На второй день пришел Андрей. Принес моё любимое пирожное.
— Привет, красавица, — я расплываюсь от комплимента. Горечью отдаются слова Кирилла. Для него я шлюха. Он это доказал на Новый год.
Андрей хороший друг, знаю, он хочет больше. Но я не могу, не после того случая в клубе.
Меня тревожит мысль о беременности. И посоветоваться не с кем. Я даже девчонкам ничего не хочу рассказывать. Они, когда мы встречались с Кириллом, были против него. А сейчас точно не поймут. Я сама себя не понимаю. Как можно было после всего того, что он сделал, так раствориться в нем? Я ведь думала, это наше примирение, что после он попросит прощения, а я повыпендриваюсь и прощу.
Хотелось бы услышать, за что он так поступил, должна быть причина. А он просто ушел, дал ясно понять, что это просто секс и не более. Мной воспользовались, справили нужду. Да твою мать! Я ему, что? Унитаз что ли?
Потом началась стадия жуткой ненависти. Я боялась с ним встретиться, могла его убить. Очень хотелось. Спасением стала работа. Мы с Лали отличная команда. Она замечательная швея. И она умеет вышивать на ткани, которая не поддается вышивке. Очень тонкая, как паутинка. Лали моя находка.
Слух о наших творениях пошла по Москве. Образовалась огромная очередь. Все хотели эксклюзив. Платили бешенные бабки. Я поняла, пришло время расширяться. Мы сняли небольшое помещение. Сделали косметический ремонт. Спасибо папе, прислал своих архаровцев. И Андрюша помогал. В общем, скучать мне не приходилось. Лекции, обустройство моего первого салона. Я спала по три-четыре часа в день. Но во мне столько сил! Я же об этом мечтала лет с шести, и вот моя мечта воплощается. Словно крылья выросли. У меня просто не оставалось времени думать о Кирилле.
Салон работал в полную силу уже через неделю. Мы наняли ещё двоих девушек. Жизнь прекрасна! Я воплощаю свою мечту, у меня есть отличные друзья, которые поддерживает меня. Я решила забыть навсегда Кирилла. Но он не дал это сделать.
Мы сидели с Ниной и Любой в кафе, сегодня я дала себе выходной, решила расслабиться. Я заслужила. Отпила своего любимого латте с шоколадной крошкой, почувствовала подступающую к горлу тошноту. Зажимая рот, убежала уборную, где познакомилась очень близко с унитазом этого прекрасного кафе.
Сидя на корточках, зачесывала волосы назад.
— Это всё стресс. Я работала, как стахановец, ещё лекции зубрила. Просто перенапряжение, — успокаивала себя. Но я уже знала в глубине души, что все не просто так. Я надеялась, что обойдется.
Девочки почувствовали что-то неладное, пришли за мной. Сели рядом на корточки.
— Кто папа? — спросила Нина.
— Я не могу быть беременной! У меня же только всё начало получаться! — как шизофреник раскачивалась из стороны в сторону. — Я же ребёнка планировала лет в тридцать-тридцать пять. Не сейчас!
— Перестань паниковать, — строго сказала Нина. — Поехали в больницу.
В дороге девчонки расспрашивали, как это могло случиться. Проклинали последними словами Кирилла.
В кабинете врача мои самые худшие догадки подтвердились. Я беременна.
Видя мое смятение, врач начала меня ругать, что нельзя было бросать таблетки, что можно было, оказывается, выпить какую-то волшебную таблетку, и не было бы никаких последствий. Кто бы мне об этом раньше рассказал.
— Вы будете рожать? — строго спросила гинеколог.
— А что, есть варианты? — усмехнулась я.
— Есть.
— Такой вариант даже не рассматриваю! — ребёнок же не виноват, что у него мать такая дура и отец такой козёл.
Девчонки успокаивали меня, говорили, что помогут мне, что вырастим малыша совместными усилиями.
— Тебе нужно окрутить этого Андрюшу. Переспи с ним и скажи, что ребенок от него. — мы с Ниной даже дар речи потеряли. С открытым ртом смотрели на Любу.
- Люба, — едва сдерживая гнев начало Нина. — Иногда тебе просто нужно помолчать. Ты, бывает, такую глупость скажешь, что хоть стой, хоть падай. Не будет у ребенка отца. Ничего такого в этом нет. Так многие живут, — меня размышления Любы кольнуло. Мой малыш еще не родился. А у него уже не будет отца.
— Я не знаю. Нужно Кириллу рассказать.
- Даже не вздумай! — начало Нина. — Эта скотина пусть живёт в неведении. Нам такого безалаберного папашу не нужно. Да он тебя доведёт своими изменами. Своей ревностью. Скинешь ещё раньше времени.
Мы встретились с ним. Я дернулась, хотелось подойти, поплакать у него на плече, рассказать, как мне плохо. Как он мне нужен. Нам нужен. Но в его глазах было презрение. Я не решилась.
Дома не могла нарисовать эскиз. Заказ очень важный. К нам обратилась дочка депутата. Жаловалась, что даже дорогие брендовые вещи покупают все кому не лень. Рассказала, как она опозорилась, когда на одной вечеринке пришла в платье и с ней ещё две девушки в таком же. Что этот позор осветили СМИ. Она сидела в нашем салоне и ревела, переживая самое страшное горе в своей жизни. Мне бы её проблемы.
В комнату вошёл папа, сел со мной рядом на диван. Ничего не говоря, притянул к себе. Я ревела несколько минут, он гладил по голове, от него исходила такая сила.
— Ничего, дочка. Вырастим малыша.
У меня есть отец. Я всегда могу прийти к нему, он поможет, утешит, даст силы. А мой малыш должен расти без отцовской любви? Ради чего? Чтобы мама сохранила остатки гордости? Я решила. Кирилл должен знать. Я расскажу, а там пусть сам решает, что делать. Несколько дней искала его в ВУЗе. Он не ходил на лекции. Номер телефона сменил.
Попросила Андрея отвезти меня к нему домой. Сама за руль не решилась садиться. Руки дрожали.
Я опять здесь. Тут пережила самые счастливые минуты жизни, и тут был мой самый большой позор.
— Поезжай домой, Андрюш. Я обратно сама, — в идеале, надеялась, что Кирилл обрадуется и отвезёт меня сам. Но если нет, то доберусь на такси. Дверь не была закрыта.
— Есть кто? — позвала, осторожно ступая внутрь. Кирилл часто отпускал охрану, домработницы приходили только днём. Я боялась встретить отца Кирилла.
В доме стояла тишина, ностальгия охватила меня. Я не помнила плохих моментов, только хорошие. Воспоминания атаковали меня. Наш первый раз на барной стойке, просмотры фильмов в гостиной, которые мы так никогда до конца недосмотрели, обычно занимались сексом. Так сладко и горько вспоминать это.
Мы не будем с Кириллом вместе. Но теперь нас связывает наш общий малыш.
Поднялась в его комнату, дверь была приоткрыта. В мое поле зрения попало его лицо. Залюбовалась. Какой он красивый. Губы чуть приоткрыты, ресницы трепещут.
— Соси сильнее, сучка, — его слова, как удар хлыстом. В потёмках не сразу рассмотрела, что он не один. Между его ног сидела девушка и активно работала ртом. Её стон ядом разлился по венам. Заткнула себе рот ладонью. Я бы врагу не пожелала оказаться в такой ситуации.
Сердце бешено забилось, все внутренности выкручивало.
Я его люблю. Жду от него ребенка. А он! Вот почему его не было. Он забил на учебу, потому что не мог от нее оторваться.
Не помню, как спустилась вниз, шла, держась за стену. Боль. Душевная, физическая. Я почти лишилась сознания, когда меня подхватил Андрей. — Геля! У тебя кровь! — по моим белым брюкам расползались алое пятно. Я вцепилась в его руку.
— Ребенок! Спаси моего малыша! — и повисла на нем.
Глава 36
Кирилл
В памяти провалы, голова гудит. Поворачиваюсь, вижу голую телку. Отлично просто! Я ничего не помню. Разговор с отцом, а дальше пустота.
— Эй, — толкаю девушку, она переворачивается на спину. — Надя? — я с ней переспал?
Впервые со мной лежит голая девушка, а я ничего не помню, и просто недоумеваю. Как так получилось. Раньше бы уже накинулся на нее и все вспомнил в процессе. Надя недовольно смотрит на меня.
— Что?..
— Ты протрезвел? Может хоть сейчас получится, когда ты трезвый?
