Закончив читать первую часть решения, Фадж сделал короткую передышку, чтобы выпить глоток воды. Репортеры строчили, как сумасшедшие, от вспышек колдокамер аж освещение померкло, и все это на фоне полной тишины. Волшебники и волшебницы слушали, затаив дыханье, боясь пропустить даже слово. Тем временем министр продолжил:
— Такое количество тяжких преступлений заставило Визенгамот долго определяться с соразмерной карой, дабы по возможности возместить ущерб тем, кто еще жив, должным образом отомстить за мертвых, и в назидание следующим поколениям, чтобы у них даже мысли не возникло следовать по такому пути. И мы постановили следующее.
Во-первых, все имущество, движимое и недвижимое, принадлежащее обоим подсудимым, подлежит конфискации и продаже. Вырученные средства будут разделены между Томасом Поттером, Гарольдом Коулом Грейбеком лордом Поттером и Сириусом Блэком лордом Блэком в качестве материальной компенсации.
Во-вторых, Аластор Грюм и Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор лишаются всех наград и званий, в частности орденов Мерлина.
Теперь, что касается каждого преступника.
Аластор Грюм приговаривается к поцелую Дементора с последующим умерщвлением телесной оболочки и ее сожжением. Данный волшебник лишается права на погребение и какую-либо память о себе. Волшебный мир забудет о нем, и во всех материалах дела он сохранится лишь как объект А. Приговор подлежит исполнению через месяц, до этого объект А будет содержаться в Азкабане в одиночной камере без права посещений.
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор приговаривается к вечному покаянию, и не обретет он покоя, пока не будет уплачено мерой за меру. Приговор подлежит исполнению через артефакт Горгоны в течение недели. До этого преступник будет содержаться в Азкабане также в одиночной камере без права посещений. Помимо этого во всех изданиях, где упоминается какая-либо роль данного мага, в особенности книгах, рекомендованных для школьников и студентов, необходимо внести поправки, развенчивающие миф о нем как о величайшем светлом волшебнике. Данные этого процесса сделать общедоступными.
Слушая приговор, Гарри понимал, что Визенгамот, в самом деле, пошел на беспрецедентные меры. Молодому лорду приходилось слышать об артефакте Горгоны. Он, как и Арка Смерти, находился под особым контролем невыразимцев, причем совместно с главой отдела тайн. Свое название предмет получил не только за то, что был выполнен в виде щита, на котором выгравирован лик мифической змееволосой женщины, но еще и из-за свойств. После произнесения специального слова голова Горгоны оживала и тот, на кого она бросала свой взгляд, обращался в каменную статую, а душа становилась призраком. Дух оставался привязан к своему измененному телу, но общаться мог не как обычное приведение, а весьма ограничено. В данном случае Дамблдор должен был беспрестанно рассказывать о своих преступлениях любому, кто заинтересуется. И лгать он не мог. Обратного заклинания не было. Жуткая участь, если честно.
Похоже, Северус тоже знал об этом артефакте, так как склонился к самому уху партнера и едва слышно проговорил с каменным лицом:
— Кара достойна деяний.
— Да уж, — одними кубами ответил Гарри, кинув быстрый взгляд на Тома.
Бывший Темный Лорд сверлил врага довольным взглядом. Его месть свершилась даже лучше, чем он полагал, и цена оказалась вполне приемлемой. Отец скрывал свои чувства лучше, но тоже был доволен.
С оглашением приговора с Дамблдора слетел последний налет достоинства. Как он ругался! Вернее, сыпал проклятьями направо и налево. Больше всего досталось Гарри, конечно. У него даже родовой артефакт-защитник нагрелся. Вторым под раздачу попал Том, потом Северус и все остальные. Раскаяньем тут и не пахло. Но залу суда было не привыкать к подобным излияниям. Защитный контур вокруг осужденных раскалился добела, но исправно выполнял свою роль, равно как и магические оковы. Единственным оружием остались слова, и Альбус с Аластором решили воспользоваться им сполна. Впрочем, это только выставило их в еще более негативном свете.
Не выдержав, один из авроров наложил на обоих скандалистов силенцио, решив, что они сполна воспользовались правом на последнее слово. Фадж же стукнул молотком и возвестил:
— Дело закрыто. Уведите осужденных.
Конвой из шестерых невыразимцев немедленно выполнил приказ, после чего члены Визенгамота и Совета лордов тоже начали расходиться. Процесс получился сложным, и многим потребуется время, чтобы придти в себя.
Гарри со всей своей «делегацией», к которой примкнул и Люциус, отсиживался в кабинете министра, планируя убить двух зайцев сразу: побеседовать с Фаджем и не вляпаться в какое-нибудь интервью. Журналисты и так получили сегодня немало сенсаций.
— Поздравляю, процесс получился великолепным. Он войдет в историю! — заявил лорд Малфой.
— Это точно, — кивнул Гарри. — Но главное — Дамблдору воздастся по заслугам.
— Согласен с тобой, — сказал Том.
— Участь Альбуса решена, а мы на свободе, так сказать, с чистой совестью, — осклабился Грейбек, ничуть не стесняясь и прижимая к себе партнера. — У тебя отлично все вышло, сын. Со временем ты станешь великим вожаком!
— Спасибо, отец, но тут заслуга всех нас. И особенно я хотел бы поблагодарить вас, Бастиан, Сиэль. Вы оказали нам неоценимую помощь.
— Мы лишь делали свою работу. Но, безусловно, рады, что дело выиграно по всем статьям. Можем ли мы впредь ссылаться на вас, лорд Поттер, как своего клиента?
— Да, конечно. Мы это ведь уже оговаривали.
— Благодарим.
— Все это, конечно, хорошо, и все-таки ужасно горько, — вздохнул лорд Прюэтт. — Мы позволили Дамблдору наворотить столько дел под самым нашим носом!
— К сожалению, да, — вздохнул Фадж. — Тяжелый урок для всех нас. И мы должны предпринять все возможные меры, чтобы такого не повторилось.
— Вы о законодательных инициативах, которые упомянули на процессе? — уточнил Люциус.
— Да, и не только. Руководители структур, обеспечивающих порядок, думаю, тоже должны проходить регулярные проверки. Я знаю, у невыразимцев это давно отлажено.
— Верно. Поступая на службу, мы даем непреложные обеты. Стандартная процедура. К аврорам до недавнего времени относились более лояльно.
— И зря, — заметил министр. — Но мы еще поговорим с тобой на эту тему. А пока, лорд Поттер, примите мои поздравления, наверное.
— Спасибо, но это лишнее. Я доволен, что справедливость восторжествовала, но куда больше радости мне бы доставило, если б все маги — жертвы интриг Дамблдора, остались в живых.
— Как я вас понимаю, — кивнул лорд Прюэтт. — Моих сыновей уже не вернешь, да и дочь заплатила весьма дорогую цену. Вы говорили, скоро Уизли перестанут быть предателями крови?
