— Драко, это Джеральд, — вздохнув, сообщила она. — Джеральд, это Драко.
Юноша уставился на Малфоя во все глаза. Я смотрю на вторую подряд за сегодня легенду — красноречиво говорил его взгляд.
— Мы тебя разбудили? — поднял голову Поттер.
— Не то чтобы, — рассеянно обронил Драко, разглядывая визитера.
Его глаза чуть сузились и потемнели — так же, как несколько минут назад глаза Джеральда, когда тот напряженно обдумывал вываленную на него информацию, вычленяя суть и ища белые пятна. Гарри успокаивающе коснулся его руки, пальцы на плече сжались — и от Малфоя потоком хлынула злость.
Хлынула еще до того, как он снова перевел взгляд на Панси.
— Кто дал вам координаты нашего дома, Джеральд? — сухо спросил Драко.
Юноша приоткрыл рот, и Гарри вдруг понял, что произнести заготовленный ответ на этот вопрос — «мистер Снейп» — он уже не может, поскольку успел попробовать начать играть с превосходящим его по возможностям Поттером в открытую и признался, что не знаком лично с нелюдимым профессором. Но и сообщать правду он тоже не собирается.
Драко по-прежнему впивался горьким взглядом в Панси, и ответ вдруг стал очевиден. Настолько, что холодное бешенство подкатило к горлу, едва не затопив Гарри с головой.
Он вскочил, сбрасывая с плеча ладонь Малфоя.
— Ты была там? — яростно прошипел Поттер. — Ты?!
Невозмутимости Паркинсон можно было завидовать до отчаянных колик.
— Конечно, вместе с Драко, — удивленно пожала она плечами. — Разве он тебе не сказал?
Гарри резко обернулся — и побледневшее лицо Малфоя объяснило все. Даже то, о чем глупый гриффиндорец предпочел бы только догадываться.
— Слушай, ну когда бы я тебе успел это рассказать? — вздохнул Драко. — Ты два дня от меня по всему дому прятался… а вчера…
— Я просил тебя не делать этого, — поражаясь собственному внезапно накатившему спокойствию, сказал Гарри.
Малфой молча закрыл глаза.
— Я. Просил. Тебя. Если ты собирался поступить по-своему, что мешало хотя бы поставить меня в известность? Или вы с Паркинсон считаете, что вы так умны, что способны принимать лучшие решения?
Панси утомленно выдохнула.
— Гарри, если ты прекратишь психовать, у тебя снова получится начать думать, — монотонно произнесла она.
— Думать? — Гарри горько ухмыльнулся и запустил пальцы в волосы. — Кажется, ты плохо поняла, о чем я говорил тебе все последние дни, и, знаешь, на этот раз я не стану больше ничего объяснять. Хотите поступать по-своему? Да пожалуйста. Я умываю руки.
— Гарри! — умоляюще подняла голову Луна.
Драко молчал, сжав зубы. Напряженный взгляд Джеральда метался между ними.
— Что — Гарри? Тебе интересно, что будет дальше, после того, как эта парочка отметилась в кругах мятежных магов? Можешь остаться и посмотреть. Не ты ли громче всех кричала, что мы торчим тут под наблюдением, и нас не трогают только потому, что больше не могут ни к чему прицепиться?
Луна сдавленно охнула и подняла глаза на бледного, как смерть, Малфоя. Панси мрачно закусила губу.
— Это она позвала тебя? — Гарри повернулся к Джеральду, и тот невольно вжался в спинку стула — сейчас Поттер уже слабо походил на того юношу, с которым они только что обсуждали политику Министерства.
— Гарри, нас не могут убить только за то, что мы потенциально связаны с магами! — взволнованно выпалила Луна. — Ну, подумаешь…
— Хочешь проверить? — зло усмехнулся Поттер. — Давай. Я больше не стану вас защищать… В конце концов, Малфой тоже способен на многое, может, втроем и отобьетесь.
— А если нет? — сосредоточенно осведомилась Панси.
— Нет — значит, сдохнете, наконец, — припечатал ее взглядом Гарри. — Могила, говорят, все исправит.
— Мистер Поттер! — выпрямился Джеральд. — Если вы думаете, что вам опасно оставаться здесь, вы можете спрятаться у нас, все четверо. Туда авроры точно не сунутся.
— Я в ваши края и в худшие времена не поехал, — хмыкнул Гарри. — Не поеду и сейчас. Спасибо… за предложение, но это — не вариант. Если мои… гм, подопечные не в состоянии просто слушаться, а желают проявлять самостоятельность во всем, то пусть и выпутываются сами. Думаю, это в любом случае пойдет им на пользу.
— Гарри… — чуть слышно выдохнул Малфой, пытаясь поймать его за плечо.
Поттер молча сделал шаг назад, отводя руки. На мгновение боль прорвалась наружу, сквозь злость и отчаяние, и Драко задохнулся, глядя в его глаза.
— Не трогай меня, — почти беззвучно прошептал Гарри.
И, развернувшись, быстро вышел из гостиной, оглушительно хлопнув дверью.
Луна, застонав, уронила голову на руки.
— Вот сумасшедший! — с каким-то изумленным восхищением выпалил Джеральд, снова опускаясь на стул. — Точно говорят — огненные маги в запале не соображают, что несут…
Драко медленно поднял голову.
— Я имею в виду, вы же… вы ведь — его семья! — попятился Джеральд. — Он не может рисковать вами. Он тоже умрет, если с вами хоть что-то случится…
— Гарри прекрасно об этом знает, — мертвым голосом произнес Драко. — Не сомневайтесь.
— Значит, он не позволит ничему произойти! — торжествующе закончил юноша.
Лицо Малфоя исказила болезненная гримаса.
— В целях воспитания и уточнения, кто здесь главный? — криво улыбнулась Панси. — Сдается мне — еще как позволит… Драко, кажется, мы наконец-то его достали.
Ухмылка медленно стекла с лица Джеральда.
Он застыл, переводя взгляд между остолбеневшими от открывающейся перспективы магами.
— Поверить не могу, что я на это согласился…
Луна хмыкнула и потерлась щекой о плечо Гарри. Он лежал, раскинувшись на кровати, бездумно глядя в потолок — горячий, растрепанный и до умопомрачения родной сейчас, после стольких часов отчужденного молчания.
— Знаешь… — задумчиво проговорила она, машинально накручивая на палец прядь его волос. — Вообще-то, раз уж ты сказал, что умываешь руки, то тебе ничего и не оставалось, кроме как — молча подчиниться чужим решениям. Сначала отказаться от права быть старшим, а потом начинать вставлять другим палки в колеса — это было бы глупо, ты не находишь?
Поттер мрачно вздохнул и, повернувшись на бок, уткнулся лицом в ее шею.
— Просто… я ненавижу это место, — неразборчиво пробормотал он.
Пальчики Луны зарылись в непослушные волосы, принялись рассеянно поглаживать затылок.
— Я знаю, — чуть слышно шепнула она.
Бесконечный, выматывающий день подходил к концу — в замурованных фигурными решетками окнах пламенел закат, мышцы ныли от усталости и облегчения, и хотелось только лежать. Лежать — и никогда больше не шевелиться, разглядывая узоры на потолке и не думая о том, что будет завтра.
