Очен сорвал лист с ближайшей ветви, подержал между ладонями, а затем провел им по ее коже. Она хотела было спросить, что он делает, но затем увидела, что царапины, укусы и мозоли на руках уменьшались и наконец исчезали вовсе. Ловец исцелял ее.
— Именно так ты вылечил себя? — спросила она.
Он кивнул:
— Моему брату пришлось заряжать для меня листья, но да, именно так.
— Удивительно, что Ловцов снов не пленяют именно из-за этого искусства.
— Это работает только с листьями с одного из деревьев самого Ловца снов. Думаешь, как долго просуществует эта медицина, когда все деревья будут срублены, а Ловцы снов пойманы?
— Недолго.
— У твоего вида своя медицина, собственного изобретения. У нас есть наши листья.
— Я просто удивляюсь, что никто не знает об этом.
— Они используют нас лишь для того, чтобы воплощать в жизнь фантазии, — отозвался Очен. — Настолько закрылись от радости и удовольствия, что могут видеть в нас только способ жить в своих мечтах. Это для них важнее исцеления.
Наталья взглянула на свою исцеленную кожу:
— Спасибо тебе.
Очен мягко толкнул ее обратно на зеленое ложе. Листья были мягкими, благоухающими и словно обнимали, как облако. Нежными неспешными поцелуями Очен покрывал ее тело.
Наталья провела босой ногой по его голени, наслаждаясь ощущением твердых мускулов. Его поцелуи стали требовательнее.
— Прошу, останься со мной, — прошептал он.
— Мой проводник будет волноваться.
— Я отправил одного из братьев, чтобы успокоить его и устроить поудобнее.
— Очень любезно с твоей стороны.
Он вновь улыбнулся:
— Ты хочешь, чтобы я убедил тебя остаться?
— Я была бы не против.
Электрический ток волнами переливался по ее телу, когда Очен поцелуями покрывал ее губы, шею, груди. Она стонала, выгибаясь к нему, желая его.
Ловец сорвал повязку, и теперь их ничто не разделяло. Кожа коснулась кожи, тело — тела впервые за всю жизнь Натальи.
Серебристые глаза Очена сверлили ее, вбирали в себя.
— Я не хочу причинить тебе боль.
— Ты и не причинишь.
Наталья когда-то была в клинике, где ей удалили девственную плеву во время прохождения церемонии по наступлению совершеннолетия. Никто никогда не рассчитывал, что у нее будет настоящая физическая связь.
— Я хочу никогда не причинять тебе боли. — Очен закрыл прекрасные глаза, и внезапно девушка почувствовала его внутри себя, от величины его жезла у нее перехватило дыхание.
— Все хорошо? — промурлыкал он.
— Да, да, все прекрасно, — попыталась сказать Наталья, но с ее уст сорвались только сладкие стоны.
Желая унять его беспокойство, она ладонями обхватила его лицо и прикоснулась к губам. Очен улыбнулся в ответ и начал медленно двигаться в ней, все ускоряя темп.
Вот что означало желание. Вот что значило заниматься любовью. Наконец-то после столь долгого ожидания.
Наталья с трудом вздохнула, а затем ее тело стало напряженным и горячим. Его твердый, внушительных размеров жезл с силой вонзался в нее.
— Очен… Я сейчас… я не знаю… словно летаю. Распадаюсь на куски.
— Не сопротивляйся. — Он полуприкрыл глаза. — Любовь моя, пусть это случится.
Наталья не была уверена в том, что именно должно было случиться, но черные волны чувств внезапно поглотили ее. Она изгибалась и извивалась, со стоном выкрикивая его имя и ногтями царапая спину.
— Да, — прошептал он. — Да, любовь моя.
Они достигли пика вместе. Она читала об этом, но научное описание было сухим и безжизненным. А на самом деле это была радость, любовь, мощь, сила. Экстаз. Это было лучше всех фантазий.
Девушка откинулась на спину, Очен был сверху. Не разжимая объятий, они целовались, смеялись и катались по ложу.
— Останься со мной, — промолвил Очен, когда они снова затихли. — Я люблю тебя, Наталья.
— Да. — Наталья улыбнулась ему — человеку, который показал, что такое страсть, не осуждая ее при этом. Он видел ее фантазии, надежды и сны, и они ему нравились. — Ты знаешь, о чем я сейчас мечтаю?
Очен пристально взглянул в ее глаза. Наталья почувствовала, что тонет, но знала, что лежит под ним, в безопасности.
— О непристойностях, — улыбнулся он порочной улыбкой.
— Только с тобой.
— Да, я знаю. Ты хочешь остаться со мной и всегда заниматься со мной любовью.
— Довольно точное описание.
— Тогда останься. Не возвращайся в свой прежний пустой мир.
Наталья оглядела странное, живое, зеленое место, которое так подходило Очену.
— Я должна буду все рассказать матушке и собрать кое-какие вещи. Но да, я останусь.
Он коснулся носом ее щеки:
— Что заставило тебя передумать? Наше занятие любовью?
— Матушка всегда говорила, что, когда я ощущаю желание в своем сердце, надо крепко держаться за него обеими руками. — Наталья схватила Очена за плечи. — Так я и делаю.
Очен взял ее руку и поцеловал нежную ладонь:
— Твоя матушка очень мудра.
— Да, — мягко улыбнулась Наталья. — Я всегда ее слушаюсь.
В кельтской мифологии — королева Неблагого Двора, объединяющего всех темных волшебных существ.
Ухо (лат.).
Слышать издалека (лат.).
Футон — традиционная японская постельная принадлежность в виде толстого хлопчатобумажного матраца, расстилаемого на ночь для сна. — Прим. ред.
179 см.
17 марта.
Кари (гавайск.) — закон, строгие правила.
Lanai (гавайск.) — открытая веранда.
Нантакет — это Массачусетс.
Спиритический термин, подразумевающий получение информации от высшего разума.
Согласно кельтским легендам, к Seelie Court (Благому Двору) принадлежат все светлые волшебные существа. — Прим. пер.
