Болевой порог

- Бляяя… - прорычал Шевц, сгребая волосы в кулак.

Дальше все было как в тумане. Он взял инициативу в свои руки, насаживая мой рот на себя чуть ли не до голосовых связок. Я упиралась ладонями в его бедра, пытаясь хоть немного отодвинуться. Мычала. По лицу ручьем бежали слезы и слюна, а в голове билась одна мысль: ТЕРПИ.

- Терпи… терпи… - вторил он, - Ооо… да… да….

Член в горле разбух до невероятных размеров, и я почувствовала, как в глотку ударила горячая струя.

- Глотай! Все глотай! – рычал, подняв мое мокрое лицо к себе.

Я проглотила. Ему этого оказалось мало, он заставил меня вылизать языком весь член и только после этого отпустил в ванную. Быстро прополоскав рот и умывшись холодной водой, вернулась в комнату. Промедление грозило тем, что он уйдет, не дождавшись меня. Но, к моему облегчению, я застала его все в том же кресле, только уже в штанах.

Увидев меня, молча протянул телефон. Я отошла к окну и встала за занавеску, будто это помешает ему слышать, о чем я говорю.

- Бабуль, это я!

- Олюшка! Солнышко! Куда ты пропала? – по ее голосу поняла, что была права. Бабушка сильно волновалась.

- Ой, слушай! Мы же с Лешей отдыхать улетели! Остров в Индийском океане… - самозабвенно врала я, - не представляешь, как здесь красиво!

- Да?... – протянула она, - так почему не предупредила, внуча?.. я же извелась вся!

- Прости, ба! Все так спонтанно получилось… Леша мне сюрприз хотел сделать… я даже не знала, веришь?.. Вечером рассказал, а утром мы уже улетели. Я и позвонить не успела…

- Ну ладно… отдыхайте… Как там погода?

- Погода? – глянула в окно, - тридцать пять в тени…

- Правда? А у нас снег, представляешь?.. – я грустно улыбнулась, - Ни ветерочка, тихо так… и снег хлопьями…

- Здорово, ба! Я уже домой хочу… - проговорила с тоской.

- Не торопись, грейся на солнышке, - засмеялась она, - успеешь еще намерзнуться…

- Бабуль… ты не теряй меня… здесь связи нет.

- Хорошо – хорошо.

- Я примерно через месяц вернусь, - сказала как можно тише.

- Ооо, так долго?

- Ага… ну все… Целую – обнимаю! И не забывай про кардиомагнил!

Отключилась и вернула телефон Шевцу. После разговора с бабушкой я совсем расклеилась, хотелось залезть под одеяло, чтобы дать волю слезам, оплакать свою никчемную жизнь. Но собрала волю в кулак, мастерски спрятав боль за маской безразличия. Показывать кому бы то ни было свою слабость не собиралась. Никому. Особенно ему.

Заправив прядь за ухо, взглянула на него, ожидая новой порции унижения и оскорблений. Но, к моему удивлению, он молча забрал гаджет и вышел.