В дружеских кругах его все называют Хант, или Хантер. Прозвище привязалось после того, как мы заметили маниакальную одержимость у Вовы: парень не на шутку запал на Руби, огненную красотку-байкершу, а та над ним издевается всяческим образом. То подпустит ближе, то снова пинка под зад даст. Так как-то и прозвали их, коварная Красная Шапочка и неугомонный Охотник.
- Хей, бестолочь! - окликает брата подруга. Зажав сигарету между зубов, абсолютная копия Инги лениво машет нам рукой. - Я тебе эту сигарету в жопу запихну сейчас! Мне надоело перед мамкой оправдываться, какого хера от моего шмотья пахнет дешевым куревом! - рычит Инга, но получив от брата в ответ лишь неприличный жест, разворачивается ко мне лицом. - Ты иди пока к кабинету Рика, все получится, Ли! Он должен быть там, а я займусь воспитанием братца. Совсем охамел!
- Не пришиби только, - смеюсь в ответ и направляюсь к крытой части стадиона. Вот и не надоедает же им собачиться...
Быстро добираюсь до места назначения и чувствую, что начинаю паниковать. Стою перед дверью кабинета учредителя гонок и до безумия нервничаю.
Спокойно, Лия, вдох и выдох...
Это же просто работа. Желанная работа. Ну и пусть, что рядом с парнем, который мне нравится. Просто работа.
Черт!
Вновь вспоминаю изумрудно-зеленый цвет глаз Виктора, рыжие волосы с модной стрижкой, крепкое тело, хрипловатый голос и ноги сами собой подкашиваются.
А вдруг он сейчас в кабинете вместе со своим отцом?!
Руки сами тянутся к зеркалу, лежащему на дне сумочки. Распахиваю маленькую пудреницу и проверяю не осыпалась ли тушь, хорошо ли я выгляжу. Долго смотрю на свои глаза.
Вот за что так со мной природа поступила? Что я ей плохого сделала? Такое чувство, что когда она меня создавала, решила проявить свое специфическое, не очень-то веселенькое, чувство юмора.
На, милочка, тебе светло-русые волосы с непонятной рыжинкой, и еще вот тебе один глазик карий, а другой голубой. Фигуру, так и быть, трогать не стану, носи свой сорок второй. Наслаждайся, детка. Люблю, целую, вечно твоя — матушка природа.
Гетерохромия — так называется мой «дефект». Он не приносит физического дискомфорта, но вот эстетически портит мою, и без того не легкую, жизнь. Например тем, что я не могу сделать себе красивый макияж глаз, ведь то, что подходит к карим глазам совершенно не вяжется с голубым, поэтому приходится обходиться тушью и стрелками. Плюсом ко всему этому «великолепию» стала чувствительность глаз к линзам, так что если волосы я смело крашу в блонд, то здесь ситуация более печальная.
Убираю зеркало и стараюсь выравнять дыхание, сосредоточиться на словах, которые буду говорить: «Здравствуйте! Мне сказали, что вам нужен ассистент. Можно ли попробовать себя в этой должности?».
Шумно выдыхаю, стучу в дверь и осторожно приоткрываю, заглядывая внутрь: простой письменный стол, диван, несколько стульев и масса различных тематических гоночных украшений и наград.
- Здравствуйте, - робко обращаюсь я, замечая статную мужскую фигуру у окна.
Но это не отец Виктора. Высокий темноволосый мужчина, лет тридцати с телефоном у уха, поворачивается ко мне и прикладывает в немом жесте палец к своим губам. Взгляд его бездонных черных глаз выглядит обеспокоенным и тревожным, поэтому, замешкавшись на несколько секунд, я захлопываю дверь кабинета. Отхожу к стене узкого коридора и нервно поглаживаю себя по плечам. Ладно, ничего страшного, подожду.
Итак, еще раз: «Здравствуйте! Мне нужна работа ассистентом, можно ли попробовать себя в этой должности?».
Повторяла фразу словно мантру до тех пор, пока дверь кабинета не распахнулась и мужчина не выглянул в коридор.
- Ты что-то хотела? - обращается ко мне незнакомец.
- Да, я к Валерию Дмитриевичу, - киваю я, непроизвольно и слишком откровенно рассматривая мужчину, который кажется мне как будто бы знакомым.
Одет стильно и дорого, на угольно-черных волосах модная стрижка, а на лице легкая небритость. Черты его лица выглядят чересчур идеальными и правильными, что завораживает, заставляя рассматривать каждую черточку, чтобы найти хоть какой-то изъян. Но его попросту нет — брюнет словно сошел с обложки глянцевого журнала.
- К кому? - удивленно приподнял брови незнакомец, словно слышал это имя впервые.
- К Валерию... Дмитриевичу... - уже не так уверенно повторяю я и ощущаю как начинают гореть уши от смущения вперемешку с растерянностью.
Мужчина долго смотрит на меня, как будто прокручивая в своей голове список знакомых ему имен и, вдруг, начинает смеяться:
- Ты к Рику?
Киваю.
- Охренеть, - смеется брюнет, - Его так сто лет никто не называет, вот он поржал бы от души, когда... - мужчина как-то резко помрачнел, перестал смеяться и нахмурил брови. - Не важно. Рика здесь нет.
Сердце начинает бешено стучать, предчувствуя неладное, и я, чуть ли не задыхаясь, спрашиваю:
- Он искал себе ассистента, мне так сказали... Можно как-то у него узнать, свободно ли место?
- Нельзя, - отрезает мужчина и запирает кабинет на ключ.
- А где мне можно найти Валер... Рика? - мозг панически старается осмыслить получаемую информацию, но выходит с трудом.
- Милая девушка, - подходит ко мне брюнет, а я нервно сгибаю и разгибаю ремешок своей сумочки в пальцах. - Как тебя зовут?
- Лия, - сглатываю подкативший к горлу комок обиды, буквально ощущая утекающую сквозь пальцы возможность работы.
- Вот что, Лия, - вкрадчиво говорит мужчина, при этом прожигая меня странным темным взглядом. - Рика здесь не будет достаточно долго и, поверь, ему не понадобится ассистентка. Причем очень и очень долго.
- А... может быть кому-то из управляющих нужна помощница? - все еще цепляюсь я за тоненькие ниточки надежды. - Пожалуйста! Мне очень нужна работа! Я фотограф, могу снимать гонщиков... А еще я... Я могу даже уборщицей!
- Мне уж точно не нужна помощница, с меня хватит, - грустно усмехается мужчина. - Лия, Рик сейчас находится в больнице в тяжелом состоянии и довольно не скоро встанет на ноги. Так что, извини, - брюнет разворачивается и быстрым шагом уходит вглубь коридора.
Мое сердце словно останавливается после услышанных слов. Отец Виктора в больнице! Так вот почему его не было у стадиона с парнями, боже мой! Какая же я глупая и эгоистичная дурочка!
- А что с ним случилось?! - догоняю и буквально хватаю за локоть мужчину. Умоляюще заглядываю в глаза и заикаюсь почти на каждом слоге от волнения. - Расскажите, пожалуйста...
- А ты кем ему приходишься? - щурится незнакомец.
Не долго думая, я выпаливаю первое, что приходит в голову и вертится на языке:
- Я девушка Виктора.
На секунду, во взгляде темноволосого мужчины промелькнуло удивление, но он достаточно быстро сумел совладать с внутренними эмоциями, натягивая на лицо маску спокойствия. Осознаю, что до сих пор сжимаю его плечо и тут же отдергиваю руку. Наверное даже слишком резко.
- Спроси у Виктора, - быстро отвечает незнакомец и смотрит на свои часы. - Мне нужно работать, прости.
Смотрю вслед уходящему мужчине, а в душе все дрожит и вибрирует от досады, невыносимо хочется плакать. Почему ж я такая неудачница-то?
Работа провалилась с треском. У Виктора горе, а я даже не могу показать ему всю свою заботу.
Как бы я хотела сейчас быть рядом с Виктором, утешить его, обнять, поговорить... Я как никто способна понять его, ведь не так давно сама прошла через подобную ситуацию. Но вместо этого мне придется высидеть с друзьями более не интересный заезд, а затем где-то по пути купить отцу сигарет...
Возвращаюсь к друзьям и мы занимаем свои места. Стараюсь не подавать вида, подавить рвущиеся наружу эмоции, но подругу же не обманешь, она видит меня буквально насквозь.
- У тебя глаза покраснели, что случилось?! - шепчет Инга, пока парни заняты перепалкой «кто из гонщиков круче».
- Рик в больнице, с ним что-то случилось, - шмыгаю носом я, едва удерживая поток слез.
- Кто тебе сказал?! - изумленно хлопает глазами подруга. - Так вот почему Виктор не выходит на связь...!
