— О, и никто не подумал, что я должна быть проинформирована? — сорвалась Реджина, отталкивая его.
Эмма пошатнулась позади неё, моргнув. Прежде чем она успела подумать или даже понять, чем та могла быть обеспокоена, она увидела кровать. Генри сидел прямо, а его щёки были розовыми.
— Привет, мам, — ухмыльнулся он Реджине. Затем он заметил Эмму. — Эмма! Ты вернулась!
Доктор Вэйл присоединился к ним. Он моргнул, когда увидел синяки на лице Эммы.
— А Вы кто?
Эмма колебалась, перебрасывая свой взгляд от доктора к Генри и обратно.
Реджина вздохнула.
— Она…
— Просто друг, — перебила Эмма. — Друг семьи.
Реджина сузила глаза, но не поправила её. Она повернулась к доктору Вэйлу и стала ждать, пока он заговорит.
— Ну? — спросила она, постукивая ногой по полу. Эмма чуть не засмеялась. — Вы собираетесь мне объяснить, что происходит?
Доктор Вэйл, казалось, стал полностью невосприимчив к её ярости к этому моменту. Он показал на Генри, который всё ещё широко улыбался.
— Состояние Вашего сына… улучшилось. Весьма колоссально.
— Это уже было однажды, — огрызнулась Реджина, зная трудный путь от слишком высоких надежд. — А потом всё снова ухудшилось.
— Это совсем другой случай, — сказал доктор Вэйл. — В прошлый раз мы заметили небольшие улучшения, незначительные, хорошие признаки, которые дали нам надежду, что ему становится лучше. Сегодня утром… я не знаю, что сказать. Как будто он исцелился за ночь.
Возникла напряжённая пауза, прежде чем Реджина чуть не завизжала:
— И никто не подумал позвонить мне?!
— Мы всё утро проводили анализы, мадам мэр, — объяснил доктор Вэйл. — После того, что случилось в прошлый раз, казалось, лучше подождать, пока у нас не будет больше информации, прежде чем мы снова обнадёжим Вас. Тем более, мы знали, что Вы придёте ровно в 8:15.
Он кивнул на часы, и Эмма проследила за его взглядом. Он был прав — 8:15 ровно.
Реджина глубоко вздохнула, прижимая пальцы к вискам. Она подошла к кровати сына и поцеловала его в лоб, сразу заметив, что его кожа не была такой горячей, как вчера.
Она повернулась к доктору и сказала немного тише:
— Как это произошло?
— Честно говоря, мы понятия не имеем, — сказал доктор Вэйл. Казалось, он относился ко всему этому слишком небрежно, и Эмма поняла, что он ей совсем не нравится. — Это удивительно. Вчера вечером, когда он лёг спать, всё было примерно так же. Потом он проснулся, и как будто что-то волшебным образом изменилось. Что-то исцелило его за ночь.
Без всякого смысла Реджина взглянула на Эмму. Эмма оглянулась на неё, но без того же понимая в глазах.
— Он может вернуться домой? — спросила Реджина, протягивая руку к затылку сына.
— Не сейчас, — сказал доктор Вэйл. — Мы должны следить за ним, на случай, если что-то изменится. Но если всё останется по-прежнему, и состояние Генри будет улучшаться, он сможет вернуться домой в течение недели.
Реджина хотела расплакаться. В течение недели. Она наклонилась вперёд и поцеловала Генри в макушку ещё раз, зажмуривая глаза.
— Это было бы здорово, не правда ли? — пробормотала она, и Генри улыбнулся ей.
— Не могу дождаться, — сказал он, прежде чем его взгляд вернулся к Эмме. Она смущённо стояла у стены, её пальцы цеплялась за задние карманы джинсов. Она улыбнулась ему в ответ, перекладывая вес с одной ноги на другую.
Реджина повернулась к доктору Вэйлу.
— Вам необходимо провести больше анализов прямо сейчас?
— Нет. Мы пока можем уйти, — ответил он, указывая медсёстрам, чтобы они направились к двери. — Я вернусь чуть позже.
— Хорошо, — кивнула Реджина. — Спасибо.
По выражению лица доктора Эмма могла сказать, что она редко говорила ему «спасибо» с тех пор, как Генри был госпитализирован.
Доктор Вэйл повернулся, чтобы уйти, а затем остановился. Он оглянулся на Эмму.
— Вас уже осмотрели? — спросил он, показывая ручкой на порез на её щеке.
— Да, — покраснела Эмма. — Конечно.
— Понятно. И что произошло?
Прежде чем Эмма смогла ответить, Реджина крикнула со стороны кровати:
— Она упала.
Доктор Уэйл оглянулся на неё и вздохнул. Он вышел из комнаты, качая головой.
Реджина уселась на край кровати Генри, обхватив его за плечи рукой. Эмма медленно подошла к ним, схватив стул. Она потащила его к кровати, а затем, увидев, насколько близко к ним подошла, отодвинула его на несколько сантиметров.
Генри смотрел на неё.
— Как тебе удалось так сильно порезаться при падении?
— Генри, — прошипела Реджина, подталкивая его.
Эмма улыбнулась, садясь.
— Всё в порядке. Я просто довольно неуклюжа, пацан. Ты должен радоваться, что не унаследовал это от меня.
Когда её сын ухмыльнулся в ответ, её сердце забилось быстрее. Реджина наблюдала за ними с неуверенной улыбкой на лице.
[Х]
— Итак, — сказала Реджина, указывая на соседнее здание. Они стояли возле больницы, и Реджина неловко держала ключи от машины в одной руке. — Здесь банк. А магазин находится всего в двух кварталах отсюда.
— Отлично, — кивнув, сказала Эмма. — Спасибо.
— Ты помнишь, где находится «У Бабушки»? Я показывала тебе по дороге в город?
— Я помню. Это дальше по той улице.
— И ты сама справишься с тем, чтобы вернуться к моему дому и забрать свою машину?
— Я буду в порядке, Реджина, — сказала Эмма с лёгкой улыбкой. — Я не уезжаю в колледж. Я просто остановлюсь в гостинице.
Реджина вздохнула, глядя на свои туфли.
— Я знаю. Просто… я хочу быть уверена, что ты будешь в порядке.
— Я в порядке, — сказала Эмма, и это звучало почти убедительно. — В самом деле. Кроме того, ты знаешь, где меня найти, и мы, вероятно, скоро снова увидимся, да?
Реджина кивнула.
— Конечно. Я отведу тебя к Генри ещё раз. Может, завтра после обеда? У нас будет больше времени вечером.
— Звучит здорово, — сказала Эмма, оглядываясь вокруг. Она сглотнула, внезапно робея. — Я… Я дам тебе знать, в каком номере остановлюсь, как только доберусь до отеля. Я скажу им, чтобы не позволяли никому связываться со мной, только если человек уже не знает номер моей комнаты, — её лицо слегка побледнело, когда она сказала это, и вновь Реджина почувствовала укол беспокойства в животе. Она не должна была оставлять Эмму одну. Она знала это.
Но между ними уже состоялся этот спор ранее, и она проиграла. Поэтому она просто посмотрела на землю и кивнула.
— Ты можешь вернуться ко мне в любое время, — тихо сказала она.
Эмма улыбнулась ей.
— Думаю, тебе надоест каждый день видеть меня сидящей на крыльце, Реджина.
— Под одним из горшков с растениями есть запасной ключ, — сказала Реджина, хотя понятия не имела, почему. — Ты можешь позволить себе войти.
Эмма моргнула.
— В самом деле?
Когда Реджина подняла свой взгляд, сквозь её карамельные глаза сочилось беспокойство.
— Ну, конечно. Всякий раз, когда захочешь.
— Почему…? — начала Эмма, но затем смолкла. Она не должна заставлять её отвечать на этот вопрос, особенно, когда Реджина, вероятно, сама не знала ответа. Вместо этого Эмма протянула руку. — Спасибо тебе, Реджина.
Реджина замерла, прежде чем протянуть руку для рукопожатия. Пальцы Эммы были холодными, и Реджина совершенно не хотела её отпускать.
— Всегда пожалуйста.
В конце концов, она заставила себя медленно вернуться к машине. Она не оглянулась назад, несмотря на то, что её сердце колотилось, и она ощущала привкус соли в задней части горла.
Это нелепо, сказала она себе, когда открыла дверь автомобиля, садясь на сиденье водителя. С ней всё будет хорошо, и ты, вероятно, увидишь её завтра в любом случае.
Но Эмма выглядела такой маленькой, когда она уезжала, и чувство вины не покидало её. Эмма была одна, и хотя она подняла одну руку, чтобы помахать на прощание, она выглядела испуганной. Реджина должна была остаться с ней рядом. Она сама этого хотела.
Весь день она мысленно пинала себя за то, что позволила Эмме уйти. Она должна была противостоять ей. Она должна была заставить её остаться.
