Ему в этой дуэли предназначалась самая веселая роль — вызвать весь огонь на себя, чтобы Драко мог спокойно напасть на них со спины. Волшебная палочка в руке Теодора мелко завибрировала. Орешек ныл и страдал без действия. Звал, просил, умолял. Словно возбуждённая, влажная шлюха, которая жаждала вторжения.
Нотт резко выскочил из-за угла и направил палочку на толпу Пожирателей смерти, но его эффектного появления никто не заметил. Придурки. Значит, он сам выберет, кто из них станет мертвецом.
— Лудильщик, портной, солдат, моряк. Богач, бедняк, попрошайка, слабак…
Тео водил кончиком палочки в воздухе, выбирая себе жертву и оценивая обстановку. Он стоял слишком далеко от них, а значит, какое-нибудь простое проклятье, вроде Оглушения, даже не долетит до цели или погасится их ответной магией. К тому, же ученики Антонина наверняка были увешаны защитой со всех сторон и пламенем или режущим достать их тоже невозможно… Теодор думал. Его палочка дрожала в руках от переизбытка магической энергии. Драко за углом показывал матерные жесты и призывал поторапливаться. Нотт вздохнул, навёл древко на самого крупного и крикнул:
— Акцио, ботинки!
Обувь волшебника неожиданно для него подлетела вверх. Пожиратель потерял равновесие и больно упал на спину. В сторону Тео тут же полетели разноцветные магические лучи от друзей его жертвы. Он отпрыгнул, в попытке увернуться, но всё же ощутил чувствительный толчок в бок. Кто-то в него попал. Щит Гойла сверкнул слабым оранжевым отблеском и погас, приняв один из ударов на себя. Во второй раз будет уже больно. Теодор приподнялся на локтях, убедился, что крупного Пожирателя по-прежнему тащило по снегу к нему, и быстро отполз за угол.
Давай, Малфой, не подведи.
Тактика была проста и отработана до автоматизма: пока противники бежали в сторону Нотта, Драко должен был вылезти из своего укрытия и попытаться снять хотя бы ещё одного Пожирателя смерти. Оставшихся ждал за углом сам Тео.
Он прижимался к стене и дышал. Медленно. Размеренно. Палочка в одной руке, в другой — верная Матильда. И одна, и другая дрожали в его руках. А может, это тряслись его пальцы? Друг его тремор, полученный после пыток Лорда. Лишь бы никого не выронить. Ну же, уродцы, кто из вас добежит первый? Где вы?
За углом оглушительно трещала магия и полыхали цветные вспышки заклятий: малиново-красный от Оглушающего, чернично-голубой Парализующего, жёлтый, как утренняя моча оборотня в ботинке, от призыва молнии. Наконец сверкнуло огуречно-зелёным от Авады и, похоже, кто-то только что умер. Тео следил глазами за разноцветными бликами на противоположной стене и пытался понять, что там происходит. Он следил и ждал, ждал…
Через мгновение к нему за угол притащились чёрные ботинки и безвольное, мёртвое тело Пожирателя в них же. Нотт бегло взглянул на труп. То ли это Малфой сработал чисто, то ли его собственные друзья задели — было уже неважно. Больше настораживало, что ни один из учеников Антонина так до стены и не добежал. Теодор досчитал до трёх, но никто не появился.
Какого лысого они не побежали за своим дружком?..
В тишине улицы внезапно раздался взрыв. От резкого и слишком громкого звука барабанные перепонки пронзило острой болью. Тут же, словно сквозь толщу воды, раздался ещё один грохот, а следом чьи-то гневные крики. Которые абсолютно точно удалялись. Блядь. Малфой со взрывающимися заклятиями не работал, значит, если его не размазало в фарш, то он сейчас был в очень хреновом положении. Наверняка раненый, разрезанный на кусочки и разбитый об землю, как рубленная котлетка…
Теодор рывком стащил с мертвеца маску и, накинув на себя дезиллюминационные чары, рванул в сторону где должен был стоять Драко. Он завернул за один угол, другой… Никого. Улица была благословенно пуста. Словно здесь никогда и не появлялось никаких тёмных волшебников и никакой магической бойни не происходило.
Где-то снова раздался взрыв, крик, и в небо взлетел красный огонёк Люмоса. Совсем близко. Тео не знал, был ли сигнал выпущен из палочки Драко или о помощи просили замученные его упоротым легилиментом бедненькие Пожиратели смерти. Плевать. Зато теперь он знал, где их искать.
Нотт наложил заглушающее на ноги и невидимкой двинулся вдоль стены, прошел до конца дома, завернул за угол и остановился. Три ученика Антонина нависали над лежащим лицом в землю Драко. Рядом с его правой рукой снег был красным от крови. Видимо, пари Теодор снова выиграл. Малфой опять напоролся на режущее, ещё и со своей рабочей стороны. Левой рукой Драко колдовал хуже и, значит, он теперь был как чемодан без ручки. Лежал, мешался, но оставить жалко…
Двое Пожирателей смерти переговаривались между собой, а третий в истерике что-то причитал и тыкал своим посохом в бок мычащего проклятья Драко.
— Тварь! — посох с глухим стуком опустился на затылок Малфою. — Ты убил Драгомира и Коленьку…
Вновь удар. Драко уткнулся лицом в снег и, кажется, потерял сознание.
— Антонин сказал брать их живыми. Прекрати.
— Я убью его!
Третий Пожиратель выпустил ещё один красный Люмос в небо и громко крикнул:
— Выходи, сукин сын!
О, кажется, это уже адресовалось Теодору. Он усмехнулся в тени.
Драгомир и Коленька. Значит, уже минус двое? Он видел только один труп, но, похоже, Малфой всё же успел снять ещё одного. Не густо. Мог бы поработать и получше, а не оставлять самую тяжёлую работу ему. Ну что, Орешек, ты хотел сегодня поиграть? Этих трое, если мы будем пытаться направить Аваду на каждого, то нас убьют быстрее, чем произнесем второе «А». Не пойдет. Огонь на открытом пространстве не так эффективен, да и Малфоя, скорее всего, заденет. Его щиты наверняка уже истощились. Нужно было наколдовать массовое, но что-то такое, что не причинит Драко вреда. На ум пришел Амикус и его Жнец, которым он убивал людей в Министерстве. Тёмная магия, срезающая плоть, словно заточенный стальной стилет. Проклятье отлетало серебряной дугой, и существовал риск, что оно заденет Блондиночку, но если просто направить его повыше, на уровень груди…
— Где остальные? — человек надавил ботинком Малфою на окровавленную руку, но реакции не последовало. Чего этот придурок пытался добиться от тела без сознания, было непонятно.
Орешек почти пел и плясал в руке. Любая другая палочка сомневалась бы и сопротивлялась. Но грецкий орех любил упиваться тьмой. В отличие от своего хозяина. Нотт как мог избегал использования темномагических заклинаний. Такое проклятье, как Жнец, наверняка будет иметь сильный откат. Тео мысленно воскресил в памяти формулу, чувствуя, как по костям расползается чёрная магия. Наверняка он лишится последней искры к целительству. Ну что, ж врачом ему точно не быть.
Серебристый серп проклятия сверкнул яркой вспышкой в воздухе. Ближайшего Пожирателя срезало на месте, и вверх взметнулись фонтаны крови, маленькие алые кусочки плоти, а его голова покатилась по земле, словно спелая дыня. Второго задело по касательной, но тот всё же захрипел и упал… но третий среагировал быстрее успев поставить щит и, не дожидаясь следующего удара, побежал прочь.
Нотт подскочил к Малфою, проверяя пульс. Тот закашлялся, сплюнул кровь и хрипло усмехнулся:
— Ты чего так долго? С одним разобраться не мог?
Тео сел рядом с Драко и попробовал наколдовать целительское. Орешек сухо затрещал и изрыгнул что-то невнятное. Какие-то жалкие три искры, которые зашипели и погасли в воздухе.
— Ты только хуже делаешь, — Малфой поморщился, оттолкнув его руку.
— Тогда хлебай уже своё кровоостанавливающее. Отключишься, а кто трупы будет убирать?
— Ой, отвали.
Малфой достал из кармашка портупеи три пузырька. Конечно, полную регенерацию они ему бы не дали, но зато могли снять боль и, главное, точно остановили бы кровь, а с остальным они как-нибудь разберутся дома.
Ожидая, пока Драко подлечится, Тео закурил и задумчиво оглядел улицу. Красный снег и два чёрных трупа. Всё прошло не слишком удачно. Один ученик Антонина сбежал и наверняка уже достиг края антиаппарационного барьера, а значит, скоро здесь могла объявиться новая порция Пожирателей. Наверное, минут пятнадцать у них ещё оставалось в запасе, но вряд ли Долохов станет терпеливо ждать когда они закончат. Нужно было быстрее зачищать всё и убираться отсюда. Главное, чтобы Грег успел восстановить защиту дома…
