— Может, мне позвонить ему и предупредить о нашем приходе? — спросил Сандерс, когда они подошли к входной двери.
Девушка покачала головой.
— Это сюрприз-вечеринка, — рассмеялась она.
Джеймсон не соврал, секретарша в главном вестибюле оказалась просто сногсшибательной. Пышногрудая брюнетка с короткой стрижкой и челкой, она была похожа на Бетти Пейдж. Когда Тейт с Сандерсом направились к лифтам, девушка мило им улыбнулась. Однако секретарша перед кабинетом Джеймсона была не столь вежлива и подняла шум, когда Тейт ворвалась в примыкающую к его кабинету приемную. Она не замолчала, пока в комнату не вошел Сандерс. Поймав его пристальный взгляд, она довольно быстро закрыла рот, и Тейт, показав ей язык, прошествовала в кабинет Джеймсона.
— Простите, что вы..., — хотел было рявкнуть Джеймсон, но тут увидел, кто это. — Что ты делаешь?
В его глазах мелькнуло подозрение.
— Мы с Сэнди хотели сделать тебе сюрприз, — рассмеялась Тейт и, сняв пальто, бросила его на кресло.
— Маленькое уточнение, я не хотел делать Вам сюрприз. Я просто вел машину, — вмешался Сандерс.
— Какой еще сюрприз? И что это за шар? — спросил Джеймсон, все еще глядя на них обоих так, словно они пришли сюда, чтобы его убить.
Тейт взяла из рук Сандерса маленький коричневый пакетик. Сверху к ему был привязан воздушный шар.
— С Днем рождения! — взмахнув свободной рукой, воскликнула Тейт.
Джеймсон по-прежнему изумленно таращился на нее.
— Мой День рождения был девятого января, — ответил он.
Девушка опустила руки.
— Знаю. Я вроде как его испортила, даже не купила тебе подарок. Поэтому я кое-что принесла тебе сейчас, — объяснила она, протянув ему пакет.
Пожалуй, от этих слов Джеймсон насторожился еще больше.
— Что на тебя сегодня нашло? — спросил он.
Тейт застонала и, шагнув вперед, швырнула подарок ему на стол.
— У меня возникла крайне неудачная идея сделать для тебя что-нибудь приятное, — сказала она, скрестив руки на груди.
Джеймсон прищурился, но потянулся к подарку и отвязал шар. Тот взлетел к потолку, а мужчина тем временем открыл коричневый бумажный пакет. Вскинув бровь, он взглянул на нее, затем снова на пакет, а потом вытащил из него бутылку.
— Очень оригинально, Тейт. Мне еще никто такого не дарил, — отрывисто произнес он, держа в руке бутылку ирландского виски «Джеймсон».
— Такого — не дарил, — ответила девушка, усаживаясь в кресло.
Он поднял глаза и снова уставился на бутылку. Мужчина повертел ее в руках и наконец увидел надпись, нацарапанную на этикетке черным маркером. Джеймсон вскинул брови.
— Сандерс? — не поднимая головы, произнес он.
— Да, сэр?
— Спасибо за сюрприз.
— Не за что, сэр.
— Хорошо. Теперь ты можешь идти, — приказал Джеймсон.
Сандерс кивнул и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
— Тебе нравится? — спросила Тейт и, улыбнувшись, опустилась в кресле.
— Это интересно. Ты права, я никогда не получал подобной бутылки, — усмехнулся он, снова взглянув на этикетку.
— Тебе дарят много бутылок «Джеймсона»? — спросила девушка.
Он кивнул и указал в другой конец комнаты. Позади нее находился большой стеллаж. На самом верху стояли всевозможные бутылки всех цветов и форм с этикетками на разных языках.
— Все считают себя остроумными, — ответил он.
— А какой самый дорогой?
— «Джемесон Рэйрест Винтаж Резерв», всего лишь около 250 долларов.
— Всего лишь.
— Тейтум. Что все это значит? — спросил он.
Девушка снова повернулась к нему.
— Я думала над тем, что ты сказал. О том, что нужно с этим покончить. Что ты из кожи вон лезешь ради меня. И хотя последняя часть вызывает у меня кое-какие возражения, я все же хочу заключить перемирие, — предложила она.
— Да неужели? — мягким голосом произнес Джеймсон, и, наконец, поставил бутылку на стол.
— Да. Тебе больше не нужно быть таким придурком по отношению ко мне. Если у тебя есть претензии, или ты думаешь, что я тебе вру, или несу чушь, или трахаюсь направо и налево, тогда ты должен мне это сказать, а не прятаться в другой стране и не беситься из-за того, о чем ничего не знаешь, — прямо сказала она.
— Смелое выступление, малышка, — в его голосе послышалось предостережение.
— И мне нужно смириться с тем, какой ты. Ты — эгоистичный засранец. Если я могу пообещать, что не буду сходить из-за этого с ума каждые десять секунд, тогда и ты должен пообещать, что по крайней мере, поговоришь со мной, прежде чем решишь снова порвать меня на части, — выложила она.
— Я не обязан с тобой советоваться. Но, возможно, если я проявлю великодушие, то дам тебе знать, — ответил он, но улыбнулся.
— Я никогда больше не хочу видеть Петрашку, — предупредила его Тейт, очень надеясь, что ее голос хорошо передал серьезность ее просьбы.
— Я тоже. И никогда больше не буду использовать ее против тебя.
— Я никогда не встречалась с Ником. В смысле мы не парень с девушкой, и никогда ими не были. Я не спала с ним с того самого первого раза, — сказала она.
— Я так и знал, что ему с тобой не справиться, — усмехнулся Джеймсон.
— Ты не можешь справиться со мной даже как со своей девушкой, — фыркнула она.
— Если между нами все хорошо, значит ли это, что я могу трахнуть ту секретаршу? — спросил он.
— Я не думаю, что между нами когда-то было или будет «все хорошо», и нет, ты не можешь трахнуть ту секретаршу, — ответила девушка.
— А если я ее уволю? Тогда мне можно ее трахнуть?
Тейт снова фыркнула.
— А хочешь посмотреть, что ты подарил мне на свой День рождения? — сменила тему она.
Джеймсон удивленно вскинул брови.
— Что я тебе подарил? — переспросил он.
Девушка кивнула.
— Да.
— Господи, боюсь даже спрашивать, — простонал он, облокотившись о стол.
Тейт скользнула еще ниже в своем кресле и, вытянув ногу, подняла ее над столом так, что туфля оказалась у него перед носом. Через пару секунд он увидел, что имела ввиду Тейт. Джеймсон обхватил пальцами ее лодыжку и притянул ближе.
— Нравится? — спросила девушка.
Он пожал плечами.
— Ничего. По крайней мере, на этот раз они настоящие. И почему же я купил тебе самый крошечный жемчужный браслет, какой только можно найти? — спросил мужчина, все еще разглядывая украшающий ее лодыжку жемчуг.
— Я не умею тратить деньги как ты, мне нужно, чтобы он был дешевым, — объяснила Тейт.
— Зачем ты это сделала? — спросил Джеймсон, отпустив ее лодыжку.
Девушка села прямо и поставила ногу на пол.
— Я купила его, чтобы... ты знал, что я тоже многое помню. Хорошего. Ты сказал, что я их заслуживаю. Я запомнила. И сделала это, чтобы ты знал, что я тебя слышу. У меня это не очень хорошо получается, я все еще пытаюсь понять, как говорить на твоем языке, но я пытаюсь. Нет необходимости тратить 50 000 долларов мне на ожерелье. Не пойми меня неправильно, приятно знать, что ты бы это сделал и, что, на твой взгляд, я этого «заслуживаю». Но настоящий жемчуг или фальшивый — я все равно не увижу разницы. Для меня и тот, и другой одинаково красив, — объяснила она, усмехнувшись в конце.
— В зависимости от того, с каким чувством сделан подарок, — повторил Джеймсон то, что она сказала ему много месяцев назад.
Девушка кивнула.
— Да. Тебе не нужно тратить 50 000 долларов, Джеймсон. Иногда вполне нормально подарить мне дерьмовое жемчужное ожерелье в стиле выпускницы средней школы. Это нормально — просто сказать, что я тебе нравлюсь. Тебе не обязательно меня покупать, — сказала ему она.
— Тейтум, подойди сюда.
Девушка встала и обошла вокруг стола. Он развернулся к ней в своем кресле, а Тейт, приблизившись к нему, перекинула через него ногу и села ему на колени. Джеймсон схватил Тейт за бедра и помог устроиться так, что она оказалась совсем близко, ее лицо застыло всего в сантиметре от его лица.
— Привет, — рассмеялась она, когда кресло качнулось вперед-назад.
