– Ты объяснишь, что происходит? – я бросаю взгляд на часы, у меня ещё три минуты. Я отчаянно не хочу, чтобы Лана узнала о новом договоре. Она начнёт винить себя ещё больше, а мне и своего самобичевания хватает. – Мин, ты со мной вообще не говорила с той ночи. Ты меня ненавидишь?
– Лан, - я обнимаю девушку, позволяя всему на минуту остановиться. – Я сделала выбор, - и тогда и сейчас. И с последствиями разбираться только мне самой. – Всё хорошо, просто я нашла вариант, как достать несколько тысяч. Я смогу покрыть треть долга.
– Как? – она смотрит на меня своими зелёными глазами с грёбаной всемирной надеждой.
– Перезайму деньги, там сложная схема. Но треть долга Мафиоцци будет списано. А вот остальные – разбирайтесь уже с отцом, я сделала всё, что могла.
– И даже больше. Спасибо, Мин.
Она крепче прижимается, словно ребёнок, хотя ей уже восемнадцать. Или всего весемнадцать? Я целую Лану в лоб, желая спокойной ночи и вру про очередные завалы на работе.
Вылетая из подъезда, я врезаюсь прямиком в Эрика. Он прижимает меня к себе, не давая упасть. Обнимает меня за талию, а другой рукой гладит выступающую венку на шее. У меня всё обдаёт жалящим теплом от его прикосновений. Хочется вырваться из кольца властных рук, но я подставляюсь под холодные пальцы и жду.
– Я уже шёл за тобой.
– Ты же не знаешь номер квартиры, - по блеску в глазах становится понятно, что знает. Всё знает обо мне, разрыл информацию, докопался. Лишь бы не смог найти связь между отцом и мной. – Поехали?
– Поехали. Но в этот раз, Мио, не жмурься. Доверься мне. И это не просьба.
Как можно кому-то приказывать довериться? Это не сарказм сдержать и не указаниям следовать. Доверие это на уровне инстинктов, чувств и желаний. Это не то, что можно получить просто щёлкнув пальцами или сверкнув своими омутами.
С джинсами намного легче сидеть на мотоцикле и прижиматься к мужчине. В этот раз он набирает скорость медленно, километр за километром, давая мне привыкнуть. Я борюсь сама с собою, заставляя держать глаза открытыми.
Мир вокруг смазывается в яркие полосы огней города. Мы мчим по городу и Эрик ловко объезжает поток машин, наклоняясь то в лево или право. Он уверенно держится за руль и капли этой уверенности передаются мне. Вряд ли мужчина самоубийца и станет идти на необоснованный риск.
Я позволяю себе выпрямиться и рассматривать город, проносясь по нему. Внутри образуется непонятное восхищение, всё скручивается и губы сами расправляются в улыбке.
Мы мчимся по пустому мосту, и я вижу, как цифры на крупной панели увеличиваются, практически достигая двухсот. Мне должно быть страшно, но я не боюсь. Немного сильнее сжимаю пальцами рубашку, но не жмурюсь. Ловлю каждый миг.
Ветер бьёт по телу, обдувая. Мне безумно жарко от мужского тепла и в тоже время холодный воздух заставляет дрожать. Как и восторг, разливающийся внутри. Адреналин разливается по крови, бушует, бьёт в душе. Сердце словно бьётся в горле, мешая вдыхать. Я задыхаюсь от восторга и раздирающих ощущений, смешанного страха и желания быстрее.
Эрик словно слышит, добавляя скорости. Мы несёмся вперёд и мотоцикл дрожит под ногами, вибрирует. Мужчина крепче сжимает руль, подаваясь вперёд. И я вместе с ним. Гул нарастает, как и давящее ощущение в груди.
Двести десять, двадцать, тридцать. Цифры меняются бешено, всё сильнее, когда вокруг не остаётся ни одной машины. Он доходит до трёх сотен, но я совсем не ощущаю этой цифры, словно плавно несёмся по воздуху.
Восхищение скручивает все мысли в адскую смесь, когда я спрыгиваю на холодный бетон. Внутри всё клокочет, бьётся. Пальцы болят, с такой силой их сжимала, но готова повторить. Стягиваю шлем и стараюсь прийти в себя. Не знаю, как выгляжу, но Эрик выглядит удовлетворённым.
Он оценивает мой вид, приходясь от лица до подрагивающих коленок. Я стараюсь справиться с дыханием и глупыми идеями. Мне хочется повторить это, только на совершенно пустой трассе и без шлема. Чтобы чувствовать, как ветер хлыщет лицо и вдыхать запах ночи.
Я готова прыгать от восторга, не в силах сдержать всё в себе. Стараюсь не подавать вида, насколько взбудоражило меня это приключение. Скольжу взглядом по совершенно спокойному мужчине. У него едва подрагивают уголки рта, но не улыбается. Облизывает сухие губы и чуть прищуривается, наблюдая за мной.
А я наблюдаю за этим движением. Слишком долго смотрю на его губы, и он это замечает. Наконец, улыбается и подходит ближе. Цепляет пальцами подбородок и не даёт скрыть смущение. У меня всё перемешивается от этого властного движения, заставляющего подчиниться и склонить голову перед победителем.
Эрик ловит мой взгляд и целует.
Глава 18. Эрик
Если было что-то прекраснее адреналина, плескавшегося в крови, бурлящего и дурманящего… Так это видеть, как адреналин обволакивает Мину, опьяняет её и прогибает под себя.
Она дрожит в моих руках, задыхается и подставляется под страстные поцелуи. Глаза блестят восторгом, а зрачки расширены, как у наркоманки.
Да, иногда адреналин подсаживал лучше наркоты.
Я кусаю её губы, проникаю в жаркий рот, касаясь кончика её языка. Исследую и пробую на вкус. Прижимаю её к себе, стискивая тонкие руки в ладонях. Она такая отзывчивая и покорная, стонет в мои губы и тянется навстречу.
Адреналин и возбуждение смешиваются, заставляя меня действовать резко и жестко. Сильнее впиваюсь поцелуями, стараясь утихомирить жгущий зуд внутри. Но с каждой секундой он только усиливается.
– Такая сладкая, - не могу от неё оторваться, хочется распробовать и оставить себе навсегда. – Не хило тебя повело, да, детка?
Она моргает, приходя в себя, и на острых скулах вспыхивает румянец. Прикасается к влажным губам, стирая ниточку слюны и смотрит на меня в ожидании.
Делает резкий вдох, и сама подаётся вперёд, увлекая в новый поцелуй. Если бы не знал, какой она может быть, решил бы, что уже набралась где-то по дороге.
Мина знойная и страстная, трётся об меня, путешествует шаловливыми пальчиками по всему телу. Зарывается в волосы и притягивает к себя. Её конкретно кроет и меня от этого открытого желания ведёт ещё больше.
Я дёргаю девушку на себя, подхватывая под крепкую задницу. Она так восхитительно обхватывает меня ногами, что член болезненно упирается в ткань брюк.
– Шлемы, - бормочет она между поцелуями, когда я несу в сторону лифта. Обхватывает ладошками лицо и долго целует, не отрываясь. – Мы не забрали шлемы.
– Плевать, куплю другие.
На всё плевать, даже если ключи забыл в замке зажигания. Опускаю её на ноги и зажимаю в углу, скрываю от любопытных камер. Рывком расстёгиваю пуговицы на джинсах и пропускаю руку под ткань её трусиков.
– Мокрая, - удовлетворительно выдыхаю на ухо, растирая смазку по пальцам. Она вскидывается, и сама насаживается, не сдерживая стонов. – Потекла сразу, как поцеловал тебя. А, детка?
Я ловлю губами каждый её вздох и стон, надавливая на чувствительное местечко сильнее. Она дрожит от быстрых движений, просить сильнее и сжимается вокруг пальцев, выгибаясь.
Она вся подбирается, задыхаясь, и утыкается в плечо, протяжно стона. Я ловлю каждую частичку её быстрого оргазма, как её бьёт мелкой дрожью, заставляя изгибаться и держаться за меня, чтобы не рухнуть.
Она прекрасная в своей развратности, смеси затуманенных похотью глаз и краснотой смущения на скулах.
Я мог бы кончить от одного этого вида. Но затягиваю девушку в квартиру, хлопая дверью, и тащу за собой. У меня был другой план, с ужином, играми, очередным витком, чтобы раскрепостить девушку.
Но кажется, адреналин и поездка по ночному городу сделали всё за меня. Поэтому веду девушку за собой на второй этаж. Сейчас не готов ждать.
Мина, словно опьяненная, с жаром отвечает на все поцелуи. Член упирается в ширинку, требует разрядки. И скоро я её получу.
Девушка медленно опускается на колени под моим натиском. Всё ещё под смесью похоти и адреналина, сама тянется к ширинке и резко вбирает член в рот.
