Ее рука поползла вниз, расстегнула пуговицу на джинсах и молнию на ширинке. Ее пальцы отыскали пульсирующий теплый ствол, обвились вокруг и стали его слегка дрочить. Ей не было его видно, но она чувствовала, как пенис набухает и твердеет в ее руке.
Алекс судорожно вздохнул и остановил лошадь.
— Я думаю, что мы уже приехали. Слезаем.
Он на ковбойский манер перекинул ногу через холку и соскочил на землю. Сняв с головы шляпу, он повесил ее на ветку. Череп его был совершенно гол, на нем поблескивали бисеринки пота. Хетер нашла, что его лысина — дополнительный возбуждающий фактор. Алекс поднял руки, чтобы помочь ей слезть с лошади. Но на какое-то время ее вниманием завладел торчащий из ширинки член. Она не могла отвести от него глаз.
У нее было несколько любовников в танцевальной школе. Но она никогда не видела такого члена и такой эрекции. Он вздымался вверх, указывая головкой на нее. И еще он был обрезан. Она никогда не задумывалась, нравится ей это или нет. Но эта головка выглядела так, словно он постоянно был готов к бою. Трепет пробежал по ее телу, когда она подумала, что этот член собирается с ней проделать.
— Давай слезай, — повторил Алекс, растягивая слова на техасский манер. — Я взял тебя вовсе не для того, чтобы ты мне член подрочила. Господи, неужели все англичанки такие? Ты завела меня. Так что ты теперь собираешься делать?
Хетер протянула к нему руки. Он спустил ее на землю. Лошадь отошла на несколько шагов и принялась пощипывать траву.
Алекс схватил Хетер за плечи, прижал к ближнему дереву и принялся неистово ее целовать. Одновременно его твердокаменный ствол прижался к ее лобку. Корявая кора дерева впивалась ей в обнаженные бедра. Впрочем, ей это даже понравилось. При этом она подумала, что же она будет чувствовать, когда гораздо более нежная кожа ее попки окажется прижатой к дереву.
— Раздень меня, — шепотом проговорила она, но Алекс уже стаскивал ее крохотные трусики.
Нужно сказать, что он вообще не спрашивал у нее разрешения. Ее прежние любовники, прежде чем что-то сделать, постоянно предваряли это словами: «Могу ли я…», «Ты не возражаешь, если…»
Алекс стянул с нее тенниску и бросил на траву. Затем снял тугой кружевной лифчик, который удерживал ее небольшие грудки в приподнятом положении. Не было никакой растерянной возни, к которой Хетер привыкла. Когда она оказалась совершенно голой, Алекс сбросил с себя тенниску и прижался жесткими волосами торса к ее чувствительным юным грудям.
— Так скажи мне, моя маленькая английская роза, — пробормотал он, — от вас всегда можно ждать разные сюрпризы… Каким способом ты хочешь, чтобы я тебя выдрал?
— Решай сам, — покорно прошептала Хетер.
— Я правильно понял, что ты хочешь, чтобы я был хозяином положения? Гм… Все лучше и лучше. Что ж, посмотрим, что мы можем сделать.
Он вытащил кожаный пояс из джинсов, и они спустились до половины бедер, открывая торчащий ствол. Прежде чем она поняла, что Алекс собирается делать, он прислонил ее спиной к дереву и завел руки за ствол. Затем связал ей запястья кожаным поясом. Груди ее призывно торчали и в то же время казались весьма уязвимыми. Теперь Алекс мог делать с ней все, что пожелает.
Наклонив голову, он некоторое время по очереди пожирал взглядом каждую грудь. Похоже, он способен был каждую из них взять целиком в рот. Его лысина была совсем рядом с ней. Ей очень хотелось дотронуться до нее, у нее прямо-таки чесались кончики пальцев, но — увы! — руки ее были связаны.
Язык Алекса стал безжалостно терзать ее соски. Хетер ежилась от испытуемого невероятного наслаждения, но почти не могла двинуться. Алекс привязал ее очень крепко. Она раздвинула бедра, готовясь принять его торчащий ствол.
Он понял намек и вогнал его настолько уверенно и быстро, что застал ее врасплох. Совершая энергичные толчки, он одновременно не менее энергично, почти грубо мял ей груди. Он работал так, словно это был приводимый паром поршень машины. Любой из более молодых партнеров Хетер уже достиг бы оргазма. Но Алекс знал, что делает. Своими толчками он прижимал ее нежные ягодицы к коре дерева, и она впервые осознала эрогенные качества коры.
Своим твердым лобком он прижимал пульсирующий клитор всякий раз, когда его ствол входил на полную глубину во влагалище. Он обращался с ее телом неистово, и она знала, что впоследствии у нее все будет болеть, но сейчас она наслаждалась приближением оргазма, который начинался в районе лобка и распространялся на всю глубину ее влагалища.
— Вот таких полудевственниц очень сладко трахать. У тебя там такая теснота. Почти как отверстие в плотно зажатой заднице.
Хетер даже перестала дышать при мысли о подобном варианте. Но то, что ее шокировало, похоже, только сильнее возбудило Алекса. Его толчки сделались чаще. Однако судя по всему, он был еще далек от пика. Его член сохранял прежнюю твердость и силу. Похоже, он знал, что делает. Когда волны первого ее оргазма замерли, она с удивлением почувствовала, что в ней зарождается второй, еще более мощный. Алекс продолжал ее трахать с удивительным мастерством. Когда затихли волны и второго оргазма, Хетер слегка приоткрыла глаза. Ей показалось, что она увидела среди деревьев — а может, то был плод ее воображения? — двух лошадей. Одна из них была гнедая, вторая — серая.
К полудню Дженна вернулась в свою комнату. Она никак не могла прийти в себя. Ей было жарко и как-то не по себе. Одевшись, она пошла к озеру, чтобы искупаться. Однако на берегу было слишком много людей, которых она не знала. Дженна была не в настроении повторять свой подвиг с купанием нагишом. Одно дело — купаться ночью, когда тебя окружает таинственная полумгла, и совсем другое — при ясном свете и под взглядами незнакомых людей.
Дженна вдруг задала себе вопрос, какого черта она согласилась сюда приехать. Фактически она ни с кем не была знакома, если не считать Ника, да и то в этом можно было усомниться. Она должна была поработать с американцем, чтобы подтолкнуть его на сделку об инвестициях, но и тут оплошала. Там и сям на газонах располагались группки людей, которые наслаждались компанией друг друга, ели, пили прохладительные напитки, смеялись. Дженна чувствовала себя отключенной от праздничного настроения.
Обойдя по берегу почти всего озера, Дженна ощутила тугой комок в животе, что отчасти могло свидетельствовать о голоде. Она направилась назад к отелю и в буфете взяла сандвичи и пирожки с мясом и рыбой. Она сидела за столиком, жевала пирожки и не поднимала от еды глаз, не желая, чтобы кто-либо с ней заговорил. Она была не расположена к разговорам.
