А теперь у меня чувство, словно я знаю его много лет и мне никогда не будет так хорошо в других руках, как в его.
— У меня мама в городе, — я обвожу пальцем пуговицу его рубашки и говорю слишком тихо. — Она не сможет без меня, я к ней часто приезжаю и помогаю…
— Дай адрес, — отзывается Марк. — Я найду, кто присмотрит.
Я оглядываюсь через плечо и смотрю на Марка. На грозного мужчину, который оказывается умеет разговаривать нормальным голосом. Без угрозы или насмешки, когда даже не знаешь, от чего сильнее трясутся поджилки.
— Подожди пока тут — говорит Север. — Мы обсудим с братом пару моментов и я вернусь.
— Ты же не будешь от меня ничего скрывать?
— Только если прошлое, — Север грустно усмехается. — Я выбрал неподходящий момент для честности, да?
— Совсем неподходящий. Стоило просто сказать “никогда и ничего”.
Я отпускаю его и в каком-то смысле отпускаю нить событий. Я слышу мужские голоса вокруг, рев моторов, короткие переливы сотовых телефонов. Я не задаю уточняющих вопросов и жду момент, когда можно будет остаться с Севером наедине. Когда у него появится четкое понимание, куда мы двигаемся дальше.
Мы возвращаемся в дом, в который меня насильно привез Марк. К счастью, вторая попытка оказывается удачнее — если в первый раз меня полусонную выволокли из машины, то сейчас я иду сама. Мы проводим здесь остаток дня и ночь, правда я вижу Севера всего пару часов, он приходит в спальню под утро и вымучивает из себя последние силы, чтобы поговорить со мной. Я не даю ему и просто-напросто накрываю его рот ладонью.
— Спи, — шепчу и строго качаю головой. — Я потерплю до завтра с вопросами.
— Ты идеальная...
— Пуговка? Я прям чувствую, что ты хотел добавить именно это слово.
Север произносит что-то смутное сквозь сон и притягивает меня к себе. Я засыпаю вместе с ним и напитываюсь не только его крепким запахом, но и уверенностью, что всё делаю правильно. Да, я бросаюсь с обрыва, если включить логику законопослушного и осторожного гражданина, но к черту ее!
К черту и точка.
Я делаю тот самый выбор.
Утром я спускаюсь на первый этаж, чтобы найти банку кофе и кипяток. Я слышала, как ушел Север, но не смогла заставить себя открыть глаза. Мне начинает казаться, что он вообще не нуждается в сне, во всяком случае, когда я замечаю его бодрого и свежего, у меня округляются глаза. Север же не успевает меня заметить, кто-то окрикивает его со двора и он выходит через заднюю дверь.
Ну и ладно. Сама разберусь, не маленькая.
— Доброе.
Черт!
— Марк! — я вздрагиваю от неожиданности и посылаю в его адрес гневные искорки.
— Я настолько страшный? — он усмехается, но без злости, даже как будто добродушно. — Я всегда думал, что девушки находят меня привлекательным.
— Даже когда ты против воли увозишь их из дома?
— Я так познакомился со своей женой.
Марк не переспорить и не переострить, это я уже уловила.
— Тут есть кофе? — спрашиваю у него, оглядываясь по сторонам.
Кухня попадает в мое поле зрения, и я без подсказки делаю шаг в правильном направлении. Она квадратная и тесная, словно мы в хрущевке, а не в частном доме. Еще она завалена посудой и упаковками фаст-фуда, намекая, что я единственная женщина здесь. Я нахожу мусорное ведро в углу и скидываю в него несколько коробок, чтобы освободить столешницу. И тут на глаза попадается черный пистолет, который лежит рядом с солонкой.
Боже…
К этому я тоже привыкну?
Я напряженно смотрю на огнестрельное оружие и пытаюсь свыкнуться с мыслью, что моя жизнь сделала столь замысловатый кульбит, что вместо банки кофе я нахожу вот это.
— Кофе в верхнем ящике, — подсказывает Марк.
Он нажимает кнопку на электрическом чайнике и подходит ко мне. Сгребает пистолет широченной ладонью, проверяет предохранитель и убирает его за ремень.
— А погони на машинах будут? — я вымученно шучу. — Полицейские сирены?
— Если бы ты связалась со мной, то да, — Марк кивает с улыбкой. — А с Севером — нет. Он ужасно скучный тип, ты просто его еще плохо знаешь. Он вечно всё просчитывает и перепроверяет, вынесет мозг, пока согласует все детали. Брат уже вынес мне с утра, пока проверял пилота, я пожалел, что снова имею дела с ним. Он же раньше отвечал за безопасность в моей… структуре.
— Поэтому он весь в шрамах?
— Зато на мне их всего два.
Он находит “изящный” момент, чтобы подмигнуть, и его отчаянно хочется придушить.
— Север умеет защищать, — добавляет Марк серьезно. — Он спас мою жену. Я довел ситуацию до того, что ее едва не убили, а он спас ее. Подставился под выстрелы в упор, но спас.
— Анна, да?
Марк кивает.
— Я бы хотела с ней познакомиться. Потом, когда будет возможность.
— Хочешь услышать советы бывалого?
— Хочу увидеть, как ты смотришь на нее и как обходишься без этих своих шуточек.
Марк смотрит на меня с хитринкой и закусывает нижнюю губу. Видимо, чтобы не выдать новую остроту, которая буквально рвется из него.
— Если вы подружитесь с Анной, то у нас точно наступит матриархат, — Марк обреченно выдыхает.
Теперь моя очередь довольно усмехаться. Я заочно люблю Анну всем сердцем, я догадывалась, что она приручила этого брутала ласковыми руками, а теперь вижу, что не ошиблась. Достаточно одного взгляда на Марка, когда он заговаривает о ней, чтобы понять, как глубоко она в его сердце. Сильные мужчины любят рисковать и играть в свои строго гендерные игры, но в семьях у них частенько матриархат. Они выплескивают всю дозу агрессии за стенами дома, и видят соперников в других мужиках, а не в девушках.
— Все хорошо?
Я оборачиваюсь на вопрос Севера, который входит в комнату.
— Отлично, — я киваю ему. — Ты как?
— Паспорта готовы. С пилотом и маршрутом тоже всё согласовано, я послал людей, чтобы проверили аэропорт и жду их звонка. Как позвонят, можно выезжать.
Глава 18
Я никогда не летала на частных самолетах. Я видела их только в фильмах. Например, в финансовых триллерах, где игроки большого рынка приземляются то в одной, то в другой мировой столице и отчитывают своих помощников строгим голосом. Или в романтических комедиях, в которых судьба улыбалась простой девчонке и на нее обращал внимание целый миллиардер. Долларовый.
Моя ситуация еще запутаннее. Тут и нотки триллера, и романтичный подтекст.
Бизнес-джет ждет на взлетной полосе. Автомобиль останавливается рядом с белоснежным трапом, у которого стоит высокий мужчина в черной бейсболке. Север хлопает по плечу водителя и открывает дверь, я делаю то же самое и выхожу на улицу. Пока Север достает наш багаж, который состоит из одной сумки, я кивком приветствую мужчину. Я мысленно назначаю его пилотом или штурманом. Я плохо представляю себе, как происходят частные полеты, но думаю, что посторонних людей будет как можно меньше. Нам точно не нужны лишние глаза.
— Bombardier, — произносит Север, возвращаясь ко мне.
— Что?
— Так называется марка самолета. Это канадская бизнес-авиация, их джеты люто надежные и удобные.
— Ты успокаиваешь меня? По-твоему, я боюсь летать?
— Ты нахмурилась, малышка, — Север приобнимает меня и легонько подталкивает к трапу. — Я подумал, может, у тебя еще и аэрофобия до кучи.
— До какой еще кучи? — я любезно улыбаюсь мужчине, но стираю улыбку к черту, когда возвращаюсь строгим взглядом к Северу. — Я тут проявляю чудеса характера и смелости, а ты считаешь меня трусихой. Просто отлично.
Север не придумывает ничего лучше, как перебросить сумку на изгиб локтя. У него освобождаются ладони и он тут же зажимает ими мою талию. Север отрывает меня от земли и вносит по ступенькам, наклоняясь так близко, что мне становится жарко от его дыхания.
Или не от дыхания?
