Еще раз глянув на себя в зеркало, Вера нанесла бальзам для губ. У нее обсыхали губы каждый раз, когда рядом появлялся молодой директор.
«Это всего лишь глупое волнение! Перестань, ты не малолетка, ты учитель и взрослая женщина», повторяла себе Вера каждый раз когда Тимур Ильдарович оказывался рядом.
Выходя из уборной Вера наткнулась на Розу Ларионовну.
— Ой, Верочка, добрый день, на урок бежишь?
— Добрый день Роза Ларионовна, та если бы на урок, — вздохнула Вера. — Тимур Ильдарович хочет видеть.
Дальше можно было не объяснять, Роза Ларионовна прекрасно понимала что молодую Верочку ждет не новость о повышении. Скорее всего очередной родитель пожаловался на то что его ребенок был предвзято оценен придирчивой Верой Ивановной.
— Удачи. — коротко ответила Роза Ларионовна.
Вера слегка улыбнулась коллеге, удача ей нужна сейчас как никогда.
Кабинет директора находился на первом этаже недалеко от центрального входа. Чтобы попасть в сам кабинет необходимо было пройти через приемную, которую стойко охраняла и берегла Тамара Степановна, женщина лет шестидесяти, с вечной никогда не выходящей из моды химической завивкой на голове.
Сама приемная, не большая, стол Тамары Степановны, шкаф где хранились «очень» важные бумаги, и три стула для посетителей занимали основную часть. Нежно бежевый цвет стен и огромное окно придавали уюта. Также Вере нравилась небольшая пальма, что стояла в углу у входа, этот элемент декора освежал. Имелось еще пару вазонов, которые Тамара Степановна бережно хранила на подоконнике, подальше от рук учеников.
Вера постучалась в дверь приемной и дождавшись ответа Тамара Степановны вошла в помещение. Нервы немного шалили, Вера не знала причины вызова в кабинет директора, но показывать своё волнение она не собиралась.
— Вера, Добрый день, прекрасно выглядишь, — залепетала Тамара Степановна, оторвавшись от просмотра бумаг. — Ты к Тимуру Ильдаровичу? У тебя назначено?
— Добрый день Тамара Степановна, да, я утром получила имеил от Тимура Ильдаровича, он написал что, хотел видеть меня после второго урока. — Вера стояла у входа в приемную, желания идти дальше не просыпалось.
- Ты проходи, проходи, не стой у порога. Присаживайся, у Тимура Ильдаровича сейчас посетитель.
— Спасибо.
Отлично, сидеть в приемной и ждать когда директор освободится Вера хотела меньше всего. Не зря люди придумали поговорку «ожидание убивает», как раз это и происходило прямо сейчас с Верой. Не любила она эти разговоры, вернее не так, она не любила разговоры с Мартыновым, особенно наедине. Он давил на неё одним свои видом, Вера не могла смотреть ему в глаза, а он мог, от его взгляда Веру трясло, но не от страха. Она и сама не знала почему, или знала, но не хотела это признавать.
Спустя минут десять, дверь кабинета открылась. Высокий, худощавый блондин в тёмно-синем строгом костюме вышел первым, за ним последовал Мартынов.
— Был рад видеть тебя, Паш. Передавай привет жене. — Тимур Ильдарович крепко пожал руку другу блондину Паше, и улыбнулся.
Вера нечасто видела директора улыбающимся, да что там Вера, никто в школе не мог похвалиться таким достижением.
«Наверно действительно хороший друг» — подумала про себя Вера, второе о чем она подумала, это было то что у Мартынова красивая улыбка.
«Ты это серьёзно?! Он тебя сейчас и в хвост, и в гриву, непонятно за что, а ты тут слюни распустила» — выругала себя Вера.
Холодный голос директора вернул девушку в реальность:
— Проходите, Вера Ивановна, — бросил в её сторону Мартынов, и не глядя на Веру зашел в кабинет.
Вера поднялась со стула, расправила невидимые складки на юбке и направилась следом за мужчиной.
Закрыв за собой дверь, Вера почувствовала две вещи. Первая, ей было тяжело дышать, и дело вовсе не температурном режиме. Вторая, Веру не покидало ощущение будто она шагнула в клетку к тигру, и сейчас он её съест.
Кабинет директора воистину шикарен. Нет, тут не имелось канделябров и золотых икон. Тут было комфортно и в то же время шикарно. Все тот же бежевый цвет стен, стенка шкафов для бумаг, наград и других предметов. Огромный т-образный стол, кожаный диван у окна и пара кресел в том же стиле.
Вера никогда не сидела на этом диване. На собраниях она отдавала предпочтение стулу или же, если все стулья уже были заняты, она отходила и стояла у стены, как и другие учителя кому не досталось место. Хотя, та же Роза Ларионовна первым делом мостила свою пятую точку именно на этот диван.
«Боже, такой удобный! Ты знаешь, Верочка, я б на нем и спала», выразила своё восхищение однажды Роза Ларионовна. Вера точно знала что спать на этом диване, в этом месте она не собиралась.
Сделав пару вдохов, Вера надела свою маску аля-очень серьёзная училка, и заговорила первая.
— Добрый день Тимур Ильдарович, вызывали? — Вера пыталась говорить спокойно и невозмутимо, несмотря на весь тот ураган, что бушевал у нее внутри, она до сих пор не понимала зачем он её вызвал.
Мартынов не спешил отвечать.
Он все еще стоял к ней спиной. Веру это возмущало, ни капли уважения к женщинам. Может это из-за воспитания? Имя и отчество у него явно не русские, хотя фамилия Мартынов. Вера только сейчас словила себя на мысли, что ничего не знает о директоре Тимуре Ильдаровиче Мартынове.
Она слышала, что коллеги очень часто обсуждают его персону, но девушка никогда не участвовала в подобных беседах.
«Ой, а ты знаешь, Катя видела нашего Мартынова в том элитном фитнес клубе, говорит что там было на что посмотреть», лепетала Наталья, учитель физики, Вере, однажды в учительской. Ей почти пятьдесят, не замужем, три кота, или четыре. Вера уже и не вспомнит. Помниться она тогда вежливо дала понять Наталье, что данная тема ей не интересна.
Сегодня тёмно-серый костюм подчеркивал всю строгость директора, явно сделан на заказ, брюки сидели идеально на… «О Боже, Вера, куда ты смотришь!», девушка опять выругала себя. Черная рубашка обтягивала спину, плечи и накаченные руки Мартынова как вторая кожа.
Вера не заметила как засмотрелась на Тимура Ильдаровича.
Прикусив губу, она поняла что в горле пересохло, резко захотелось воды. Девушка не понимала почему у нее такая реакция на этого человека? В присутствии Мартынова Вере было тяжелее всего выглядеть невозмутимой, тем более когда она оставалась с ним наедине. Это не происходило часто, чему Вера была рада. В большинстве случаем всегда присутствовал кто-то еще, родитель, или другой учитель. Но эти моменты наедине с Тимуром Ильдаровичем давались Вере тяжелее всего. От него хотелось спрятаться, убежать. Он действовал на нее как электрошок, все тело вытягивалось как струна, начинало колоть в кончиках пальцев.
«Это просто страх перед начальством» — убеждала себя Вера, но с каждым разом верила в это все меньше и меньше.
— Вера Ивановна, вам знакома фамилия Симакин?
Тимур Ильдарович медленно развернулся и посмотрел на Веру.
— Да, конечно, Максим Симакин, 10-Б, — Вера начала понимать почему она в этом кабинете.
— И Вы читали его Дело? — Продолжил директор.
У каждого ученика элитной частной школы «Умник» имелась своя личная папка — «Дело». В этой папке записывалась вся информация относительно отметок по предметам, отчет о поведении, выписки психолога, заметки учителей, и самое главное — краткое описание о том, кто родители ученика. Последний пункт оче6ь важен, каждый учитель должен был изучить «Дело» каждого ученика. Большинство из них дети влиятельных родителей, и не последних людей в городе.
— Да, — коротко ответила Вера.
— И вы, Вера Ивановна, помните кто его отец? — Тимур Ильдарович оперся руками о стол и чуть наклонился вперед. Вид у него был недовольный. Хотя на Вериной памяти она почти ни разу не видела его в хорошем настроении.
— Да, он депутат, а его жена занимается благотворительностью, у нее свой фонд.
