- Вот здорово, а то я злой и голодный, и эти… - Он со зверским аппетитом набросился на мясо, рвал его зубами, на кухне сохранялся аппетитный запах жареного, - Эх, Диметра, как я тебя… - он не нашел слов и специфически замахнул руку, жест был будто срисован с героя Леонида Быкова из фильма «В бой идут одни «старики»».
- Хочешь?.. – предположила неуверенно она.
- Да не слово! Сорвать с тебя одежду и полежать в ванне!!!
Олег дожевал мясо, но вопреки ожиданиям не набросился на нее, а загадочно сказал:
- Иди ко мне..
Он взял ее на руки отнес в ванную комнату, дерзко раздел ее, разделся сам, обнажая возбуждающий до небес имитатор пениса, находящийся на поясе в вертикальном положении. Она села в ванну, он напротив нее, демонстрируя далеко не только сексуально огромный пенис ярко красного цвета чая Каркадэ, на который он одел только что раскрытый презерватив для орального секса с банановым вкусом. Диметра не сводила глаз его краснеющих гениталий, увенчанных фаллосом. Она ввела его в свой рот, после чего переместилась к клитору, а его руки в это время были внутри нее, настолько горячие, будто сконцентрировавшееся тепло исходило именно от его пальцев. Это не сравнить ни чашкой крепкого кофе, ни с накрывающей волной после принятия экстази[1], это даже не видения и проекция астрального тела при действии психостимуляторов, это не рисованные картины с размытыми контурами людей с воронками яркого алого цвета вместо глаз, которые видела Диметра приняв ЛСД[2] (от экстази она отказалась, даже справедливо правильно не захотела и пробовать), бывший единственным химическим веществом галлюцинаторного действия, когда-то побывавшем в ее крови; ее накрыла волна оргазма и обессилив он обмякла на противоположной части ванны, Олег несколькими минутами ранее направил сильную струю душа на ее гениталии, она омыла ее пальцы и исследовательски обежала выше, возродив ее соски.
Он вытер ее, вытерся сам и бережно отнес в спальню, после оделся в черную водолазку, те же брюки и вышел за сигаретами, перед этим много раз резко тряхнув головой
Разбудило Диметру бряцание ключами, скрип двери, за которой появился Олег, взъерошенный, в растрепанных чувствах он резкими движениями сбросил с ног обувь и поднял глаза на сонную Диметру, стоящую к коридоре, узком, с монотонными обоями цвета какао и красным абажуром, красящим на потолке свет в экспрессивно-красный, влияющий и на цвет обоев, и на бывший когда-то белым серый линолеум, и на коврик возле двери с вольготно торчащими нитками.
- Лови! – воскликнул Олег с неподдельной грубости и нотками высокомерия.
В сторону Диметры полетела пачка Vogue с ментолом, она попыталась ее поймать, однако же, та ударилась об ее грудь и упала, после чего она нагнулась, чтобы ее поднять.
- Ха! А реакция-то падает! Меньше в своих чатах сидеть будешь! – Олег улыбнулся широко, буквально во всё лицо, однако в его высказывании был заметен издевательский тон.
Диметра устремила на него помятый вид:
- Чаты – это вторая жизнь, реинкарнация не умирая.
Олег опрокинул голову и засмеялся низким хрипловатым смехом.
- Да ты бы так не смеялся, отправил бы CHAT LITERATURA, и MARRY конечно.
- Я тебе сейчас такое MARRY покажу! – он приблизился к ней и привлек к себе настолько сильно, грубо, страстно, что из ее легких вышел весь воздух, провел рукой по ее ягодицам, губами не оставил без внимания левую часть шеи.
- Настоящий мачо… - феминно проговорила она.
- Мачо? Да… На меня сейчас аж продавщица покосилась, спросила: «Как обычно?» И мой Беломор дает, а ей: «еще Вог с ментолом», тут она наверняка смекнула, что всё, закапываться пора, но я не стал ее погружать в эсхатологический экскурс, говорю, это даме моей. ВОТ, - он отошел на несколько шагов, отсканировал взглядом халат Диметры, на котором изображена цветущая сирень, спустился взглядом к ее ногам, несправедливо срытых халатом и к домашним тапочкам, огромным, в серых зайцев, с глазам и ушами. Олег задумчиво улыбаясь вспомнил как Ройсин Мерфи, солистка группы Moloko, точно в таких же вышла на сцену. – Ну и тапки у тебя, Диметра, - направился на кухню. Она за ним. В идеальном расположении они сели друг на против друга и на кухне раздались щелчки зажигалок, вскоре дым подобно давней кошке властвовал на кухне, освещаемой яркой лампой в салатового цвета абажуре, зеленоватый свет смешивался с угасанием дня и падал на больнично белые двери, потолок и ярко желтой краской покрытые стены цветом, вызывающим ассоциацию с газовыми трубами, стол, на нем пепельница на клеенке с рисунком цветов, хлебница, пара не убранных тарелок. Дым уходил в унисон со скрипом стульев. Олег смачно выпустил дым.
- Помнишь чемодан с миллионом долларов? – ехидно спросил он.
- Как же не помнить?! – возмутилась Диметра, встала и направилась к электрочайнику, включила его, достала и поставила на стол две разных чашки, ближе к Олегу низкую белую с надписью черными буквами «только для мужиков» , а себе – утончающуюся ко дну с изображением цветов сакуры, чайник из этого же набора, она слегка манерно насыпала заварку, поставила за стол сахарницу, наполовину наполненную кусковым сахаром, - Чердак как твоя серенада в стиле рок под моим окном и ведро воды от отца – навечно в моей памяти.
- Чердак – это да.. Только не надо говорить, что я онанировал, когда касался шприцом с водой без иглы твоих ягодиц.
- Онанировал - онанировал. Да ты хлеще меня возбуждался, одевая белый халат. Я-то мастурбировала, и ты сознайся, - она располагающие улыбнулась, втянув голову в плечи и медленно куря дамскую сигарету.
- Дело не в этом, - ушел от темы Олег, - Помнишь, что ты тогда сказала?
Диметра прищурила глаза и начала смотреть вверх, а Олег откинулся на стуле и развел ноги.
- Счастье не в деньгах, а в милом в шалаше.
Олег одобрительно закивал:
- Я тогда постигал смысл твоей фразы, продолжаю начатый путь и сейчас. Я бы выбрал миллион в сейфе, а тебя - в кровати.
- Третьего не дано никогда, либо белое, либо ортодоксально черное. Утверждающие, что существует серое поголовно психически больны, да?
- Так оно и есть. Ты сама посуди, что такое серое? Стерильный манекен, стандартный потребитель.
Издавший щелчок шумящий электрочайник сообщил о готовом кипятке. Диметра встала и заварила чай в чайник с цветущей сакурой, через некоторое время кухня уже наполнялась ароматом чая.
- Штампованный манекен со штрих-кодом на лбу, добавила она, разливая чай по чашкам.
- И масштабы проблемы параллельны всем. А кто такие все? Пресловутое серое. Я вспомнил, как впервые имитировал пенис в школе. Пришел на урок литературы, вызывает училка к доске, а я вместо заученного стихотворения расстегиваю штаны и трясу оттуда зеленым резиновым огурцом: вот, Маргарита Тимофеевна, какой у меня писун зеленый! С пупырышками!!! А что Маргарита Тимофеевна? Как я понял спустя годы, серость. Понимаешь, Диметра, ни в школе нормальных учителей не было, ни на медфаке, там лягушки мною препарированные да бомжи заформалиненные читали мне куда более интересные лекции! - он хлебнул чая, вытер рот рукой, его глаза сообщали о психомоторном возбуждении, он встал и перешел на крик:
