвольно вздрогнула и посмотрела в ту сторону. Драко развлекался тем, что подбрасывал в воздух фарфоровые статуэтки, собранные с полок по всему дому, и взрывал их Бомбардой. Хлоп! Взмах палочки, и крошечная фигурка милой кошечки разлетелась на куски. Снова изящное движение запястья, и очаровательное семейство гусей в чепчиках рассыпалось на осколки. Он тщательно дробил статуэтки на мелкие кусочки, превращая всё в пыль. Грейнджер посмотрела на него через стекло и решила просто не мешать. Пусть выпускает пар. Может, хоть устанет.
В то же время в коридоре кто-то споткнулся, громко ругнулся, вспомнив всех пра-предков и их мужские достоинства, а затем, грациозно хромая, из кухни выплыл Тео. В одной его руке были зажаты две ароматно дымящиеся кружки, а поверх привычной футболки с длинными рукавами красовался кружевной белый фартучек.
— Кофе хочешь? — он прошёл мимо и ласково погладил её по щеке. — О, пирог! Сама приготовила?
Впрочем, ответа ему не требовалось. Небрежно кинув кружки на стол и расплескав половину содержимого, Нотт разорвал бумагу, в которую был завёрнут пирог, извлёк из ботинка свою Матильду и отрезал себе большой ломоть. Гермиона проследила глазами, как сверкнуло лезвие, и к её горлу тут же подкатил тошнотворный спазм. Вчера этим ножом он убил Амикуса, а сегодня им же нарезал пирог, словно великосветская домохозяйка. Есть ей тут же перехотелось. Но Теодора ничего не смущало. Он откусил огромный кусок и проглотил почти не жуя.
— Мерлин, Грейнджер, если ты готовила это сама, то никогда не признавайся. Лучше скажи, что ты кого-то убила или обокрала, но ни признавайся. Даже если будут пытать. Иначе на тебя здесь повесят всевозможную работу по дому. Мы на Слизерине очень любим добрых простачков.
— Это не я готовила.
Не доев первый кусок, Нотт отрезал себе ещё один, взял его во вторую руку и рухнул на диван.
— Хорошо, но не убедительно, — он со вкусом откусил и медленно прожевал. — Будь хитрее. Не действуй открыто, учись манипулировать. Если будешь стремиться всем помогать, то здесь тебя даже Гойл поработит в первые двое суток. Если ты умеешь готовить — никогда не показывай этого и не порть мне игру. Я уже почти приучил Малфоя быть моим поваром. Ещё немного, и он смирится и даже начнёт делать пищу съедобной.
Гермиона вспомнила малфоевскую коронную соль с овсянкой и поморщилась.
— Драко отвратительно готовит.
Тео лишь усмехнулся:
— Он был лучшим в классе по Зельеварению, неужели ты думаешь, что он не в состоянии что-то нарезать или приготовить суп? Да он такие зелья варил, что вся наша комната ему приплачивала, чтобы сдать зачёт у Северуса.
Теперь настала очередь Гермионы улыбаться. Она лично считала, что Снейп присуждал баллы Малфою только из-за того, что люто ненавидел Гарри и весь Гриффиндор в целом. Впрочем, это не отменяло того факта, что Драко действительно был в курсе, с какой стороны держать нож и сколько сыпать специй, а значит змей специально наваливал слишком много соли им в еду. Её губы растянулись в мстительной ухмылочке. Захотелось отыграться, взять реванш, и Тео мог быть весьма полезен в этом. Она взяла в руки кружку кофе, сделала маленький глоток и, усевшись рядом, заговорщицки взглянула на Теодора.
— Ладно, что ещё я должна знать?
Нотт не спеша достал из кармана пачку сигарет, лениво вытряхнул одну и провёл по ней пальцем, покрутил, помял, понюхал, щёлкнул металлической зажигалкой и глубоко затянулся. Только после этого он медленно, словно умудрённый жизнью старец, изрёк:
— Кофе без кофеина, солдат. Драко ещё не сообразил, что маглы дошли до такого извращения. Когда он выходит из-под контроля, я лишаю его кофеина на несколько дней. Драко испытывает дискомфорт, его тошнит и у него болит голова… Ему действительно очень плохо, когда он со мной ругается. Но! Когда он начинает вести себя удобоваримо, я ему возвращаю нормальный кофе. И в его подсознании откладывается, что когда он не в конфликте со мной, то ощущает себя лучше. При этом я, можно сказать, даже слежу за его здоровьем.
Тео вновь затянулся сигаретой, уголки его губ дрогнули в лукавой полуусмешке. Он расслабленно прикрыл веки и выпустил изо рта ровное колечко сизого дыма. Тёмные ресницы почти скрыли его слишком довольный взгляд. Почти. Очевидно, Тео гордился, что так неплохо адаптировался в чужом для него мире. Но как в его кудрявой голове могла сложиться такая схема, Гермиона даже представить себе не могла. Она изумлённо вздёрнула брови.
— Как ты вообще до такой мысли дошёл?
Нотт лениво взглянул на неё, словно раздумывая, стоит с ней откровенничать дальше, и его губы растянулись в широкой улыбке.
— Мои старички в доме престарелых. Я очень внимательно их слушаю. Они подсказали мне много невероятно занятных идей, — он закинул последний кусочек пирога в рот и вытер пальцы об фартук. — Мне нравятся эти старички. У деда Рафаила я в прошлый раз выиграл в карты челюсть. Этот магл теперь ходит, злится и сосёт еду, как пылесос. Но они всё от меня в восторге. Я им провожу зарядку. Старые люди такие смешные, когда крутятся на месте, и такие неуклюжие, что просто прелесть. Я думаю, заведу себе парочку, когда вернусь домой.
— Ты хочешь забрать к себе домой несколько стариков? — Гермиона склонила голову набок, подумав, что хоть мотивация у этого парня и страдает, но порыв в целом неплохой.
— Ага.
— Ты главное спроси вначале, согласны ли они идти с тобой.
— Пф-ф, это условности.
— Теодор, ты не похищаешь людей. Понял?
— Милый, маленький, невинный аврор. Но мы с тобой можем заключить тайный союз и…
Договорить он не успел. Хлопнула балконная дверь, и в комнату, громко, гневно топая, вошёл Малфой. Он стянул через голову мокрую от пота футболку и швырнул в угол комнаты.
— Вы такие милые, аж тошнит.
Гермиона недовольно поморщилась и смерила его взглядом. Вечный нудист. Ей казалось, Малфой настолько любит покрасоваться своим телом, что дай ему волю — он бы везде ходил голым. Вот и сейчас Драко опять стоял с обнажённым, исчерченным тонкими полосками шрамов торсом, в неизменно чёрных штанах и почему-то розовых носках.
— Розовые носки?
— Может, я сегодня настроен на нежность. Разве не заметно? — он приземлился на диван между ней и Тео, бесцеремонно отпихнув последнего. — О, пирог.
Не успела Гермиона открыть рот, как Малфой ловко взмахнул палочкой и направил на еду Инсендио. Видимо, в этой светлой голове возникла идея слегка подогреть еду перед употреблением, но несчастный пастуший пирог вспыхнул, словно костёр, в который плеснули бензин. Теодор радостно ухмыльнулся и, достав вторую сигарету, подкурил прямо от столпа пламени. Тушить, видимо, никто не собирался.
