Может, ей симпатичен Илья? Хотя нет, глупости какие. Она знает его всего ничего. Да и особенного в нём ничего нет. Разве что тело. Ну, и ещё его голос, когда он поёт. И всё. Или нет?
А может, это она назло Максиму? В отместку на его слова? Хотя, тоже нет. Да и зачем? Как бы она не пыталась отрицать, но чувства к Кислому у неё имеются. Осталось лишь понять, какие это чувства.
Когда машина остановилась возле дома Ахматовой, Шилов решил прервать тишину.
— Ваша просьба исполнена, мисс Ахматова, — он попытался пошутить, но это явно было невовремя.
— Совсем не смешно, но спасибо, — она уже собиралась выходить, но её прервал звонок телефона. Оставшись в машине, девушка решила посмотреть, кому она нужна в столь позднее время.
На экране светилось имя Максима. Дрожащей рукой, то ли от страха, то ли от предвкушения того, что он ей скажет, рыжеволосая поднесла телефон к уху.
— Здравствуйте, — на том конце телефонного звонка поприветствовал грубый мужской голос, совсем непохожий на голос возлюбленного. — вы последний набранный номер в телефоне этого парня. Как вас зовут?
— Т-тоня, — теперь дрожать стал голос.
Она боялась, нет, она чувствовала, что что-то не так. Макс никогда не дал бы свой телефон незнакомому человеку. Тем более, не стал бы звонить ей в пол третьего ночи. С ним явно что-то произошло. И произошло что-то очень нехорошее.
— Ваш друг попал в аварию во время гонок полчаса назад. Его увезли в реанимацию в шестую городскую. Предупредите его родителей или девушку, пожалуйста. Или приезжайте сами. Думаю, раз он так тщетно пытался вам позвонить, вы ему очень дороги. А с учётом того, что парню несладко досталось, ему нужна будет поддержка, — сердце Ахматовой оборвалось.
— Я скоро буду. Дождитесь меня, пожалуйста. Вы же с ним поехали? — обезумевшим от страха голосом девушка почти что рыдала в трубку.
— Да, я в шестой городской. Жду вас, — звонок сбросили.
Тоня попыталась успокоиться, но никак не выходило. Руки и ноги дрожали. Всё тело сводила дрожь. Говорить было очень трудно. Слёзы не давали делать ничего. Сердце бешено стучало, а в ушах гудело. Она хотела лишь намекнуть ему, что с ней нужно быть немного уважительнее, а не всего этого.
— Что случилось? — Илья почти что кричал, приводя девушку в чувства.
— Макс попал в аварию. Его увезли на реанимации. Он в шестой городской. Пожалуйста, умоляю, отвези меня к нему, — рыжеволосая задыхалась от слёз. У неё началась истерика.
— Хорошо, — Шилов и сам перепугался за друга. — Только успокойся. Не думаю, что твои слёзы приведут его в восторг.
Машина сделала резкий поворот и рванула на полной скорости в сторону больницы.
Комментарий к 18 глава
Хотелось бы увидеть ваше мнение. Неважно — критика это или похвала. Важно абсолютно любое мнение.
========== 19 глава ==========
Пока Илья вёз Тоню в больницу к Максиму, девушка успела уже сотню раз перекрутить всё, что могло произойти с её парнем. Зачем он вообще решил пойти на эти гонки?
Она вспомнила количество пропущенных звонков от Кислого и ей сделалось дурно. Это все из-за неё. Из-за неё Макс решил поучаствовать в этой адовой гонке, из-за неё он попал в аварию и сейчас мучается.
Так она ещё и позволила себе в это время быть с другим и даже целоваться с ним. Она полная идиотка, если не больше. Запутавшись в своих чувствах, Ахматова поставила под удар чувства своего парня, причинив ему боль моральную, которая теперь переросла в физическую.
Наконец, ребята добрались до больницы. Стерев с лица слезы, Тоня вылезла из черного джипа и вбежала в здание больницы.
— Максим. Максим Кислый. В какой он палате? — её голос дрожал так сильно, что было трудно разобрать хоть одно слово.
— Девушка, спокойнее. К нам поступал только один Максим. Сейчас он в реанимации. Вас туда не пустят, — медсестра в регистратуре посмотрела записи, а потом начала наливать рыжеволосой валерьянку, увидев её разъяренное состояние.
— Но как он? Что с ним? — Ахматова практически задыхалась.
Шилов тоже прошел в больницу, встав рядом с подругой. Они оба смотрели требовательным взглядом на девушку в белом халате.
— Для начала, выпейте это, — светловолосая девушка приятной наружности с ярко-красными губами протянула Тоне стакан с водой и валерьянкой.
Ахматова послушно выпила залпом весь стакан, будто бы пила не противное лекарство, а вкусный и элитный алкоголь. Илья даже усмехнулся.
— Сейчас я позову к вам врача вашего, я так понимаю, парня. И он всё вам расскажет. Подождите вон там на креслах, — медсестра указала на длинный коридор с множеством свободных кресел, стоящих по разные стороны стены.
Парень и девушка расположились на двух соседних креслах. Тоню всё также трясло, а Илья очень нервничал, хоть и старался этого не показывать.
— Все с ним будет хорошо. Он сильный парень, — Шилов старался поддержать Ахматову, но выходило коряво.
— Пожалуйста, помолчи хоть пару минут. И без тебя тошно, — грубо, но по делу, высказалась рыжеволосая.
Шатен послушался подругу, и они просидели молча ещё около десяти минут, пока к ним не вышел врач. Лишь изредка звуки тишины нарушались всхлипами Тони. Мужчина средних лет с небольшой сединой на висках и щетине. В очках и с большими голубыми глазами. Раньше он явно был красавчиком, то и дело отбивающимся от поклонниц.
— Вы спрашивали про парня, попавшего в аварию? — он посмотрел на Тоню, а потом перевел взгляд на Илью.
— Да, — Ахматова вскочила с кресла, — Что с ним?
— Могло бы быть и хуже. Травма, а точнее, перелом одной из лодыжек. Многочисленные переломы рёбер. Сотрясение головного мозга. Плюс хлыстовая травма шеи третьей степени. Состояние мы стабилизировали, в палату вашего друга переведем завтра, — он что-то смотрел у себя в записях.
— А почему он в реанимации? К нему можно? — Тоня очень хотела видеть парня.
— Парень потерял много крови после удара головой об руль. Плюс, с шеей не шутят. Такие переломы очень опасны и могут сказаться не лучшими последствиями для него в будущем. Вообще, к нему сейчас не стоит заходить. Он все равно спит, — мужчина строго посмотрел на еле сдерживающую слёзы девушку.
— Пожалуйста, я вас очень прошу. Мне нужно его увидеть. Это очень важно, — Ахматова готова была встать на колени перед мужчиной. Она была готова на всё ради того, чтобы её впустили к Максиму. Она просто хочет убедиться, что с ним всё хорошо.
— Я пущу только одного человека и только на пять минут, — доктор посмотрел сначала на парня, а потом на девушку. — Выбирайте.
— Я пойду, — Тоня даже не дала шанса сказать хоть слово Илье. Мужчина жестом указал рыжеволосой направление, в котором нужно следовать.
— Вот халат. Надевайте, — девушка послушно накинула белую ткань на себя. — У вас ровно пять минут. Руками ничего не трогать. Там стерильное помещение. Договорив, мужчина открыл дверь реанимационного отделения и впустил туда Тоню.
Ахматова быстро зашла вовнутрь, оглядываясь по сторонам. Её чуть не подкосило, когда она увидела Максима в таком плачевном состоянии.
Множество всяких присосок и проводов, подключённых к его телу. Капельница. Какие-то пикающие приборы, в которых она совсем не разбиралась. И он. Такой бедный и такой жалкий. На голове бинтовая повязка. На шею тоже наложена своеобразная повязка, а точнее — ортопедический воротник. В районе ребер тоже видны бинты. На правой ноге, а точнее на её лодыжке — гипс.
Видеть Кислого в таком состоянии — всё равно, что увидеть его мертвым. Он всегда был для Тони воплощением чего-то оптимистичного и дерзкого. А тут безжизненное и полностью искалеченное тело.
Ахматова подошла чуть ближе. Огляделась. Никто за ней не наблюдал. Она обхватила правую ладонь парня, пытаясь не заплакать. Его тело было таким обмякшим, будто неживым.
— Прости меня за всё, — всё, что рыжеволосая смогла из себя выдавить без слёз.
Тоня стала аккуратно сжимать в руке ладонь Максима, пытаясь хоть на секунду почувствовать тепло его рук. Обычно они такие горячие. Девушка всегда в шутку называла парня обогревателем из-за его чрезмерно горячей температуры тела в любую погоду. Он же шутливо говорил, что это всё потому, что он истинный горячий мужчина.
