Итан засунул руки мне под юбку, а большие пальцы пропустил под моими стрингами. Он разорвал их внизу, словно растягивал резиновую ленту, прежде чем вонзился в меня своей огромной эрекцией. Я вскрикнула, когда он заполнил меня, растягивая своими размерами так, что я забилась в конвульсиях от этого ощущения. Затем он остановился на мгновение и наши тела наконец полностью соединились.
— Смотри на меня и не останавливайся.
Он стянул руки у меня на ягодицах и начал врываться в меня. Жестко. Глубоко. Словно наказывая, но мне было плевать на это. Я хотела этого от него, когда глаза, горящие синим пламенем непрерывно смотрели на меня.
— Итан! — стонала я, извиваясь у стену моей квартиры, пока он трахал меня, его член завладел мной изнутри. Я продолжала смотреть на него. Даже когда чувствовала нарастающее в моем чреве давление и кончик его пениса ударялся так глубоко, как только мог достать, я продолжала смотреть на него. Интимность этого момента достигла небывалых высот и я не могла бы оторвать взгляд, даже если бы захотела. Мне надо было смотреть широко раскрытыми глазами.
— Почему я это делаю, Брианна? — потребовал он.
— Я не знаю, Итан, — едва могла вымолвить я.
— Нет, знаешь. Скажи это, Брианна! — я напряглась, когда почувствовала, как оргазм начал управлять мной, но он сразу же снизил темп, резко меняя его на медленные толчки.
— Сказать что? — кричала я в растерянности.
— Скажи то, что я должен услышать. Скажи правду и я дам тебе кончить, — он еще медленнее погрузился в меня и вонзился в мое обнаженное плечо зубами.
— Какую правду? — будучи полностью в его власти, я уже начала рыдать.
— Правда в том, — выпалил он, а остальные два слова разорвал, произнося их жестко, с нажимом, — ТЫ. МОЯ!
На последнем толчке я перешла на крик.
Он вновь набрал скорость, начал трахать быстрее.
— Скажи это! — прорычал он.
— Я твоя, Итан!
В ту секунду, как я это произнесла, его большой палец нашел мой клитор и я достигла оргазма, разрушительного по своей силе, словно мощная волна, обрушившаяся на берег. Словно награда за послушание ему. Я продолжала кричать, прикованная к стене моей квартиры, Итан продолжал жестко вторгаться в мое острое удовольствие.
Рев зарождался где-то в глубине его груди, когда он начал кончать: его пристальный взгляд был почти устрашающим. Жестким толчком он вошел в меня последний раз и похоронил свое горячее семя во мне. Он обрушил на меня свои губы и поцеловал, покачиваясь во мне последние несколько раз, медленно и нежно. Его сильные руки по прежнему держали меня, и я не знала, как ему это удавалось, но он целовал меня так сладко, что это очень контрастировало с тем безудержным сексуальным безумцем минуту назад.
— Ты, — он заглушил звук, — моя…
Он опустил меня по стене, и держал устойчиво до тех пор, пока мои ноги не стали твердо стоять на полу, а затем тяжело дыша вышел из меня. Я прижалась к стене в качестве поддержки и смотрела, как он засовывает член в джинсы и застегивает их. Мое платье упало вниз. Для любого, кто зашел бы в этот момент стало ясно, что мы только что до одурения трахались у стены.
Итан положил одну руку на мою щеку, захватив меня в плен, но осторожно, чтобы встретить мой взгляд.
— Спокойной ночи, моя Американская девочка. Спи сладко, а я увижу тебя завтра.
Он провел рукой по моему лицу, по губам и подбородку, опустился на горло и на грудь. Его тоскующий взгляд говорил мне о том, что он не хочет уходить, но я знала, что он это сделает. Итан с нежностью поцеловал меня в лоб. Он остановился на мгновение и сделал глубокий вдох, словно дышал мной, а затем вышел из моей квартиры.
Я стояла там, после того как закрылась дверь, мое тело все еще пело от оргазма, мои порванные трусики обнимали мою талию, теплая струйка его спермы начала стекать по моим бедрам. Я прислушалась. Звук его удаляющихся шагов не пришелся мне по душе. Ни одна нота..
Доктор Россвел всегда делала пометки в ежедневнике во время наших сеансов.
Это казалось мне весьма старомодным, но мы ведь в Лондоне и здание, в котором располагался ее офис, было построено, когда Томас Джефферсон написал декларацию о независимости Филадельфии.
Она пользовалась перьевой ручкой и это ужасно бесило меня.
Я смотрела, как ее красивая, бирюзовая с золотом, перьевая ручка выводила слова на странице, в то время, как она слушала мой рассказ об Итане.
Доктор Росвелл была превосходным слушателем. Ну на самом деле это и была основная суть ее работы.
Я не представляю, как проходили бы наши сеансы, если бы я не рассказывала те вещи, которые она слушала.
Сидя за своим элегантным французским письменным столом, она была образцом профессионализма и неподдельного интереса.
Я полагала, что ей около пятидесяти, но ее красивая кожа и седые волосы и вовсе не выдавали ее возраст.
Она всегда носила эксклюзивные ювелирные украшения и богемные наряды, которые придавали ей культурный и в то же время простой вид.
Мой отец помог мне найти ее, как только я перебралась в Лондон.
Доктор Росвелл была в списке моих потребностей как, например, еда, одежда и кров.
— Так почему вы думаете среагировали подобным образом, что оставили Итана посреди ночи?
— Я боялась, что он увидит меня такой.
— Но он уже видел, — она что-то пометила в своей книжке, — и из ваших слов, я поняла, что он хотел создать вам комфорт, чтобы вы остались.
— Я знаю, и это пугает меня. Что он хочет узнать о моих снах.
И это была моя самая большая проблема. Мы с Доктором Росвелл обсуждали ее много-много раз.
Чтобы подумал любой мужчина, однажды узнав правду обо мне?
— Он спросил, хочу ли я об этом поговорить. Я сказала нет. Он такой….такой неуправляемый. Я знаю, что пройдет время и он станет все больше давить на меня.
— Отношения так и строятся, Брианна. Ты делишься и помогаешь другому человеку узнать себя, даже те вещи, что кажутся устрашающими.
— Итан не так к этому относится. Он все время управляет мной. Он хочет…от меня все.
— И как вы себя чувствуете, когда он проявляет требовательность или хочет получить от вас все?
— Я в ужасе от того, что со мной станет, — я сделала глубокий вздох и произнесла вслух. — Но когда я с ним, когда он прикасается ко мне или когда у нас момент ….близости….я чувствую себя настолько безопасно и окруженной заботой, словно рядом с ним, со мной никогда не произойдет ничего плохого. По какой-то причине я доверяю ему, доктор Россвелл.
